– Что, задачка оказалась трудноватой, господин Аполлинарий, как вас там дальше? Но вы ведь, кажется, именно такую и хотели. Или вы не лучший на свете сыщик?
– Хотел, – с вызовом ответил Ромка. – Только было бы лучше, если бы вы меня слушались.
– Да мы и так тебя слушаемся, – ответила Лешка. – Только ни в какой дом влезать мы не станем, а все остальное – пожалуйста. Говори, что делать.
– Тогда… Тогда давайте все равно поедем в Калиновку. Или нет? Куда лучше ехать-то?
Они уже почти добежали до станции, и тут Ромка остановился, достал из кармана монетку, щелчком подкинул ее вверх и объявил:
– Решка – Калиновка, орел – Москва.
Он наклонился, ища свою монетку, но ее нигде не было. А стояли они на деревянном настиле, являющем собой мостик через небольшую канавку. В настиле были щели, и денежка, скорее всего, закатились под доски.
– Рома, ну ее, пошли, – заторопила брата Лешка.
Но Ромка не успокоился и полез под настил. Монетку он нашел, но в это время подошел идущий из Москвы поезд, и пока Ромка выбирался наружу, двери электрички успели раскрыться, закрыться, и она унеслась вдаль.
– В Калиновку мы уже не попали, – сказала Лешка. – А что показала твоя монетка?
– Ничего не показала, – смутился Ромка. – Она упала в песок и встала ребром.
– Это говорит о том, что все решения мы должны принимать сами, – заметил Артем.
Следующая электричка шла в Москву, и Ромке не пришлось раздумывать, куда ехать. На вокзале друзья купили пирожков, Ромка слопал свои в один присест, и настроение его заметно улучшилось.
Руководствуясь планом, нарисованным Игорем, друзья довольно быстро нашли салон сотовой связи, в котором работала Анюта. Но когда подошли к стеклянной двери, увидели на ней табличку с надписью: «Закрыто».
Ромка с досадой хлопнул себя по лбу:
– И почему мы не узнали ее домашний адрес! И что же теперь, возвращаться?
К счастью, страдания юного сыщика длились недолго. Сквозь прозрачное стекло он вдруг увидел Анюту и постучал по двери. Девушка повернула на его стук голову, и Ромка жестами попросил ее выйти.
Анюта открыла дверь и остановилась на пороге. Лицо ее было нерадостным, расстроенным. Ромку она узнала сразу.
– А ты как здесь оказался?
– Мы к тебе приехали. Нам сказали, что у вас здесь телефоны хорошие, нельзя на них посмотреть?
– Трубки везде одинаковые, а салон наш больше не работает, – страдальчески вздохнула девушка.
– Как так? Почему?
– Арендную плату повысили, и фирма наша закрылась.
– Жаль, – посочувствовал ей Ромка. – Ну ничего, откроется где-нибудь в другом месте, или найдешь себе другую работу.
– Все это, конечно, так, да только я здесь уже привыкла, и живу рядом, вон там, – Анюта указала на большой серый угловой дом и доверительно сказала: – Не знала, что так выйдет, и долгов наделала кучу. Как теперь расплачиваться? Хотела у Жени, то есть у Евгения Михайловича, занять, а его самого, как назло, обокрали.
– А ты… А ты попроси у Игоря, – сразу нашелся Ромка. – У него-то деньги, надеюсь, есть?
– У Игоря есть. Но у него я просить не могу.
– Почему?
– Не могу, и все!
Решительность, с которой произнесла эти слова девушка, подтвердила все Ромкины подозрения насчет Игоря. Сама же Анюта была оправдана в его глазах. Если бы она украла деньги у Евгения Михайловича, то не ходила бы сейчас по салону с таким пасмурным лицом, а радовалась бы предстоящей свободе.
И юный сыщик решил ковать железо, пока горячо.
– Послушай, – коснулся он руки девушки, – а тебе не кажется, что деньги у Евгения Михайловича мог украсть кто-то другой, а не Руслан?
– Я и была уверена в том, что Руслан – не вор, пока не увидела у него банковские карточки. Знаете, несмотря на свое прошлое, он казался мне хорошим мальчиком. Должно быть, он родился и в первые годы жизни рос в интеллигентной, доброй семье, и в его подсознании заложено нравственное начало. Я его у Игоря несколько раз встречала, и мы с ним обо всем разговаривали.
Ромка согласно кивнул и потряс Анюту за локоть:
– Послушай, а если забыть о тех злосчастных карточках? Представь, что их не было вовсе или ему их подбросили. Тогда бы ты на кого подумала?
– В том-то и дело, что мне не на кого думать. Надо быть фокусником, чтобы при людях в сейф влезть. Знаешь, даже если бы я сама была опытной воровкой, то мне бы этого ни за что не удалось, и вообще никакой вор этого бы не сделал в присутствии других, а мы все были друг у друга на виду, в комнате никто по одному не оставался.
– Вот и Евгений Михайлович мне сказал то же самое, – удрученно кивнул Ромка.
– Да и карточки эти тоже было непросто подбросить, когда вокруг столько людей. Ты же сам там был. Вот ты бы смог это сделать?
Ромка вспомнил, как Валентина Георгиевна потрясла перед присутствующими вещами мальчика, высоко их подняв, и как из них – именно из них! – попадали кусочки пластика. И он покачал головой:
– Без тренировки бы не смог.
– Вот именно! – с жаром воскликнула девушка.
Ее окликнули изнутри, и она ушла в свой салон, а Лешка, глядя ей вслед, озвучила мысли брата:
– Это точно не она. Были бы у нее деньги, она бы не страдала так оттого, что их салон закрывают.
– Значит, – подхватил Ромка, – у нас остается один Игорь. Во-первых, он ходит на ипподром, во-вторых, Анюта не хочет брать у него деньги. Уж не потому ли, что знает про него что-то такое, чего другим знать не положено? Как видите, придется снова ехать в Калиновку. А если бы вы меня послушали, то сделали бы это сразу и не мотались бы сюда понапрасну.
Но ворчал Ромка недолго, и ни в какую Калиновку они не поехали.
На узкой улочке напротив салона вдруг затормозила темно-зеленая «Субару», из нее вышел… Игорь и направился прямо к ним.
Опешив, Ромка отступил назад и проговорил:
– На ловца и зверь бежит. – И вновь шагнул вперед, изобразив на лице самую радужную улыбку. – Привет! А ты почему здесь?
– Анюта попросила за ней заехать, – просто ответил Игорь и постучал в дверь салона. Девушка, видно, его ждала, потому что сразу вышла на улицу с перекинутой через плечо сумкой.
– А куда вы сейчас поедете? – осведомился Ромка.
– В Калиновку.
– А нас до Медовки, случайно, не подбросите?
– Почему бы и нет? Это нам по пути, – ответил Игорь и распахнул заднюю дверь своей иномарки. – Садитесь.
Друзья мигом забрались в машину. Игорь проехал светофор и обратился к Анюте:
– Что произошло, отчего ты такая грустная?
