— Мне необходима еще одна встреча с представителем фирмы-заказчика, — сказал Олег. — Желательно сегодня.
— Зачем? Работа понятная. Что не устраивает?
— Условия договора. Есть новая информация, нужно кое-что уточнить. Свяжитесь с шефом.
— Вам перезвонят. — Куратор, как всегда, был немногословен.
Во второй половине дня по звонку от Куратора на условленное место встречи в Сокольниках на том же крутом внедорожнике «BMW» приехал холеный мужчина лет пятидесяти — совсем не тот, кого Олег ожидал увидеть.
Профессионал Григорьев опасался личных встреч с заказчиками. Но это был крайний случай.
Они медленно прогуливались по парку.
— Зовите меня Николаем Николаевичем, — представился мужчина.
Олег никак не представился.
— Я «пробил» вашу клиентку. Прошу добавить тридцать процентов за сложность, — сказал он.
— Ах, вот какое дело, — погасил проявившуюся улыбку Николай Николаевич. — Вас нам характеризовали как виртуоза в своей профессии, поэтому вопрос цены нас не сильно волнует. Заказчик, понимая возможные трудности, разрешил мне оговорить размер гонорара лично с вами. Ваши условия приемлемы. Но и у нас есть условия.
— Я внимательно слушаю.
— Дельце это… ну, как сказать… немного щекотливое… и не требующее отлагательств.
— Понимаю. Я уложусь в обещанные десять дней.
— В семь.
— В семь?
— Да. В неделю. Ровно через неделю прокуроров столицы собирает их генеральный.
— Где?
— Здесь. В Москве, в здании Генеральной прокуратуры на Пироговке. Ваша клиентка не должна попасть на это совещание ни при каких обстоятельствах. Оставшаяся часть оговоренной суммы плюс ваши тридцать процентов будут выплачены вам после выполнения задания. Вот такое наше условие.
— Понятно. Выполню в семь дней.
— Но сработать надо не грубо. Это не должно выглядеть как убийство. Не нужны лишние разговоры и всякие толки… Вы меня понимаете?
— Да. Это сложнее.
— Вы же профессионал. Главное — время! Если возникнут дополнительные трудности, вот вам мой номер телефона для связи, — холеный протянул белый картонный прямоугольничек, похожий на визитку, с написанным от руки рядом цифр. — Вернемся к машине?
— Вы идите, а я еще погуляю здесь.
— До свидания. — Николай Николаевич, попрощавшись без пожатия руки, направился к выходу из парка.
Когда большой черный «BMW», показав поворот, тронулся с места, Олег, посмотрев на другую сторону улицы, убедился, что серая «Тойота» вышла из ряда плотно припаркованных автомобилей, и направилась следом. Проводив «Тойоту» взглядом, он подошел к своему «Лексусу». Теперь нужно было дождаться одного телефонного звонка.
И звонок этот вскоре поступил…
— Кто меня с работы отпустит? — раздраженно бросила Мария. — Мне завтра нужно быть на совещании!
Григорьев и Мария не спеша шли по улице от знакомого кафе.
— Пиши заявление на отпуск, срочно бери больничный… делай что хочешь!.. — Олег тоже начал раздражаться.
— Ты сумасшедший! — она повысила голос.
— А жить ты хочешь? — зло бросил Олег.
Мария, посмотрев на него, сникла. Через несколько секунд она подала голос:
— Все так серьезно?
— Очень серьезно. Мне кажется, я вычислил заказчика.
— Кто он?
— Опасный человек при власти. Скоро узнаешь, нужно еще кое-что проверить, но, думаю, я не ошибся.
— А я могу помочь?
— Можешь. Скажи, какие материалы ты собираешься огласить на совещании в Генпрокуратуре через неделю?
— Ты и это знаешь?
— Хватит секретничать. Говори уже.
— У меня доклад по работе столичных рынков.
— Понятно. Наверное, будут лица из правительства и сам мэр?
— Да. Обещал прибыть и премьер.
— Ясно. А кто у нас в московском правительстве курирует работу рынков?
— Ты думаешь, это он?.. — Мария замолчала на полуслове.
— Думаю, что здесь крутятся очень большие деньги. И остановить эту машину — не по твоим возможностям. А вот вывести из строя пару винтиков мы с тобой, пожалуй, сможем. А там, глядишь, и вся твоя зубастая прокурорская свора дружно кинется на эту мафию по команде «Фас!».
— Что ты надумал?
— Это мое дело. А твое — сидеть неделю тихо и не высовываться. О дочке думай!
— Мне нужно работать!
— Ты уже достаточно наработала. Макушку осиного гнезда разворошила. Они теперь будут защищаться всеми доступными способами. Готовь свой доклад, через неделю выступишь с ним перед председателем правительства. В этом твое спасение.
— А ты?
— А я позабочусь о твоих «недоброжелателях» тут, в Москве.
— Олег, ты меня пугаешь. Ты кто — бандит или из спецслужб?
— Робин Гуд. Этого достаточно?
— Господи! С кем я связалась!
— Зато, возможно, будешь жить.
— Возможно?
— Если бы на моем месте сейчас стоял другой, тебя бы уже не было на этом свете! — Григорьев решился сказать правду.
— Я чего-то не понимаю…
— Да все ты понимаешь! Я связан с этим бизнесом! — Он не стал жалеть ее. — Дошло наконец?!
— Господи!!! — Мария остановилась и закрыла лицо руками.
Она все поняла.
— На нас смотрят, — напомнил Григорьев.
Она не стала ничего выяснять, просто сказала:
— Хорошо. Я буду осторожной.
Олег вздохнул:
— Ладно. И попроси мужа, чтобы его ребятки несколько дней с тобой походили. Охрана будет не лишней. Ну, я пойду.
Быстрым шагом он перешел на другую сторону улицы и направился к ближайшей станции метро.
Теперь в сердце Григорьева поселилась уверенность, что их мероприятие завершится благополучно. Но что потом? Мария узнала о нем правду. Как она поступит? Отречется? Сдаст? Или попытается понять и простить? Вот этого он сказать наверняка не мог. Но надеялся, что чувства женщины возьмут верх над холодным долгом следователя.
Не заезжая в офис, Григорьев возвратился домой.
Войдя в ванную комнату, чтобы умыться и принять душ, он взглянул на себя в зеркало и устало улыбнулся: серое лицо утомленного человека, глаза воспалены. Нужно отдохнуть. Вечером предстоит работа.
Настя хозяйничала на кухне. Пока Григорьев приводил себя в порядок и после позднего обеда час отсыпался в комнате, она отутюжила его костюм и рубашку.
