— Как же ей удается находить клиентов с такой внешностью?
— Да вот так, друг по дружке передают, рекомендуют, одним словом.
— А вы не предполагаете, что могло случиться с Катей? Вы извините, Бога ради, что я постоянно возвращаюсь к ней, но уж больно все это выглядит странно.
— Я думаю, с ней произошло что-нибудь нехорошее — может, утонула или что еще...
— А вы не могли бы вспомнить какую-нибудь особенность ее внешности? Родинку, например?
— Только шрам на бедре. За год до нашего знакомства она упала и сломала ногу. Ей вставили какую-то металлическую пластину. И она даже не хромала. А что касается родинок, то их у нее было так много, что я могу вам целый час о них рассказывать... Понимаете, она была очень красивой. Но характер — огонь!..
— Скажите, Валерий, а не бывало, что вы ВИДЕЛИ ее? Скажем, где-то на улице, знаете, как это иногда бывает. Подумали — она, а на самом деле обознались?
— Сколько угодно... Но это была не она. Хотя несколько девушек были удивительно на нее похожи. Я даже (усмехнулся) натравил на одну из них милицию. Но оказалось, что это совсем другой человек. И тогда я понял — просто начинаю сходить с ума!
— А когда последний раз вы видели похожую на Катю девушку?
— Да с месяц тому назад. Зашли с парнями в кафе, знаете, кафе-гриль, что на углу Ленинской и Первомайской? А там вроде сидит ОНА... Я даже испугался. Красивая, яркая... А с ней здоровенные парни. Они пили водку, а она смотрела на них и улыбалась, как шлюха. Нет, это была, конечно, не она!
— А как выглядели эти парни?
— Да не помню я... Только на нее и смотрел. А они здоровые такие, симпатичные ребята, пили, ели...
— Понятно. А вы не пробовали расспросить Сашу о Кате? Может, она что-то знает?
— Ничего она не знает. А если бы знала, то убила бы, мне кажется. Говорю же, злая она девка, очень злая. Она и без шрамов-то была не очень-то добрая — завидовала Кате страшно. Пыталась нас рассорить... То какую-нибудь ерунду мне в карман подсунет...
— Какую ерунду?
— Записку какую-нибудь, и все устроит специально, чтобы Катька нашла... Например, знает, что она рубашку мою собирается стирать, понятное дело — карманы начнет выворачивать. Вот она туда записку-то и сует...
— А что за записка была?
— Да чтоб ревновала Катька... Но мы-то Сашкины загибоны выучили наизусть и не обращали внимания. Хотя вообще-то это было, конечно, неприятно...
— Валера, ты себе представить не можешь, какие важные вещи ты только что мне рассказал... А ты не знаешь ее почерк?
— Нет... Хотя у меня сохранились ее письма Кате. Когда мы с ней были на море, Сашка писала нам. У меня вообще много чего Катиного осталось. Кстати, могу показать вам ее фотографии — с моря...
И Наталия увидела Катю. Да, она совершенно не походила на свою сестру: привлекательная, очень женственная шатенка с превосходной фигурой и открытым взглядом.
— Красивая...
Она услышала какой-то странный звук, повернулась и увидела, что Валерий плачет. Ей стало неловко:
— Извините, я сейчас уйду... Вы говорили о письмах?
— Да, сейчас покажу... — Он достал из ящика письменного стола книгу и вынул лежавшее между страницами письмо.
Не надо было быть экспертом, чтобы понять, — почерк абсолютно совпадал с тем, каким была написана записка, найденная в бархатном жакете Оли Савельевой.
— Вы позволите мне взять письмо на несколько дней? Это очень важно!
— Только верните. Вы, кстати, так и не сказали, зачем вообще ко мне пришли. Неужели это как-то связано с Катей?
— Вообще-то нет. Просто ваша свояченица, по-моему, совсем озверела. И ее надо остановить, пока она не натворила что-нибудь еще...
— А в чем дело?
— Я пока не могу сказать. Но обещайте мне, Валерий, что и вы, когда увидите ее, ничего не расскажете о моем визите. Понимаете, по ее вине погибло уже три человека. Она подкидывает записки ни в чем не повинным женщинам, которые, как ей кажется, живут слишком благополучно. Просто чтобы разрушить их семьи и заставить людей страдать... Это не женщина, а чудовище.
— Серьезно, люди погибли? И как же?
И Наталия рассказала ему о том, какой видится теперь ей сцена ссоры Сергея Савельева с женой. И как она себе представляет провокацию, совершенную над супругами Малышевыми.
— Думаю, что Саша куда-то заманила Злату и под каким-нибудь предлогом предложила раздеться, а потом вдруг впустила туда мужчину... Муж Златы все это увидел с помощью бинокля. Человеческая фантазия неистощима... Можно придумать все, что угодно... К примеру, предложить Злате французское белье, которое она согласилась примерить... Боже мой, каких только людей не бывает! Даже страшно становится, когда подумаешь об этом...
Перед уходом она попросила его дать несколько фотографий Саши.
Глава 10
Жизнь — сплошной театр
Пора было возвращаться домой, но одна идея не давала покоя. Остановившись возле драмтеатра, она хотя и с трудом, но все же добралась до гримерной Варфоломеева. Конечно же, Катя, а точнее, Саша Хрусталева, нашла, вероятно, какую-нибудь очередную жертву в образе удачливой и красивой женщины, жены крупного предпринимателя или чиновника. Столкнув ее с таким красивым, преуспевающим артистом, как Андрей Варфоломеев, она убьет сразу двух зайцев — в скандальную ситуацию попадут оба. Вот только как вычислить эту будущую жертву?
Спектакль еще не кончился, Андрей был на сцене (Наталии удалось увидеть его из-за кулис), а потому гримерная была заперта. Пришлось ждать окончания спектакля, чтобы вновь увидеться с ним.
Но он пришел не один. За ним шла... Саша Хрусталева. Увидев ее еще в конце коридора, Наталия спряталась за угол, чтобы потом, когда за ними закроется дверь гримерной, подслушать, о чем они будут говорить.
Но Саша в гримерную не вошла. Варфоломеев остановился у двери и достал из кармана пачку сигарет и зажигалку.
— Значит, договорились? — спросила Саша, прикуривая от его зажигалки и выпуская дым из ноздрей. — Завтра в семь. Я открою дверь своим ключом и буду тебя ждать.
— Ладно. А теперь мне надо отдохнуть. Я чертовски устал. — Он довольно нежно поцеловал ее в щеку, и Саша ушла. Со спины она действительно выглядела недурно: длинные стройные ноги, — тонкая талия, покачивающиеся крутые бедра...
Когда она скрылась на лестнице, Наталия некоторое время постояла перед дверью, не решаясь постучать. А потом передумала. «Что я ему скажу? Спрошу, зачем они встретятся завтра в семь часов? И так понятно. Другое дело, расспросить, что находят мужчины в таких женщинах, как Саша. Но это мы отложим до следующего раза. До завтра, к примеру...»
И она вернулась в машину.
