– Ма… Мое имя Вера, – отвечаю я.
– А в карточке написано Мария, – недоумевает наблюдательная девочка.
– Мария-Вера, – находчиво выкручиваюсь я. – Двойное имя.
– Как Хуан-Карлос и Хосе-Игнасио? Должно быть, когда вы родились, ваша мама фанатела от мексиканских сериалов, – смеется Лариса.
– Вряд ли, я должна быть постарше, – говорю я, потому что знаю, что «Просто Марию» показывали в девяностом году, а мне, наверное, уже за тридцать.
– Вы не знаете, сколько вам лет?
Я внимательно смотрю на Ларису.
Она уютно светится теплым желтым светом, как ночничок в детской комнате – никаких отрицательных эмоций, только спокойное любопытство и дружелюбие.
Я ей симпатична.
А мне так нужен друг!
– Я не помню, – признаюсь я. – И… хотите, я вам все расскажу?
Спустя час мы сидим на кровати – я на одном конце, Лариска – на другом. Между нами – поднос с остатками роскошного ужина и Ларин компьютер-планшет.
– Ерунда, в Интернете найдется абсолютно все, просто быть того не может, чтобы что-то не нашлось! – приговаривает она, тюкая пальцем по сенсорному экрану.
Палец то и дело промахивается, открывая то рекламу нового средства от диареи, то страничку элитного спа-салона, и Лариска смешно чертыхается, а я хохочу.
Мне давно уже не было так весело! Что, интересно, пузырилось в нашем шампанском – веселящий газ?
Моя новая подружка – яркий представитель поколения, для которого компьютер – неотъемлемая часть жизни, а Интернет – более комфортная среда обитания, чем реальность.
– Если ты общалась с Валентином и Максом еще до аварии, значит, у вас была своя компания, компания – это общие знакомые, а знакомых проще всего искать в соцсети, – объявляет Лариска, сочувственно выслушав мою драматическую историю. – У тебя есть свой профиль на Фейсбуке?
– У меня там даже своего фаса нет! – хихикаю я.
– Зайдем через меня, – не тушуется компьютерный гений.
Я не знаю фамилию Валентина, но Макс мне свою называл – он Ребров. Я, признаться, уже примеряла эту фамилию к себе и нашла, что сочетание «Мария Реброва» звучит как-то слишком по-библейски. Впрочем, «Вера Реброва» в этом смысле еще хуже, что было бы огорчительно, если бы я по-прежнему собиралась за Макса замуж.
– Так, вот тебе все-все Максимы Ребровы русскоязычного Фейсбука, – у Лариски наконец получилось попасть в нужную кнопку. – Смотри, который из них твой?
– Этот, – показываю я.
Боже, сколько на свете Максимов Ребровых! Кто бы мог подумать! Зачем?
Одного Макса хватило, чтобы скомпрометировать их всех.
– Этот, этот, – приговаривает Лариска, нацеливая палец на физиономию моего знакомого.
Лучше бы она его кирпичом приложила, ей-богу…
– Вот! Смотри сюда, это все его друзья на Фейсбуке! – Лариска открывает новый набор фотографий и передает мне планшет. – Может, и ты здесь есть? Или еще кто-то знакомый?
Я внимательно рассматриваю лица на снимках. Общительный парень, этот Макс Ребров! Триста с лишним человек в друзьях, толпа народу!
К сожалению, меня среди них нет.
– А жаль, – сокрушается Лариска. – Из профиля в соцсети мы бы о тебе все-все выяснили! Но хоть кого-то, кроме Макса, ты узнаешь?
– Вот, кажется, знакомое лицо, – указываю я на девушку.
И, чтобы скорее развеять свои сомнения, открываю ее страничку.
– Тамара Кондратьева! – обрадованно читает Лариска. – Так ты ее знаешь?
А я разочарована. Тамара Кондратьева – это медсестра из больницы!
– Симпатичная, и фигурка ничего, – не замечая моей реакции, оживленно комментирует Лариска. – Смотри, какая футболочка – от Шанель!
Я расстроена и тупо смотрю на розовую шанелевскую футболочку с таким же безразличием, с каким смотрела бы на серый ватник лесоруба.
– Со стразиками! – восхищается Лариска и максимально увеличивает фотографию.
И тут я замечаю: со стразиками и с алым пятнышком помады на вороте!
Что такое?!
Святой кутюр, да это же та самая футболка, что висит в шкафу у Макса!
Якобы моя!
Во мне просыпается живейший интерес:
– А ну-ка, давай еще снимки посмотрим, поглядим на другие наряды Тамары!
В отличие от меня (если верить Максу), медсестричка очень любит фотографироваться. Вскоре мы находим ее фото в голубых джинсах с вышивкой. Серо-синего трикотажного кардигана я, правда, не увидела, но два попадания из трех – это, по-моему, серьезно.
Значит, Макс и в этом мне соврал – никаких моих старых вещей у него не осталось, в шкафу под видом моих одежек висят поношенные тряпки медсестры Тамары.
«То-то она ревновала!» – подсказывает внутренний голос, и я вспоминаю: а ведь точно!
То ядовитое болотно-зеленое свечение – это же была ревность! И еще она мысленно назвала меня тупой страшилой!
Вот мерзавка.
И Макс мерзавец – притворялся влюбленным в меня, а сам завел шашни с медсестрицей.
– Ладно, с этим все понятно, – говорю я, закрывая для себя неприятную тему.
– Может, еще что-нибудь поищем? – предлагает Лариска.
Она расстроена тем, что не смогла мне помочь. Прямо синяя вся – в смысле, светится синим.
Хорошая девочка.
– Может, и поищем, – задумчиво тяну я. – Есть еще одно имя или фамилия…
Тугарин.
Отвратительный Валентин говорил омерзительному Максу: мол, Тугарин тебе вагон денег подбросит.
– Тугарин, – произношу я вслух. – Поищи, пожалуйста, Тугарина.
– Да я и так знаю: Тугарин-змей! – машет рукой Лариска. – Главный враг богатыря из мультика!
– А если не из мультика?
Лариска ныряет в Интернет, шустро находит с десяток Тугариных не-змеев и удивляется:
– Надо же, а это, оказывается, человеческая фамилия, и не такая уж редкая! Тебе какой Тугарин нужен?
– Богатый, – подумав, отвечаю я.
– Тогда этот! – через пару минут заключает мой интернет-эксперт. – Матвей Тугарин, владелец РТК. Он богаче всех, и не только среди Тугариных.
– РТК – это Российская Транспортная Компания? – уточняю я и не могу сдержать радости. – Вагоны! Точно! Это мой Тугарин!
– В каком смысле – твой? Он тебе кто? Родня?! – Лариска восторженно ахает. – Слу-у-ушай, Верка! А что, если ты его дочка? Принцесса транспортной империи! Может, папа Тугарин тебя потерял, а теперь ищет, вы воссоединитесь, и станешь ты богатой-пребогатой наследницей огромного состояния! Только обещай, что и тогда мы останемся подружками!
