Но схема у Чайхана так отлажена, что никто из бизнесменов давно уже не залупается. Дань сейчас не тридцать и даже не двадцать процентов, цифра колеблется от пяти до десяти. Для бизнеса это, конечно, потеря, но дешевле платить, чем связываться с Воротыном. Вернее с Чайханом, поскольку Воротын как бы и не при делах. Для ментов не при делах, но люди-то знают, что почем, потому вопросов и не возникает…
А разборы чинить сейчас не с кем. «Васильевские» сдохли, после них объявился Гурцул со своими отморозками, но этот быстро успокоился. Спокойно в городе вдруг стало – ни разборок, ни стрельбы. Гена быстро вошел во вкус тихой жизни.
Еще в двухтысячном году с разрешения босса он открыл автосервис, со временем на его базе организовал торговлю подержанными машинами, а недавно еще и магазин автозапчастей открыл. Деньги приличные с этого имеет, за крышу не отстегивает, налогов платит по черному минимуму – спасибо спецам, которых подогнал ему Воротын-младший. Леня пацан конкретный, шурупы у него в голове завернуты как надо, потому и дела у него как по маслу идут. Воротын-старший, считай, ничего и не делает… Не делал…
Все, нет больше Якова Алексеевича. Но именно поэтому Гене приходится торчать здесь, возле этого треклятого дома на окраине города…
– Ты зажирел, Гендель, – с упреком глянул на него Ренат. – Добром оброс, как корабль ракушками. А корабль далеко не уплывет, если он в ракушках.
Что верно, то верно. И дом у него конкретный, и жена в мехах и шелках. Но так и не хочет Гена в дальнее плаванье. Под пиратским флагом не хочет, а если чисто по коммерческим делам, то конечно…
– А ты не оброс ракушками?
– Не оброс. У меня все путем.
– А Тайфун оброс. И Кеша оброс. У Тетери все на мази. У тебя все путем, а у него на мази, что лучше? – усмехнулся Гена.
Тайфун штамповал тротуарную плитку, у Кеши кабак свой конкретный, Тетеря на запчастях реально поднялся, теперь вот автосалон открывать собирается… Да все пацаны при делах, и только Ренат живет на крошках с барского стола. И еще гордится этим.
– Ты думаешь, Воротын просто так нам дал подняться? Нет, – поднапер Гена. – Может, мы и в ракушках, но далеко от него все равно не уплывем. А если уплывем, то на дно пойдем. Потому что без Воротына никак. Это ты как вольный ветер…
– Ну да, вольный ветер. Это что, плохо?
– Да нет, нормально все.
Гена облегченно вздохнул. Чуть не ляпнул, что Ренат волен менять хозяев – сегодня от одного дует, завтра от другого… Ренат ему таких слов не простил бы…
– У меня нормально, а у тебя не очень, – покачал головой Ренат.
– Это почему?
– А умирать тебе страшно.
– Всем страшно.
– Тебе страшней, чем мне… У тебя жена молодая, дом, бизнес… Ты конкретный человек, Гендель. Тебе уже не хочется умирать за своего босса.
– А зачем умирать? Кто сказал, что я умирать сюда приехал? – заколотился Гена.
– Но всякое ведь может быть. Мы же не пионеров здесь мочить приехали…
– Думаешь, мне страшно?
– Страшно.
– Да нет, это у тебя очко играет, братан! – Гену от злости бросило в жар. Еще мгновение, и он бы набросился на Рената. Взять его на удушающий прием, и никакое карате не поможет… Но к дому, за которым они наблюдали, вдруг подъехала машина.
В системе Гурцула Шмит занимался наркотой. Сама по себе наркота Чайхана не интересовала, но у Шмита была своя бригада, которую он мог бросить на воротынскую братву. Там человек пять-шесть бойцов, какая-никакая, а сила. И эту бригаду нужно было оставить без головы.
Все правильно делал Воротынцев-младший. Команду Гурцула нужно было зачищать по всем фронтам, чтобы и воспоминаний о ней не осталось. Только что-то не хотелось Гене рисковать своей шкурой.
Но уж больно крепко задел его Ренат. Сейчас Гена покажет ему, как надо за Воротына мстить. За человека, который вывел его в люди.
Шмит поднимал серьезные деньги, поэтому и домину себе отгрохал, будь здоров. Ворота у него открывались автоматически, но фишка в том и состояла, что не распахнулись они перед ним. Заело электропривод. А почему? Ответ на это мог дать Ренат. Но он уже готовился дать очередь из автомата.
Да и Гена раскатал по лицу спецназовскую шапочку, превращая ее в маску. Он хоть за рулем, но и у него на коленях лежит короткоствольный «АКСУ». Пусть у него вторая скрипка в дуэте, но и она должна подать голос.
Из шмитовского «Хаммера» вышел водитель, когда краденая «девятка» поравнялась с ним. Гена легко удержал себя от соблазна проехать мимо и остановился там, где надо.
Над воротами висит фонарь – вражеская машина как на ладони. Но и за «девяткой» наблюдает видеокамера, установленная над калиткой. Правда, камера стрелять не умеет, зато Ренат сейчас полоснет из автомата.
Но из «Хаммера» вдруг вывалился какой-то крендель. Возможно, это и был Шмит.
Ренат дал очередь по водителю, а крендель открыл огонь по нему самому. Пистолет у него на вытянутых руках, и стреляет он быстро.
– Гони! – заорал Ренат.
Он схватился за плечо, автомат вывалился у него из рук, упал на пол под ноги. Гена и забыл о своем героизме. Домой очень захотелось, к жене.
Но стронуть машину с места не получилось. От волнения Гена стал жертвой технического прогресса. Очень уж он привык к автоматической коробке передач, потому забыл сейчас про педаль сцепления и не смог воткнуть рычаг в нужное положение.
Про сцепление он не вспомнил, просто решил, что машина сломалась. А инстинкт самосохранения вытолкнул его из автомобиля. Автомат упал с колен на землю, но Гена подобрал его.
Бежать смыла не было: догонят ведь и убьют. А жить охота. Так хотелось жить, что никого не жалко – ни друзей, ни врагов. А убить могли и те и другие. Что, если Ренат побежит за ним и выпустит ему в спину автоматную очередь? Но Рената убивать глупо, поэтому лучше взяться за врагов…
А враг уже близко. Он стремительно приближался к машине, обжимая пистолет обеими руками. Но стрелял он по Ренату, а Гену выпустил из вида. Это и стало его роковой ошибкой…
Гена выпустил по стрелку добрую половину рожка. Тот подался назад, пытаясь маневрировать. Шустрый малый, быстрый, но пуля все-таки достала его…
На этом бы и остановиться, но Гена уже закусил удила. Бешеный азарт подхватил его, понес к «Хаммеру». Там в салоне он и увидел человека, который в ужасе перед смертью тянул к нему руку с пистолетом. Гена опередил его всего на мгновение…
Рената Гена нашел на дороге за машиной. Страх перед расправой вытолкал его из салона и заставил спрятаться за колесом. Но винить его Гена ни в чем не мог. В плече у него пуля, из шеи кусок мышцы вырвало – кровищи жуть, грудь прострелена. Досталось ему. И как только он смог из машины выбраться?
