Уже на улице у нее возникла еще одна версия, кто бы мог убить этих двух или трех женщин: соперница Светланы. «А что, если Женя Альбац до Светланы встречался с другой девушкой?…»
Глава 11
СМЕРТЕЛЬНЫЙ ПОЦЕЛУЙ
Спать в вечерние часы вредно, особенно с собственным телохранителем.
Она села на постели и протерла глаза: за окном по-прежнему шел дождь. «Что-то в Африку захотелось…»
Она зябко передернула плечами, накинула на себя мужскую рубашку и пошла в ванную.
«Сколько потеряно времени, сил и стыда… Я его потеряла, этот самый стыд, вот только где? Может, на набережной, он улетел вместе с голубями или чайками?»
То, что она начисто лишилась стыда, указывало и то, как спокойно она голая ходила по квартире в поисках своей одежды. Ее мало беспокоило, что в таком виде ее может увидеть Олег. «Все равно же видел… Надо быть свободнее, с одной стороны, и рациональнее – с другой…»
– Ты уходишь? – услышала Наталия в тот самый момент, когда натягивала через голову свитер и запуталась в нем и собственных волосах.
Наконец она надела его и увидела стоящего посреди комнаты голого Олега.
– Да, мне пора… Меня ждут… – Она подошла к нему и поцеловала в губы. – Завтра в девять… Не забудь поужинать, а то тебе надо восстанавливать силы…
Логинова дома не было, а потому некому было посмотреть в глаза «своими бесстыжими глазами».
Сонины же глаза светились покоем и умиротворением.
– Мне надо поработать, я поужинаю, наверное, с Игорем… Хорошо?
Соня пожала плечами и удалилась в свою комнату. А Наталия заперлась в спальне, развернула полиэтиленовый сверток и очень удивилась, когда вместо одной видеокассеты увидела две. Совершенно одинаковые с виду. «Интересно».
Она включила телевизор, вставила кассету в видеомагнитофон и замерла, глядя на экран.
Изображение, как она и предполагала, было некачественным, все дрожало и рябило… Видно было, что запись делал непрофессионал. Но по части щекотания нервов здесь было все в порядке. Это был откровенно порнографический (причем любительский, а значит, более натуральный и впечатляющий) фильм, в котором были задействованы три человека. Одна женщина и двое мужчин. Наталия просмотрела его до конца. Когда все закончилось, она еще некоторое время не могла пошевелиться. Шок, вызванный просмотром кассеты, не проходил до тех пор, пока она не просмотрела и вторую кассету – точную копию первой.
Женщиной была Светлана, а ее изощренными партнерами – ее отчим Илья Бартоломей и, как ни странно, Лев Францев.
«Так вот откуда эти розовые щеки, – вспомнила она, как покраснел доктор, едва она назвала имя Светланы. – Он мог бы ей сделать с десяток таких операций…»
Она, не думая, подвинула к себе телефон и попросила Сапрыкина, который, к счастью, оказался на месте, узнать в срочном порядке все телефоны, имеющие отношение к Францеву.
– Сережа, за мной не пропадет… Я нашла пальто Бартоломей, они лежат в пакете у меня в прихожей, можешь взять в любое время, кроме того, я выяснила кое-что интересное в плане уринофлора, который спровоцировал поход Бартоломей в туалет… Никогда бы не подумала, что мне придется столкнуться с таким интересным преступлением… А что у вас нового?
– Знаешь, я завтра рано утром вылетаю в Москву, кажется, нам стал известен адрес, где остановился Альбац… Надеюсь, ты знаешь, о ком я говорю…
– Послушай, вы билеты уже взяли?
– Нет, сейчас вот как раз собирался заказать.
– Сережа, пожалуйста, возьми меня с собой. Я хочу увидеть этого негодяя собственными глазами. Ну так как?
– А Логинов тебя отпустит?
– Это еще что за разговоры? Я у него и не спрошу, поеду, и все. Учти, ты же меня знаешь, я поеду в любом случае, но мне бы хотелось поехать все-таки с тобой…
– Уговорила. А почему тебя интересует Францев?
– Расскажу в самолете.
– О’кей. Сейчас перезвоню…
Через полчаса она звонила Францеву домой. Лев Иосифович сам взял трубку:
– Слушаю…
Наталию передернуло от отвращения, когда она вспомнила его темное от густых волос голое тело и эти полные красные губы, такие сладострастные и мокрые, и глаза, полуприкрытые, словно под веками перекатывались влажные черносливины…
Но она взяла себя в руки: «Я не имею права их осуждать. Они развлекались так, как хотели. Это их личное дело. Им троим это нравилось, а что еще нужно для секса? Боже, неужели я стала такой ханжой?»
– Добрый вечер. Как поживает ваша жена?
Она действовала наобум, потому что не была даже уверена в том, что он женат. То, что первого марта автор этого порнографического шедевра пригласил к парадному крыльцу речного вокзала не только Бартоломея, но и Францева, тоже было результатом ее домысла. И поэтому теперь, врываясь в этот поздний час в личную жизнь доктора Францева, она рисковала ошибиться.
– А что могло случиться с моей женой? Она спокойно смотрит телевизор, а кто это? Леночка, это ты, тебе пригласить Иду?
– Нет. Я просто хотела спросить, почему вы не пришли первого марта туда, куда вас пригласили? Если вы сейчас же не привезете в указанное место три миллиона рублей, то я растиражирую кассету, где вы…
– Кто это? Это опять вы? Извините, я вас не узнал… Деньги уже приготовлены, но как я могу быть уверен в том, что вы уже не растиражировали, как вы выражаетесь, кассету?
– Как? Да никак! Если через час деньги не будут на крыльце, вам жизнь покажется просто адом… Единственное, что могу пообещать, так это то, что в случае, если вы не приведете с собой «хвост», я оставлю вас в покое. Я уезжаю, а потому мне нет никакого смысла терроризировать вас дальше.
И она повесила трубку.
Затем она, предварительно проинструктировав Соню, попросила ее позвонить Бартоломею.
– Илья Владимирович, если вы хотите узнать кое-что о вашей жене и дочери, приезжайте через час к парадному крыльцу речного вокзала… – Соня улыбнулась Наталии и положила трубку: – Ну как? Я тебе помогла?
– Еще бы! А теперь мне надо срочно уехать. Придет Игорь, скажи, что я скоро буду. Да, Соня, ты не знаешь, куда я подевала свой теплый свитер и зимние ботинки? Там такая погодка, что надо бы утеплиться…
Дождь прекратился, но в городе бушевал ураган… Сильный ветер со свистом носился по улицам, раскачивая заиндевевшие деревья, стучался в окна и грозил повалить столбы…
«Похоже, я затеяла что-то совсем уж непорядочное… Меня бы надо высечь за все это… Но они сами виноваты. Могли бы найти себе более достойное развлечение. Поиграли бы в шахматы, что ли… А заниматься сексом с молоденькой распущенной девчонкой, которая одному из этих старых ослов является еще и падчерицей, – это аморально».
