Машины быстро пронеслись мимо опушки леса с сидящим в засаде отрядом и остановились невдалеке перед мостом на пологом берегу реки. Спрыгнув с машин, боевики образовали редкую цепь и окружили место, где расположился их седой командир. Наблюдая за приготовлениями чеченцев, Григорьев понял, что они разворачивают мини-станцию космической связи. Наступает время действовать…
— Ты и ты, — Олейников посмотрел на Григорьева и его напарника, вооруженных снайперскими бесшумными винторезами, — остаетесь здесь и, когда мы подойдем на расстояние броска, снимаете оцепление. Дальше, когда мы завяжемся, держите под огнем дорогу. Остальные, — майор перевел взгляд на семерых разведчиков, — со мной. Помните, седого брать живым! Им займусь я. А вы снимаете остальных и захватываете машины. Поедем в часть с комфортом.
— Справитесь в одиночку, командир? — заиграли мускулатурой спецназовцы, разминаясь в предчувствии смертельного азарта боя.
— Не справлюсь — вас покличу, — с ободряющей улыбкой ответил майор. — Хватаем главного чеченца, загружаемся в технику и — домой! На все — пять минут. Действуем ножами, гранат не применяем, лагерь боевиков близко. Все ясно?
— Ясно! — ответили опытные бойцы, доставая из ножен и проверяя ножи. — Не в первый раз.
— По лесу красться как кошки! До берега — одним броском!.. С богом! — Олейников, пригнувшись и мягко ступая, двинулся первым.
Чеченцы поздно заметили разведчиков, и только тогда снайперы произвели по два выстрела. Больше стрелять не пришлось. Завязалась рукопашная. Олейников метнул нож в крупного боевика из оцепления, и рукоять застряла у того в груди возле шеи, затем ударом автомата в голову он успел сразить еще одного бородача в камуфляже. Тут подоспели товарищи. В ход с обеих сторон пошли ножи и саперные лопатки. Жестокая рукопашная схватка. Силы оказались примерно равными, но на стороне разведчиков было преимущество — внезапность. У спецназовцев ушло меньше минуты на то, чтобы уложить еще семерых бородачей. Но оставшиеся трое крепких боевиков сдаваться не желали. Они, став спиной к спине и прикрывая своего командира, стойко сражались на ножах один против двух-трех спецназовцев, мастерски наносили неуловимо-резкие поражающие удары. Время работало против разведчиков. Поэтому Олейников не стал долго смотреть на то, как бандиты калечат его товарищей. Он достал из кобуры «стечкин», выстрелил в голову одного из сопротивлявшихся, затем в другого и навел пистолет на промежность седого, сухо приказав:
— Лечь на землю! Руки за голову!
Седой повиновался. Его скрутили общими усилиями.
Олейников резко и продолжительно свистнул. Григорьев с напарником вышли из придорожных кустов с винтовками наготове и, озираясь по сторонам, поспешили к общей группе.
Григорьев уже заметил на дороге от лагеря пыльный след от нескольких идущих на полной скорости машин.
— Всем на броню! — приказал Олейников. — Телефонную станцию в машину. Снайперам следить за дорогой. Радист, вызывай «вертушки»!
Разведчики стали грузить раненых.
Получив приказание, Григорьев быстрым шагом направился к первой машине, проследив за тем, как на второй броне БМП занимает место его коллега-снайпер.
Обе трофейные бронированные машины пехоты почти одновременно рванулись с места. Ни ухабов, ни кочек при движении на такой скорости почти не ощущалось. За управлением в каждой сидел опытный водитель-разведчик.
За поворотом у леса вторая машина, резко клюнув носом и взметнув перед собой густое облако пыли, сделала короткую остановку и, поставив мины, поспешила догонять ушедшую вперед БМП.
Через пару минут ветер донес звук двух взрывов с интервалом в несколько секунд. Их было слышно даже сквозь завывание работающих на высокой ноте двигателей.
Потом над головами разведчиков в сторону преследователей с тяжелым гудением не спеша проплыли узконосые, похожие на крокодилов вертолеты. И снова сзади зазвучали взрывы.
Тогда отряд выполнил задание, доставив в штаб чеченского генерала.
Но не всем так везло.
Чечня — это горы. Местами голые каменистые вершины, местами густо покрытые зеленью. Горные дороги — рытвины да ухабы, мелкие речушки, миновать которые можно только в сухую погоду. Дожди превращают их в стремительные мутные потоки.
После одного из дождей вышедшая из берегов горная речушка заставила войсковую колонну застрять у переправы.
По колонне били, не жалея патронов, из двух десятков автоматов и пары пулеметов, установленных на соседних вершинах. Пули крошили камень, прошивали кабины и кузова автомобилей, звонко щелкали о броню боевых машин. От колонны в небо непрерывно взлетали ракеты, взывая о помощи. Опытные бойцы из отряда, приданные колонне в охранение, лежа за колесами и придорожными камнями, вели перестрелку с противником, ориентируясь по вспышкам выстрелов, молодые солдаты-мотострелки беспорядочно выпускали в небо бестолковые длинные очереди.
Олег лежал под бронетранспортером и через оптику снайперской винтовки выцеливал пулеметные гнезда на вершинах. С его позиции не просматривались сами пулеметчики, и Олег под нестихающим обстрелом пополз к небольшой высотке за дорогой, крикнув лежащему у колеса автоматчику:
— Прикрой!
Но молодой боец в зеленой каске слышал только свой автомат, расстреливая магазин за магазином.
Олег дополз до высотки, но там его настигла пулеметная очередь. Обожгло левую ногу выше колена. Вжимаясь в небольшое углубление за каменистым краем вершины, он достал индивидуальный медицинский пакет, наложил тугую стягивающую повязку, чтобы остановить кровь из двух сквозных ран, и сделал себе обезболивающий укол. На это ушло несколько минут. А бой продолжался с той же силой. Стараясь не думать о жгучей боли в отяжелевшей ноге, Олег выглянул из-за камней. Огонь по нему уже не вели, видимо, решив, что со снайпером покончено. Олег определил место, откуда работал доставший его чеченский пулеметчик, не торопясь пристроил винтовку, прицелился и нажал на спуск. Пулеметная очередь захлебнулась. Олег снял и второго номера пулеметного расчета. Еще один пулемет продолжал строчить с удаления трехсот метров южнее. Олег прикинул в уме расстояние и сделал короткий расчет на ветер. Он видел появляющийся из-за края серых камней темный контур головы пулеметчика. Конечно, неплохо было бы сменить позицию, но сделать это мешала раненая нога. Олег тщательно прицелился и нажал на спуск. Привычная отдача в плечо — и пулемет смолк. Но через несколько секунд заработал снова.
«Промазал!..» — в сердцах выругался Олег. Он сделал поправку на ветер и стал снова ловить в прицел голову пулеметчика. И снова мимо.
Теперь чеченский пулемет перенес огонь на снайпера, не давая поднять головы. Пули ложились кучно, расщепляя камни и осыпая острой крошкой укрывшегося за ними Григорьева. Олег понимал, что обнаружен и что первая же граната из подствольника накроет его ненадежную позицию, но уйти не мог — нога не слушалась. Оставалось надеяться на бога. Сделав несколько глубоких вдохов, Олег задержал дыхание и приподнялся, вскинув винтовку на каменный бруствер. Он сделал подряд три выстрела — один за другим, не успев точно прицелиться, и снова упал под защиту камней.
