Петр Иванович выслушал их очень внимательно, поразмыслил немного и вдруг сказал:
– А знаете, похожая кража была у нас в Медовке в прошлом году. Тогда точно так же пропали деньги то ли из стола, то ли из сейфа, я уж не помню откуда, и тоже при невыясненных обстоятельствах. Подозревали цыганят: тогда неподалеку от Медовки располагался цыганский табор. Но как полиция ни трясла его обитателей, ничего у цыган она не нашла.
– Но вы-то сами верите, что наш Руслан не вор? – заглянула в глаза Петра Ивановича Лешка.
– Верю. У меня глаз наметанный, – просипел отставной милиционер, а Ромку чрезвычайно взволновала прошлогодняя кража.
– А цыганят поблизости кто-нибудь видел? – спросил он.
– Кажется, да. Хозяин дома об этом говорил. Но я сам этим делом не занимался и доподлинно ничего о нем не знаю.
– А где находится тот дом?
– По-моему, на улице Молодежной.
Название улицы было знакомым. Ромка напряг свою память и тут же вспомнил, как искал на той улице серого котенка для девочки Ирочки, как тот ускользнул от него в чужой двор, а он хотел перелезть через забор, чтобы его поймать, и если бы не грозный пес, сам был бы пойман, как какой-нибудь воришка.
– Не такой ли это особняк с высоченным забором и решетками на окнах? – уточнил он.
– Тот самый, – подтвердил Петр Иванович.
Ромка тут же вскочил:
– Тогда мы пойдем. Я знаю, кто там живет. Расспросим хозяев, как было дело.
Петр Иванович грузно встал, проводил их до дверей, пообещал связаться с внуком и попросить Алексея помочь им защитить Руслана.
Было уже темно, и зарешеченный особняк светился всеми своими окнами. Ромка хотел постучать в ворота, но вспомнил о белой кнопке и нажал на нее. Звонка друзья не услышали, зато его услышал злой пес и оглушительно залаял, царапая ворота своими когтями.
К ним вышел хозяин дома и отогнал собаку. Из сада одуряюще пахло цветами, свет из окон падал на великолепные клумбы и бордюры.
– Куда ни придешь, везде растут какие-то необыкновенные цветы, – нечаянно вырвалось у Лешки.
– Жена моя ими увлекается, – ответил мужчина и вопросительно посмотрел на ребят. – Чем могу служить?
Вперед выступил Ромка. Он вспомнил, как зовут хозяина особняка, и сказал:
– Здравствуйте, Владимир Сергеевич, извините за беспокойство, но, понимаете, нам сказали, то есть Петр Иванович Сапожков сказал, – для пущего веса уточнил юный сыщик, так как Петра Ивановича в поселке все знали и уважали, – что вас в прошлом году обокрали. Это правда?
– Правда, и что с того? – мужчина по-прежнему не сводил с них глаз, не понимая, чего эти ребята от него хотят.
– А вы не скажете, кто это был? Дело в том, что в соседнем поселке, в Калиновке, на днях произошла точно такая же кража. У одного нашего знакомого все деньги из сейфа выкрали, и никто не поймет, как это случилось. Подозревают в ней одного маленького мальчика, но мы точно знаем, что он ни при чем.
– У меня тоже обчистили сейф и тоже не нашли воров, – ответил хозяин дома и поморщился. Видно, до сих пор злился на неизвестных грабителей. – Ходил слух, что к нам проник какой-то цыганенок. Я тоже так думаю, потому что все было закрыто, кроме одной форточки, в которую мог влезть разве что очень маленький ребенок. Так что ничем не могу помочь ни вам, ни вашему знакомому. Я это пережил, и он переживет. Не в деньгах счастье.
Владимир Сергеевич вдруг неожиданно весело им подмигнул и закрыл за собой калитку, а пес вновь бросился на ворота, грозным лаем заставив их отойти подальше.
Ромка прошел несколько шагов вперед и почесал в затылке:
– А ведь наш Руслан похож на цыганенка. И разве банда, в которую он входил, не могла нагрянуть сюда в прошлом году?
– Рома! – укоризненно воскликнула Лешка. – Мы же уже выяснили, что Руслан ни в чем не виноват. Сколько можно талдычить об одном и том же?!
– Не выяснили, а приняли за аксиому. А может, то был не Руслан, а какой-нибудь другой пацан из их шайки.
Артем глубоко вздохнул. Теперь Ромка весь вечер будет задаваться этим вопросом и не даст им с Лешкой никакого покоя.
– Знаешь что, – предложил он, – чтобы больше не сомневаться, пойдем в последний раз расспросим Руслана.
И все трое снова припустились к дому с мансардой.
Руслан еще не спал, но Маргарита Павловна стелила ему постель.
– Я сама у него спрошу, – прошептала Лешка и, попросив Артема подержать синий цветок, который до сих пор носила в руке, подошла к мальчику. – Скажи, Русланчик, ты раньше когда-нибудь был в нашей Медовке?
Мальчик широко распахнул свои огромные черные глаза. Цыганенок и есть, подумал Ромка и схватил его за плечо:
– Что молчишь? Говори, был или нет?
Руслан покачал головой:
– Нет, не был.
– А в прошлом году, летом, где ты был?
Мальчик сделал паузу, вспоминая, что происходило с ним прошлым летом. Это было нелегко, так как год для маленького ребенка куда больший срок, чем для взрослого человека. Все-таки он это вспомнил, и горькая гримаса пробежала по его личику.
– Я был в другом городе, – прошептал мальчик.
– В каком другом городе?
– Ну, в этом… – он сморщил маленький лобик. – Там крепость есть. И шпиль.
– Петропавловская крепость, – догадалась Лешка. – Она находится в Санкт-Петербурге. Ты что, в Питере был?
– Да, в Питере, – утвердительно закивал Руслан. – А что?
– Ничего, мы тебя просто так спросили.
Но Ромка снова не удержался, чтобы не ляпнуть:
– Значит, прошлым летом вы промышляли там. И много наворовали?
Мальчик покачал головой:
– Я не воровал. Мы с тетей Пашей спускались в метро и там просили деньги.
Лешка мигом представила себе, как одетые в лохмотья мальчик с женщиной входят в вагон подземки, женщина становится на середину прохода и начинает голосить: «Люди добрые, подайте на лечение ребенка» (помогите погорельцам или подсобите беженцам – вариантов могло быть сколько угодно). Она идет вперед и останавливается перед сидящими пассажирами, и кто сунет ей монетку, чтобы поскорее избавиться от неприятного зрелища, а кто отвернется, делая вид, что ничего не видит и не слышит.
– Идем, Рома, – вздохнула девочка. – Ты же видишь, Русланчик здесь ни при чем, и нечего ему постоянно напоминать о его прошлом, теперь у него все будет по-другому.
На этот раз друзья пошли прямо к себе домой. Лешка вручила цветок Нине Сергеевне, она поставила его в вазу, накормила детей ужином, расспросила о мальчике. Пришлось сказать, что он у Маргариты Павловны, на что она лишь покачала головой, но ничего говорить не стала.
