Что касается меня, я тоже постепенно успокаивалась по поводу прошлого Адама. Все связанное с Мишель стало не больше чем деталью пейзажа, чем-то таким, во что мы все по молодости так или иначе оказываемся замешанными. К тому же у Мишель теперь есть муж и ребенок. Она не нуждается в моей помощи. Его прежние подружки, те, с которыми он был длительное время, для меня особо много не значили, как, скажем, вершины, на которые он залезал. Если во время разговоров с Клаусом, Деборой, Дэниелом или с каким-нибудь другим его соратником по экспедициям в горы упоминалась одна из них, я не обращала на это внимания. Но, несомненно, интересуешься всем, что связано с человеком, которого любишь, и утверждать, что это не так, было бы простым жеманством. Поэтому я тут и там черпала информацию о них, и у меня в голове начала складываться картинка, я уже могла расставить этих девушек в хронологическом порядке.
Однажды вечером мы вернулись в квартиру Деборы в Сохо, но на этот раз в качестве гостей. Должен был прийти Дэниел. Я предложила, чтобы и он участвовал в экспедиции на Эверест. Обычно Адам относился к моим советам в области альпинизма так, как если бы их высказала ручка от двери в нашу спальню, но на этот раз он казался скорее задумчивым, чем настроенным скептически. Большую часть вечера они с Дэниелом были погружены в разговор, оставив нас с Деборой заниматься собой.
Это была простая еда: равиоли, купленные через дорогу, салат из лавки за углом и бутылки красного итальянского вина, разлитые в опасно большие стаканы. После обеда Дебора захватила со стола одну из бутылок, и мы сели на пол у камина. Она снова наполнила мой стакан. Я не чувствовала себя опьяневшей, но было ощущение, что все мои углы округлились, а между мной и полом постелен мягкий матрас. Дебора потянулась ко мне.
— Иногда мне кажется, что в этой комнате продолжают жить призраки, — улыбнувшись, сказала она.
— Ты имеешь в виду призраки людей, которые жили здесь раньше? — сказала я.
Она засмеялась:
— Нет, я имею в виду тебя и Адама. Именно здесь все это началось.
Я подумала, что краску на моем лице скроют жар от огня и выпитого вина.
— Надеюсь, мы все привели в порядок. — Это все, что я смогла придумать.
Она прикурила сигарету и потянулась к столу за пепельницей. Потом снова легла на пол.
— Ты подходишь Адаму, — сказала она.
— Правда? Иногда меня тревожит, что я не в достаточной мере являюсь частичкой его мира.
— Именно это я и имею в виду.
Я посмотрела в сторону стола. Адам и Дэниел рисовали диаграммы и говорили о больших таблицах. Дебора подмигнула мне.
— Это будет самая очаровательная коллекция мусора в истории. — Она засмеялась.
Я оглянулась. Мужчины нас не слушали.
— Но ведь его последняя... э-э... подружка, Лили, не была связана с альпинизмом, не так ли? Ты с ней встречалась?
— Всего несколько раз. Но она была пустышкой. Просто переходное увлечение. Она сама по себе вроде ничего, но бывала настоящей зубной болью, постоянно скулила по Адаму. Когда он очнулся и увидел, что она собой представляет, то сразу бросил ее.
— А какой была Франсуаза?
— Амбициозная. Богатая. Обладала неплохой техникой скалолазания.
— И красивая.
— Красивая? — иронически переспросила Дебора. — Только если нравятся длинноногие худые загорелые женщины с длинными ухоженными черными волосами. К сожалению, большинству мужчин такие нравятся.
— Для Адама это было ужасно.
— Для Франсуазы хуже. В любом случае, — Дебора скорчила рожицу, — все было кончено, не так ли? Она была поклонницей знаменитых альпинистов. Любила парней. — Она понизила голос. — Должно быть, Адаму потребовалось бы какое-то время, чтобы это понять, но ведь он взрослый человек. Он-то знает, что происходит, когда спишь с докторами-альпинистками.
И тут я поняла.
— Значит, ты и... — Я кивнула в сторону Адама.
Дебора наклонилась вперед и положила ладонь мне на руку.
— Элис, для нас обоих это ничего не значило. Просто я не хочу, чтобы между нами оставались тайны.
— Конечно, — сказала я. Я была не против. — Значит, до Франсуазы была та девушка по имени Лайза, — сказала я, подстегивая ее.
— Тебе это нужно? — спросила Дебора с удивленным подозрением. — Адам бросил Лайзу, когда связался с Франсуазой.
— Она была американка?
— Нет. Англичанка. Валлийка, шотландка, что-то вроде этого. Временами занималась альпинизмом, мне кажется. Они были парой, — она выделила эти слова так, словно в них изначально содержался комизм, — многие годы. Но, Элис, ты все это должна понимать правильно. Парой, — она изобразила пальцами в воздухе невидимые кавычки, — но никогда не жили вместе. Адам никогда и ни к кому не был привязан так, как он привязан к тебе. Это совершенно другое дело.
Я настойчиво продолжала:
— В прошлом всегда есть кто-то. Хоть у него и были ничего не значащие связи, как ты говоришь, должен существовать и какой-нибудь постоянный роман. Когда заканчивается один, начинается другой.
Дебора прикурила следующую сигарету и задумчиво нахмурилась.
— Вполне возможно. Не могу вспомнить, с кем он был на самом деле до Лайзы. Видимо, я не была с ней знакома. Была какая-то девушка за несколько лет до того, как я с ним познакомилась. Как ее звали? Пенни. Она вышла замуж за моего старого приятеля, альпиниста по имени Брюс Мэддерн. Они живут в Сиднее. Я не виделась с ними лет десять. — Она взглянула на меня, затем на Адама. — Господи, что мы делаем? Ты же не хочешь ломать голову по поводу всего этого. Единственное, что здесь есть, так это то, что Адам оставался привязанным к людям, в которых на самом деле не был влюблен. — Она улыбнулась. — Ты можешь на него положиться. Он тебя не подведет. И ты не должна подводить его. Я с этим парнем ходила в горы. Он не выносит, когда не могут сделать то, что положено.
— Звучит тревожно, — весело сказала я.
— Как насчет того, чтобы заняться альпинизмом, Элис? Есть намерения? Эй, Адам, ты собираешься взять с собой на следующий год Элис?
Адам повернулся ко мне с дружелюбной улыбкой.
— Может, спросишь об этом ее?
— Меня? — встревожилась я. — Я постоянно набиваю мозоли. Я устаю, и у меня вообще плохой характер. Я для этого не гожусь. Люблю быть в тепле и хорошо одеваться. Мое представление о счастье — это горячая ванна и шелковая рубашка.
— Вот именно поэтому ты и должна ходить в горы, — сказал Дэниел, подойдя с двумя кружками кофе и усевшись с нами на пол. — Знаешь, Элис, несколько лет назад я был на Аннапурне. Там возник некоторый бардак со снаряжением. Всегда бывает бардак с тем или другим. Как правило, оказываешься на высоте двадцати тысяч футов с одной парой рукавиц, зато в этот раз кто-то вместо пяти пар носков заказал пятьдесят. Это означало, что каждый раз, заходя в палатку, я мог натянуть совершенно свежую, чистую пару носков и блаженствовать. Тебе никогда не приходилось бывать в горах, и потому ты не можешь вообразить, каково мне было всовывать свои мокрые ноги в теплые сухие носки. Однако просто представь все теплые ванны, вместе взятые.
