– Не помню такого, – отвечает водила.
Я включаю взгляд эмпата и вижу, что он не врет. Мой собеседник слегка удивлен, немного заинтригован, но больше раздосадован, потому что испытывает физический дискомфорт. Он переступает с ноги на ногу, бросает тоскливый взгляд в дальний угол площади, и я краснею, сообразив, что задерживаю человека, которому очень хочется в туалет.
– Значит, не видели, – огорченно бормочу я.
– Да я, может, в это время сны смотрел, мы ж с напарником по очереди рулим, – объясняет водила и, торопясь от меня отделаться, зовет своего товарища:
– Эй, Петрович, подойди, тут к тебе девушка!
Деньги мои он не берет и с ускорением устремляется к уборной.
– Это мне?
Второй водила, сменивший первого, смотрит на деньги, которые я все еще держу в протянутой руке, и поднимает брови:
– А билет купить не проще?
– Мне не нужен билет, я никуда не еду, – нетерпеливо говорю я. – Мне нужна информация. Скажите, это вы были за рулем четвертого июня около двух часов ночи, когда ваш автобус проезжал мимо обзорной площадки на перевале?
– Не помню, – после паузы выдыхает водила и отодвигается.
Я вижу, что это неправда! Мой собеседник светится красным, как светофор! Он встревожен и напуган. Сейчас сбежит от меня!
– Не бойтесь, – говорю я, бесцеремонно хватая его за рукав. – Я не сделаю вам ничего плохого. Мне просто нужно знать, что именно вы видели.
– Ничего не видел, – шепчет водила, и взгляд его шарит по моему лицу, как руки слепого. – Никого я не видел!
– Вы видели меня, – уверенно озвучиваю я вполне резонное предположение. – В то самое время в том самом месте я попала в аварию. Слетела в пропасть на белом «Рено».
– Разве это был «Рено»? – бормочет водила.
Ага, обманщик себя выдал!
Его красный свет ярко вспыхивает и остывает до желтого с прозеленью. Теперь он чувствует себя виноватым.
– Да не виноваты вы, – говорю я, чтобы успокоить нервного мужика. – Я сама во всем виновата, потому что села за руль нетрезвой, а водитель из меня так себе…
– Еще как виноват! – перебивает водила и выдергивает из моего захвата свой рукав. – Но вы ничего не докажете!
– Клянусь вам! – почти кричу я и вздергиваю кулак, как испанский коммунист. – Я не причиню вам никакого вреда! Все, что вы скажете, останется между нами!
– Тогда не надо так орать, – игриво советует первый водила, бодрой рысью пробегая мимо нас к автобусу. – Петрович, ты еще долго? Нам пора.
– Мне надо ехать, – говорит Петрович.
Я вижу, он колеблется, и принимаю решение без задержки:
– Поехали. Довезете меня до поворота на «Солнечные зори» и по пути все расскажете.
Похоже, это правильное решение. Хотя сейчас место Петровича в автобусе не за рулем, привычная обстановка его заметно успокаивает, и он начинает рассказывать без понуканий, все более охотно, словно торопясь выплеснуть накопившееся.
– Не очень-то я и виноват, не виноватее тебя!
Я киваю. Согласия по этому пункту мы достигли еще в слоновьей колоннаде.
– Два часа ночи – собачья вахта, пассажиры храпят, напарник тоже дрыхнет, и у меня глаза слипаются, а тут серпантин! Чуть-чуть расслабился, недокрутил – заехал на встречку, – водила с вызовом смотрит на меня. – Ну, вот скажи: кто ночью летает по горам, как автогонщик?
– Я? – предполагаю я, помня, что мне уже говорила о моей водительской манере Ольга Тугарина.
– А кто же! Ты неслась, как сумасшедшая! – подтверждает Петрович и смахивает пот со лба.
В автобусе работает кондиционер, но ему жарко от воспоминаний.
– Выстрелила из-за поворота, как снаряд! А я как раз чуток в поворот не вписался, залез на встречку, а тут ты, и как шуганула в сторону! Я ж тебя и не задел, мы бы нормально разъехались, будь у тебя скорость поменьше!
– Вы видели, как я слетела в пропасть? – спрашиваю я.
– Не видел! – огрызается Петрович. – Я за поворот ушел и потерял тебя из виду.
Он снова вытирает лоб и недоверчиво спрашивает:
– Серьезно, в пропасть слетела? А почему живая?
Я пожимаю плечами:
– Повезло, и медики постарались.
Мы помалкиваем, поглядывая друг на друга искоса.
– Говоришь, пьяная была? – неожиданно оживляется Петрович и кивает. – Тогда понятно.
Ему заметно полегчало, он уже не переливается цветами пламени, как пионерский костер.
– Что понятно? – уточняю я.
– Ну, видок твой, – Петрович смущенно усмехается. – Ты ж голая была за рулем, я прям офигел! После думал даже – мне померещилось. Это ж скажи кому, не поверят: чуть не столкнулся на перевале с голой бабой! Мужики засмеяли бы, сказали б – уснул за рулем и увидел сексуальный сон!
Теперь уже я краснею, как первомайский кумач.
Хотелось бы закрыть эту тему, но повеселевший Петрович активно ее муссирует:
– А чего ты заголилась-то? От жары? Или как? Ты в машине одна была или с кем-то?
– Давайте, лучше вы расскажите, что помните про машину, – неловко выворачиваюсь я.
– А что я помню-то? Белая легковушка, марку не разглядел, твои голые сиськи меня отвлекли, – хохочет водила. – А еще под лобовым стеклом нашлепка была блестящая, тоже сверкнула в глаза, я чуть не ослеп.
– Что за нашлепка?
– В виде бомбы!
– В смысле?
– Поворот на «Золотые зори»! – сообщает водитель, сидящий за рулем. – Девушка, вы выходите?
– Да, да, – я смотрю на Петровича. – Так что за бомба?
– А я знаю? Наверное, секс-бомба, раз ты голая там сидела! – он уже весело шутит.
– Девушка! – нетерпеливо торопит меня напарник Петровича.
– Ладно, я вам еще позвоню, – обещаю я и выбираюсь из кресла.
Выхожу из автобуса, и он тут же отчаливает, обдав меня дымом.
Жестяная табличка на столбе информирует меня, что до санатория «Золотые зори» 0,8 км в указанном направлении.
Я беру курс на непроглядную темную массу лесистой горы и ковыляю во мраке, чувствуя себя дура дурой.
Что еще за бомба? Может, Тугариной позвонить? Почему-то она никакую бомбу не упоминала.
Свидетельские показания Петровича подтверждают то, что мне хотелось бы опровергнуть. Я действительно каталась голышом, в этом Макс и Валентин мне не врали.
Госссподи, да кто же я такая?! Сумасшедшая, что ли? Ведь нормальные женщины не садятся за руль нагишом!
Кстати, а почему мой необычный внешний вид не привлек внимания ГИБДД? На трассе есть несколько стационарных постов, а летом еще и патрульные на обочине стоят, как дорожные столбики. Водителей то и дело штрафуют за превышение скорости и разные иные нарушения правил, включая непристегнутый ремень. Так неужели скоростной заезд голой гонщицы не расценили бы как угрозу безопасности движения?
