«Я от переживаний умом тронулась», – решила Лукреция, застыв на месте.
– Что вы на меня так смотрите?! Алло! – грубо окликнула ее аптекарша. – Язык проглотили?
– Я вас недавно видела в другом месте. Как это вы успеваете – и там и тут? Может, это фокус какой? – вконец оторопев, спросила Лукреция.
– Где вы меня видели?! У меня хорошая память на лица, вас я точно вижу в первый раз! Чего надо? – Было видно, что аптекарша хочет поскорее отделаться от визитерши.
Лукреция же продолжала пребывать в ступоре.
– Я уж и сама не знаю, что мне надо. Может, от головы что…
– Девушка, ну так вы определитесь, что ли…
– А может, все дежурные аптекарши на одно лицо? – сама с собой заговорила Лукреция, но, заметив удивленный взгляд аптекарши, принялась сбивчиво объяснять: – Понимаете, я только что была в аптеке на Зеленой и… – Договорить она не успела.
Аптекарша, повалившись на стойку, принялась хохотать.
– Так это вы от сестры моей едете! – пояснила она сквозь смех.
– От сестры? Так вы близнецы? – И Лукреция облегченно выдохнула, чувствуя, как сердцебиение постепенно приходит в норму. – А я-то уж думаю, что такое?
– Да, мы обе работаем в аптеке, вот иногда дежурства совпадают. Если у нее нет нужного лекарства, она отсылает ко мне, и наоборот. Ну, чтобы выручка была.
– Ловко устроились! – начала злиться Лукреция. – К вам ехать, между прочим, не ближний свет. Ваша сестра сказала, что здесь есть отдел оптики.
– Это ночью-то? У сестрицы явно с головой что-то. Отдел, конечно, есть, но на ночь он закрывается, – более миролюбиво пояснила женщина..
– Но мне очень нужны линзы! – взмолилась Лукреция.
– Говорю же, отдел закрыт! Там другая девочка работает, она к десяти утра приходит! Я туда не лезу!
– Но в десять утра я уже должна в этих линзах плясать! – Лукреция была в отчаянии.
– Что значит – плясать? – И аптекарша с большим сомнением посмотрела на нее. – Странная вы какая-то. Пьяная, что ли?
– Да я вообще не пью! – Лукреция разглядела на бейджике имя аптекарши. – Тамара, дело в том, что я выступаю в ансамбле народного танца, и завтра ответственное выступление, на котором будет решаться судьба нашего коллектива. Поедем мы за границу или нет. А в очках я не могу выступать, мне нужны линзы. Помогите! – закричала Лукреция так, что аптекарша вздрогнула.
– Да не волнуйтесь вы так, – попыталась успокоить ее Тамара. – Я найду ключ и открою отдел. Но я в этих линзах ничего не понимаю. Вы хоть знаете, что вам надо?
– Нет, – покачала головой Лукреция, – но я разберусь.
– И чек я вам пробить не смогу! – предупредила аптекарша.
– Да не надо мне никакого чека! И заплачу я сколько скажете.
Тамара с большой неохотой полезла куда-то в ящик стола и выудила оттуда связку ключей.
– Как они хоть выглядят, эти линзы? – бубнила Тамара, направляясь в отдел оптики. Лукреция семенила за ней.
Перерыв несколько полок, аптекарша наконец извлекла упаковку линз.
– Вот! Вроде нашла! Все по-английски написано.
Лукреция, знающая языки, прочитала надпись.
– Да, это линзы, минус два. А мне нужно минус пять.
– Значит, ищем дальше.
– Диоптрии написаны в правом верхнем углу, – разобралась Лукреция. – Вот! Вижу! Минус пять! Мои!
– Теперь где бы еще узнать, сколько они стоят… – И Тамара принялась осматривать коробку. – А, вот, шестьсот пятьдесят рублей.
– Прекрасно! Я беру! – обрадовалась Лукреция.
– А чего только линзы берете? Вроде как нужен какой-то контейнер для хранения, физиологический раствор…
– Мне ничего не надо! Я один раз их надену, а потом выкину! – щебетала Лукреция.
– То есть вы уверены, что завтра ваш ансамбль провалится, за границу вы не поедете и вообще выступать больше не будете? – не поняла Тамара.
– Понимаете, ведь я не участница коллектива, а просто заменяю одну женщину. И если все пройдет хорошо, то уж поедет она, – пояснила Лукреция.
– И вы так переживаете за другого человека? – удивилась аптекарша.
– Ну да. Я ответственная. Раз уже меня попросили… – выдохнула Лукреция.
– Выглядите вы очень нервно. А такие люди сейчас редкость.
– Нервные? – округлила глаза Лукреция. – Вы в метро, что ли, не ездите? Через одного – хоть намордник надевай.
– Да не нервные! А ответственные! – поправила ее Тамара.
Лукреция расплатилась за приобретенный товар.
– Спасибо вам. Выручили! Не зря меня к вам ваша сестричка направила.
– Да ладно! – потупила глаза Тамара. – Успехов…
Лукреция уже направилась было к выходу, как аптекарша окликнула ее:
– Постойте! Вот, возьмите. Из этого пузырька капель двадцать и вот из этого капель двадцать накапаете и выпьете, а еще вот эту таблетку примете перед выступлением, – сказала ей Тамара.
– Зачем? – опешила Лукреция.
– Не бойтесь, плохого не посоветую. Вас трясет всю, как перед экзаменом. А вот выпьете – и будете спокойная-спокойная и выступите хорошо, – объяснила аптекарша.
– Спасибо, я очень признательна. Сколько я за это должна? – спросила Лукреция.
– Нисколько. Это мой подарок. Давайте! Удачи! – замахала руками Тамара.
Лукреция вышла на улицу. Поджидавший ее водитель был зол как сто чертей.
– Вы что там столько времени делали?! Рожали, что ли?! Так вроде аптека.
– Извините, возникли непредвиденные трудности. Вы меня можете до дома не довозить, – сказала Лукреция, садясь на место рядом с водителем.
– Предлагаете выкинуть вас где-нибудь по дороге? – усмехнулся водитель.
– Ага! Как только почувствуете, что пятьсот рублей уже проехали, – засмеялась она.
– Я же не зверь.
– Когда мы сюда ехали, я недалеко видела заброшенную стройку. Вот там меня и высадите, – вдруг выдала Лукреция.
– Чего так? – удивился водитель.
– Мне надо.
– Не страшно? – покосился он на нее.
– Не страшно, мне надо…
– Зачем одной шататься по заброшенной стройке? – спросил водитель.
– В том-то и дело, что я там должна быть одна, – загадочно ответила Лукреция.
– Как скажете. Мое дело предупредить. А так – хозяин-барин! Не хотите говорить – ваше дело!
Шофер высадил Лукрецию там, где она попросила, и уехал. В конце концов, ему пора было возвращаться домой, потому что с утра снова на работу. Напоследок он посмотрел на одинокую долговязую фигуру женщины, и сердце его сжалось.
