— Да, Султан! — в один голос ответили парни.
— Завтра будем знакомиться с объектами, — решил Султан. — В России научились жить по-европейски, — кивнул он. — Правда, много грязи и пробки на дорогах. И дороги в очень плохом состоянии, — засмеялся он.
— Обед готов, Султан, — вошла в комнату молодая женщина с длинными черными волосами.
— Ты, Матха, — кивнул Султан, — переоденься и подстригись. Ну и на лицо этого разного… Глазки подрисуй, губки накрась. Ты не должна отличаться от других женщин, — пояснил он. — Ты меня поняла?
— Да, Султан-бек, — чуть присев, склонила она голову.
— Про это забудь, — построжел он голосом. — Веди себя естественно. Кстати, по-русски ты говоришь вполне сносно. Где учила?
— Я училась на врача в Минске, — ответила Матха. — И там научилась. И постоянно читаю и разговариваю. Меня готовили для работы в России или странах СНГ.
— Пошли обедать, — поднялся Султан.
— Надеюсь, не подведете, — сказал Борлук троим крепким молодым людям.
— Разумеется, нет, — с чуть заметным акцентом ответил один.
— А вы так же говорите по-русски? — спросил Борлук остальных.
— Почти, — ответил один.
— Я немного лучше, — проговорил третий.
— Отдыхайте, — приказал Борлук. — Завтра работа. И не забудьте, никакого насилия. Понятно?
— А как мы увидим место для работы? — спросил первый.
— Хороший вопрос, — одобрительно кивнул Борлук. — Завтра посмотрите.
— Что известно по делу об убийстве Бурина? — спросил генерал-лейтенант милиции. — Я говорю о причине, — остановил он хотевшего что-то сказать подполковника. — Мнение его друзей, особенно хозяина квартиры, — уточнил он.
— Все считают, что была попытка ограбления, — высказался подполковник. — Так думают и хозяева квартиры. У убитых был ключ от квартиры, его нашли при обыске. Они дождались отъезда хозяев и попытались проникнуть в квартиру. Там оказался Бурин. Оказал активное сопротивление и был убит.
— Ну очень хорошо, — облегченно вздохнул генерал, — а то ФСБ уже за… — Осекшись, он замолчал и кашлянул. — Свободны, — буркнул он.
* * *
— А мне еще и деньги будут платить? — удивленно спросила невысокая среднего возраста женщина.
— Разумеется, — улыбнулся Алексей. — Каждый день по триста рублей.
— Да вы просто ангелы! — засмеялась она. — Если бы я не знала тебя, я бы подумала…
— А вот думать и говорить про это кому-то, — прервал Иветов, — не надо. Если все сложится, вы получите вполне заслуженную премию. Размер я пока не знаю, но то, что она будет, точно, — кивнул он. — Разумеется, если вы никому про это не скажете.
— Да конечно, нет, — поспешно заверила его она.
— Умеешь ты с почтальонками говорить, — усмехнулся Белов. — А дальше что? — спросил он. — Ты сам пойдешь вместо…
— Главное — спокойствие, капитан, — подмигнул ему Алексей. — Дуй домой и помни, о чем мы говорили.
— Понял, — кивнул Сергей.
— У нас все хорошо, — вздохнув, сообщила в сотовый Лида. — Сергей дома. Просто сейчас вышел по делам с Иветовым. А так все нормально. Бурина отвезли в Тулу. Его маме стало плохо… — На ее глазах появились слезы. — Я чувствовала себя виновной в смерти Саши. — Лида всхлипнула. — И сын у него. Но мы будем помогать, — добавила она. — А у вас там что? — спросила она.
— Да вроде как тихо, — ответила Татьяна. — Никита вооружился, — фыркнула она. — Два ружья купил. Меня стрелять учит. И Веньку заставил. Женя умеет, — немного удивленно отметила она, — Казаковы постоянно заходят. Участковый тоже бывает часто. Но пока все тихо и спокойно. Может, и не случится ничего, — вздохнула Богатырева.
— Очень бы этого хотелось, — вздохнув, проговорила Лида.
— Знаешь, тут баба Груша говорила, помнишь, домик маленький у пруда? — спросила Татьяна.
— Да, — ответила Лида. — И что она говорила?
— Приезжали трое на машине, — сказала Богатырева. — В бинокль смотрели и фотографировали. Женька как раз на огороде была. Полола. И Веньку тоже вроде как фотографировали. Но Никита говорит, бабушкины сказки все это. Просто парни на природу приезжали и фотографировали что ни попадя. А Женька — девка видная, и ее запечатлели. Так что если он прав, то ничего особенного не было.
— А номер машины не знаете? — спросила Белова.
— Нет, — ответила Татьяна. — Вы приедете еще?
— Обязательно, — пообещала Лида.
Выселки
— Да видал я троих, — кивнул Кедров, — на «ауди». Крепкие такие парни, — произнес он. — Они в магазин зашли. Ну, я думаю, сейчас тормозну, если выпивку возьмут. А они даже пива не брали, — немного удивленно припомнил он. — Ну и все, и поехали они на пруд. Я думал, на реку покатят, ан нет, — качнул он головой. — На пруду встали. А тут Сорокин жену гонять начал, перепил, ну я и пошел его успокаивать.
— А номер не запомнил? — спросил Никита.
— Не-а, — качнул головой милиционер, — точнее, записал, память-то на номера у меня неважная, — смущенно признался он. — Я номер своей машины и то не помню, — махнул рукой Кедров. — Но записывал, а вот куда дел, не знаю, — пожал он плечами. — Вроде на пачке сигарет, и, видать, докурил и выбросил.
— Жаль, — поморщился Никита. — Хотя парни как парни, — махнул он рукой. — А фотографировали, так любители, наверное. В бинокль смотрели. Так на то и бинокль, чтоб рассматривать все. Верно?
— Точно, — кивнул капитан и достал сигареты. — Закуришь? — протянул он пачку Богатыреву.
— Я без фильтра курю, — пробормотал тот. — Но давай и твою цивильную курнем. Фильтр оторву, и все дела.
— А ты что-то вроде как волнуешься, Никита, — прикурив от зажигалки Богатырева, сказал Кедров.
— Да ведь знаешь ты за прошлый год-то, — вздохнул Богатырев. — Вот и опасаюсь, как бы снова не навалился кто. Дружки тех, — добавил он. — Ну вроде как за корешей отомстить.
— Это обычно по пьяному делу, и то если встретят где, когда их много, — усмехнулся Кедров. — А так, чтобы приехать, разведать, а уж потом что-то делать, нет таких. Хотя, может, родственники какие? — тут же предположил он. — Те могут, особенно если кавказцы. У них же кровная месть имеется против тех, кто когда-то родственника убил или даже обидел. Вот они запросто и поджечь могут.
— Ну, спасибо тебе, Васильич, — кивнул Никита. — Успокоил, что называется.
— Да я просто говорил, и все, — опешил Кедров. — Если что, ты сразу звони или какой сигнал придумай, — понимая, что наговорил лишнего, быстро тараторил участковый. — Чтоб я…
— Если загорится там, — махнул в сторону своего дома Никита, — значит, мы пылаем. Прощевай, моя милиция меня бережет, — напел он. — Когда споймает, тогда стережет.
