— В лес? — удивился Григорьев. Его уставший организм требовал отдыха.
— Там у нас лагерь. Нас там ждут…
Все это Олег Григорьев помнил отчетливо. То, что было дальше, хотелось забыть. Но не получалось…
Память вообще вещь скверная — запоминает не то, что надо. Например, от школьного понятия «косинус» в памяти Григорьева осталось только то, что на стройных ногах симпатичной учительницы математики были колготки с дыркой под коленкой.
В лесном добротном бревенчатом доме, оборудованном прямо под стволами деревьев, Григорьева принял еще не старый подтянутый человек среднего роста в камуфляже без знаков различия с аккуратно подстриженной бородой, утомленным лицом с припухлостями под внимательными острыми глазами, которого он не раз видел по телевизору, — сам Шамиль Басаев.
Григорьеву посчастливилось не встречаться с Басаевым на Первой чеченской, но он был наслышан о его подвигах.
И вот теперь враг Григорьева, вице-президент Чеченской Республики, террорист, находящийся в международном розыске, Шамиль Басаев глядел Олегу прямо в глаза. Здесь же, в доме, находились командир отряда, с которым пришел Григорьев, Хамзат и незнакомый Григорьеву чеченец. Все, кроме Григорьева, имели оружие.
Басаев скупым хозяйским жестом пригласил гостя за накрытый стол. Испытывая сильный голод, Олег не притронулся к еде первым, подождав, когда без лишних разговоров чеченцы приступят к ужину.
Разговор начался прямо за едой.
— Чего ты хочешь? — спросил Басаев. Его глаза сверлили гостя. Под пристальным взглядом известного чеченца Григорьев чувствовал себя неуютно.
— Скрыться нужно на время. — По его мнению, этот ответ наиболее соответствовал сложившейся ситуации.
— Нет, — усмехнулся Басаев. — Ты жить хочешь.
Сидящие за столом не стали скрывать своих усмешек.
— Зачем ты нам нужен? — задал следующий вопрос генерал.
— Имею боевой опыт. Знаю подрывное дело. Четыре года в спецназе… Могу обучать бойцов… — Григорьев не знал, что говорить еще.
— Учить… — протянул Басаев. — А воевать не хочешь? Нам снайперы и подрывники требуются.
— Когда в Москве решался вопрос о моей отправке в Чечню, Михаил обещал, что стрелять в людей мне не придется. — Григорьев в упор смотрел в глаза высокопоставленному чеченцу, сжав до боли кулаки, стараясь не моргнуть и не отвести взгляд.
— А может, ты засланный казачок? — подал голос незнакомый чеченец. Говорил он по-русски с чуть заметным акцентом.
— Нет. Я не засланный… — Григорьев почувствовал, как земля уходит из-под ног. Ему стало страшно. Ведь если они не поверят ему, тогда…
— Знаю, — сказал Басаев. — Михаил за тебя ручается. Но я не верю никому. Эта вера мне стоила дорого! — Шамиль Басаев демонстративно выставил из-под стола правую ногу в протезе. — Поверил тогда двоим… а оказались фээсбэшниками. Хаттаба вон в 2002-м отравили… Поэтому не обижайся, воин, пройдешь проверку.
— Какую? — Олег постарался выдержать тяжелый взгляд генерала.
— Вот планирую одну операцию вскоре провести, — не стал скрывать тот. — Будешь участвовать.
— Где?
— Не здесь. В соседней республике.
— А если откажусь?
— Живым закопаю!
Григорьев поверил скорее не словам, а выражению глаз Басаева.
— Что от меня потребуется?
— Пока немного. Завтра покажешь свое знание оружия. Заодно с моей охраной занятие проведешь. У них автоматы разных систем. Вот на них и покажешь. Не забыл еще? А то, может, ты и не нужен нам совсем?
— Понял. Занятие проведу.
После ужина Григорьева под конвоем двух вооруженных чеченцев отвели в темную землянку без окон. Рюкзак с вещами и документы Григорьева остались в доме Басаева…
На первое утреннее занятие, проходившее на площадке перед домом, в который вчера привели Григорьева, собралось чуть больше двадцати бойцов. Крепкие, словно подобранные по росту люди в новеньких комбинезонах и спортивных костюмах, сбившиеся в одну группу, переговаривались по-чеченски, поглядывая на одиноко стоявшего в стороне Григорьева. Собравшиеся были разных возрастов — примерно от двадцати до сорока лет. Все с оружием. Взгляд остановился на выделяющемся из толпы невысоком коренастом человеке со снайперской винтовкой, в зеленом общевойсковом камуфляже. Винтовка, отсвечивая длинным вороненым стволом с тяжелым набалдашником прицела в брезентовом чехле, молчаливо смотрела на берцы и кроссовки окружающих. С такой винтовкой «СВД» прошел Григорьев почти всю Первую чеченскую кампанию.
Разговоры, словно по команде, смолкли, лица присутствующих обратились к крыльцу, когда из дома вышел генерал Басаев. Это послужило сигналом к началу занятий.
Перед Григорьевым поставили длинный стол и лавку. Басаев распорядился, чтобы на этот стол бойцы по очереди выкладывали оружие разных систем. В обязанности Григорьева входило давать названия и характеристики представленному оружию. Олег понимал, что этот экзамен ценою в его дальнейшую жизнь.
Первым свою снайперскую винтовку положил коренастый чеченец.
Григорьев, глубоко вздохнув, подошел к столу, привычно взял в руки знакомое оружие и начал с небольшого вступления:
— В современном бою для успешной точной стрельбы необходимо специальное профессиональное оружие…
Он подробно рассказывал об истории создания снайперской винтовки, ее боевом пути…
— Давай по делу! — сказал кто-то из толпы опытных бойцов.
— Пусть говорит, не мешайте! — строго прикрикнул на свою охрану стоящий на крыльце Басаев.
Григорьев продолжил:
— Сейчас я держу в руках винтовку «СВД» (снайперская винтовка Драгунова) с прицелом снайперским оптическим — «ПСО-1». Несмотря на 1963 год разработки, этот прицел является одним из самых совершенных…
Боевики подходили, клали на стол перед ним свое оружие… Он снова говорил о тактико-технических данных…
К Григорьеву, чуть заметно прихрамывая, подошел до сих пор молчавший седой боец из личной охраны Басаева и положил на стол короткий, повидавший виды и побывавший не в одном бою автомат необычной формы.
— Что ты про это скажешь, русский? — усмехнулся седой чеченец. В его глазах Григорьев прочитал интерес.
Олег напряг память, собираясь с мыслями:
— Автомат специальный бесшумный — «АС» «Вал» с оптическим прицелом «ПСО-1». Мое личное мнение — очень удобный. Из известных складных прикладов приклад «АС» — самый лучший. Относительно длинная прицельная линия благоприятно влияет на точность стрельбы…
Когда Григорьев закончил, больше на стол оружие никто не положил. Олег взглянул на стоявшего на крыльце Басаева.
Генерал покинул свой пункт наблюдения, подошел к Григорьеву и, посмотрев в глаза, сказал удовлетворенно:
