Иван наивно полагал, что внёс в сформировавшийся абсурд расслабляющую паузу. Он ошибся. Зазвонил стационарный телефон. Демьян взял трубку и на всякий случай пододвинул служебный блокнот. Несколько секунд его лицо было нейтральным, затем оно буквально вытянулось, так как нижняя челюсть заметно провисла. Он убрал от уха телефонную трубку и тихо шепнул:
– Реставратор…
Иван напрягся, переспросил:
– Реставратор на связи?
– Нет, на проходной…
Драматическая пауза, заполненная драматическим молчанием.
Иван наконец ожил:
– На какой проходной?
– На нашей, на нашей проходной. Пришёл, ждёт, хочет встретиться… – пояснил Демьян и коротко в трубку: – Сейчас, секундочку.
– Иди встречай! – скомандовал Иван.
Демьян неуверенно встал, сбросил оцепенение и быстро вышел из кабинета. Отсутствовал он недолго, минуты три–четыре, и возвратился в компании невысокого, солидно одетого мужчины средних лет. Иван сразу решил, что незваный гость или нездоров или чрезвычайно волнуется. Бегающий взгляд, слегка трясущиеся руки и совершенно нездоровый цвет лица. Мужчина вошёл, осмотрелся, немного щурясь от света, бьющего из окна, освоился и заговорил первым:
– Остужев Михаил Юрьевич. Мне сказали в магазине, что мною интересовались. Ваш сотрудник оставил визитку… Я позвонил.
– Присаживайтесь, – сказал Иван.
Мужчина сел, придвинулся к столу.
– Какая беда – Антон Маркович… – тихо сказал он. – Мы сотрудничали, работу он мне предлагал… часто увлекательную, порой фантастическую. Было, где развернуться.
– Как он с вами рассчитывался? – спросил Иван.
– Наличными, так ему было удобно.
– А вам?
– Мне? Тоже удобно. Я понимаю, налоги и прочее… Плательщик в данном случае диктует условия…
Иван понимал, что давить на рычаг налоговых злоупотреблений нет смысла. Человек сам пришёл, внемля голосам сознательности и ответственности, хочет помочь, а мы сейчас начнём его прессовать. Он заявит, что денег вообще никаких не видел, ничего не помнит и ничего не знает… Потому решил вести разговор по существу.
По сути, реставратор повторил все сказанное Антоном Марковичем Зайдом в беседе с Демьяном. И по поводу роста интереса к антиквариату, и по поводу особой категории клиентов «лишь бы у других не было», и по поводу сейфов: были такие, привёл в порядок, почистил, помыл, ярлычки, таблички, прочие шильдики. Иван поинтересовался, откуда они вообще взялись три одинаковых сейфа. «Кто знает, это надо у директора… Нет, теперь уже не у директора, в бухгалтерии, может, поинтересоваться…» – пожал плечами неожиданный гость.
По поводу бухгалтерии Демьян уже интересовался. И там очень даже откровенно пояснили. В основном все операции шли через бухгалтерию. Но были отдельные, как выразилась бухгалтер, «проекты», который Антон Маркович проводил самостоятельно. С целью соблюдения формальностей бумаги, конечно, выписывались, но потом эти бумаги, сами понимаете… Демьян понимал.
Демьян подробно записал все данные гражданина Остужева, не особо надеясь, что это направление поиска может дать для расследования что-либо путное: был бы реставратор в чём-то существенно запачкан, видели бы мы его. Поинтересовался, почему не отвечал номер телефона, посредством которого он общался с Зайдом. Гость пояснил: сменил карточку, для того в магазин и зашёл, чтобы новые координаты оставить.
Иван задал ещё несколько вопросов. Знаком ли уважаемый реставратор с замками сейфов? Ответ: в общих чертах, но лезть туда – упаси бог. Знаком ли Михаил Юрьевич с историей сейфов? Ответ: иногда приходится лезть в дебри, уточнить детали внешнего вида, содержание бирки, но в данном случае не понадобилось. Знает ли что-либо мастер на все руки о покупателях сейфов? Ответ: нет, ничего не знает и никогда к этому не стремится, все отношения строит и в дальнейшем регулирует магазин.
Перебросились ещё несколькими малозначительными фразами, расшаркались, раскланялись, распрощались.
У Демьяна слегка заболела голова, и он с надеждой посмотрел на кофеварку, стоящую на подоконнике. Иван поймал его взгляд и весело сказал:
– Дерзайте коллега, кофе в шкафчике на нижней полке. А вот насчёт сахара – не знаю…
Пока Демьян возился с кофеваркой, Иван ещё раз осмотрел записи на досках, что-то подправил, достал и просмотрел мобильный телефон, удовлетворённо покачал головой, почёсывая подбородок.
– Вы знаете коллега, мне кажется, мы с вами пришли к сходным выводам, которые пока не в состоянии сформулировать. Что-то выглядывает из тумана, корчит рожи… В нашем деле есть два ключа, все остальное – детали, их может быть больше, меньше…
Предлагаю не спешить и сделать перерыв… минут на пятнадцать–двадцать.
Демьяну польстил намёк на его принадлежность к выводам. Он отметил про себя, что выводов у него никаких нет, есть только чувство чего-то близкого и ощутимого, но чувство это очень зыбкое. Пренебрежительное отношение к деталям он не одобрил. Мысль о перерыве ему понравилась.
– Накрывайте на троих, коллега: Ирина на подходе!– прервал его раздумья Иван.
– Вы назначили ей? – спросил Демьян, быстро глянув на настенные часы.
– Нет, я чувствую – она уже близко. Интуиция, – пояснил Иван.
Демьян занервничал. Он уже давно отказался от своего первого, и не очень лестного, впечатления о начальнике. Но нового отношения к нему ещё не сформировал. Появляющиеся в ходе работы и общения несуразности, странные высказывания и шутки уже не обижали его. Но эти непривычные экстравагантности, дёрганая манера общения не позволяли выработать стабильную линию поведения, заставляли постоянно читать между строк и слышать, если так можно выразиться, между слов. Это создавало определённую нервозность и напряжение и, в конечном счёте, сеяло душевный дискомфорт.
Небрежная оценка деталей, слова всякие – «игра», «манечка», «третья сторона», «первый элемент», «второй элемент» не вязались с методикой расследования преступления. И вот теперь – «чувствую», «интуиция», он что ещё и телепат?
Демьян прервал свои рассуждения, заметив, что Иван устало и серьёзно смотрит на него. В глазах шефа уже не было смешинки, в них были ясность, глубина и доброжелательность. Иван подмигнул и сказал:
– Она мне несколько минут назад сбросила смс-ку…
15
Четвёртый элемент
«Предсказание» оказалось верным. Не прошло и пары минут, как открылась дверь, и в кабинет сначала заглянула, затем впорхнула Ирина. Влетела она шустрой бабочкой, но лицо её искромётной радости не излучало – сплошное волнение и даже страх. И здесь есть смысл сделать небольшую ретроспективу.
Иван покончил с неуместной конспирацией. Появилась ясность, согласованность действий, но оптимально распределить усилия не удалось. Пока Демьян занимался директором, Иван, дабы не терять время, перебросил тематику мажордома Косолапова на Ирину.
