— Довольно, Сиддха! Спускайся.
Ариэль спустился.
— Что же все это значит? — спросила взволнованная Шьяма — Кто он? Бог? Человек?
— Сиддха не хочет сказать нам об этом, — ответил раджа. — Но он скажет и будет жить у нас. Не правда ли, Сиддха? И ты не улетишь от нас? Бог ты или человек, но тебе и на небе не будет так хорошо, как у меня. Не улетишь?
— Нет!
— Ну вот и великолепно. Но, уж не обижайся, пока все-таки мы будем присматривать за тобой.
— Ты, может быть, голоден, Сиддха? — дружелюбно спросила Шьяма.
Ариэль посмотрел на нее с благодарностью. Об этом могла подумать только женщина.
Но Ариэль немного ошибался: Шьяма была доброй женщиной, но, задавая этот вопрос, она имела заднюю мысль: «Боги не нуждаются в пище». И своим ответом Сиддха откроет свою сущность — божескую или человеческую.
— Да, я проголодался, — просто ответил Ариэль, улыбнувшись.
«Не бог!» — подумала Шьяма.
А раджа вполголоса давал Мохите строжайшие и точнейшие указания о том, как беречь и содержать Сиддху.
В заключение, сняв с пальца два перстня, раджа бросил их Мохите.
Мир был восстановлен.
Глава двадцать первая
Согласен
Ариэля отвели в комнату, которая помещалась рядом со спальней раджи.
Раджа хотел иметь Сиддху поближе к себе.
К летающему существу приставили двенадцать слуг, словно он был принцем крови. Впрочем, слуги являлись и сторожами пленника.
С низкими поклонами они предложили господину Сиддхе принять ванну с душистыми эссенциями, облачили в дорогие одежды, принесли обильный и вкусный обед.
Среди фруктов были редкие плоды, в том числе бирманские мангустаны, которых Ариэль никогда не видел и не знал, как их есть. Со смущением он давил и щипал плоды, пробовал кусать.
Прислуживавший ему за столом почтенный седой индус, величественно, как брамин, скрывая в усах улыбку, сказал:
— Разрежь их ножом, господин, и отведай то, что находится внутри.
«Для бога он не слишком-то много знает», — подумал старик.
После обеда Ариэль с удовольствием растянулся на тахте. Смуглый мальчик, склонившись над ним, обвевал его веером. Мимо высокого, с решеткой, окна пролетали ласточки, и Ариэль завидовал им.
Здесь лучше, чем в Дандарате, и все же он не спокоен. Он уже мог составить себе представление о радже, который с такой легкостью переходит от ласки к жестокости. Сейчас Ариэлю хорошо, но что ждет его завтра?.. С каким удовольствием он обменял бы эту позолоченную клетку на скромную хижину Низмата! Что-то думают о нем старик, Лолита и Шарад? Он исчез так внезапно… Неужели всю жизнь он обречен переходить из одной клетки в другую? Почему он не так свободен, как ласточки? Если бы не эта железная решетка, Ариэль улетел бы вместе с ними в голубой простор неба.
В продолжение дня раджа несколько раз заглядывал в комнату Ариэля, ласково справлялся, хорошо ли ему, доволен ли он пищей и слугами.
Радже не терпелось поиграть с новой игрушкой, но Шьяма убедила его не беспокоить Сиддху — пусть сегодня отдохнет. А раджа, несмотря на весь свой восточный деспотизм, во многом уступал своей любимой раджине, которая считалась одной из красивейших и умнейших женщин Индии и была ему полезной помощницей в его делах с сагибами. Того, чего не мог добиться от сагибов он, легко добивалась Шьяма несколькими ловко сказанными словами и очаровательной улыбкой.
А ночью несколько раз Ариэль, просыпаясь от легкого шороха, видел возле себя раджу в халате и туфлях с загнутыми кверху носками.
Наутро дверь открылась, вошел раджа в том же халате, с пачкой газет в руках и, присев возле Ариэля, сказал:
— Вот мы кое-что и узнали о тебе, Сиддха! Я не люблю читать газеты, но мой секретарь указал мне на заметку о летающем человеке. Это, конечно, ты. И, конечно, не вчера на дороге возле моего дворца возник ты в этом мире… Послушай, Сиддха, или кто бы ты ни был, — продолжал раджа ласково и нежно ворковать, как голубь. — Доверься мне, и ты не проиграешь… Пойдем, я покажу тебе кое-что. Но я уже предупреждал тебя. Не обижайся: пока мы с тобой не сговорились и не стали друзьями, я буду держать тебя на цепочке. Мои кузнецы и ювелиры работали всю ночь и изготовили золотую цепь. Но она тяжеловата и вместе с тем недостаточно прочна. Пришлось сделать железную с золотым обручем-поясом. Пареш! — крикнул раджа.
Позванивая цепочкой, вошел слуга, надел на Ариэля, опоясав талию, золотой обруч, замкнул его и передал радже ключ и конец цепи.
— Идем! — повторил раджа, крепко держа в руке цепь.
Он повел Ариэля по бесконечной анфиладе залов, украшенных золотом, мрамором, слоновой костью, майоликой. Всюду мозаика, лепка, инкрустации, вазы, статуи, цветы…
Стены одного зала были сплошь покрыты янтарем, другого — горным хрусталем, третьего — пластинами из слоновой кости. Над дверями высились огромные слоновьи клыки в золотой оправе, украшенные мельчайшей резьбой.
Из «слоновьего зала» лестница вела вниз.
Они опускались долго, пока не пришли в подземелье. Раджа взял светильню и пошел по коридору, освещая путь. Еще одна лестница, еще в более глубокое подземелье, и, наконец, они остановились перед чугунной дверью с литыми барельефами, изображавшими фантастических змей и драконов.
— Мы находимся под озером, которое ты видел, — сказал раджа и открыл тяжелую дверь. — Иди.
«Уж не хочет ли раджа засадить меня в подземелье?» — подумал Ариэль, входя в темное помещение.
Вдруг что-то щелкнуло, и вспыхнул ослепительный свет.
Вдоль стен, под низким каменным сводом стояли шкатулки с окованными медью крышками. Эти крышки внезапно подскочили, и перед изумленным взором Ариэля неожиданно открылось зрелище, которое редко приходится видеть человеку. Одни шкатулки, как кровью, были наполнены доверху крупными рубинами, другие были полны изумрудами цвета морской воды, в иных радугой сверкали алмазы и бриллианты. Здесь были ларцы с топазами, хризолитами, жемчугом, бирюзой, яхонтами, агатами, сапфирами, гранатами, хризопразами, аквамаринами, турмалинами… Красные, голубые, черные, зеленые, желтые, сверкающие и матовые камни.
Дальше стояли сундуки со слитками золота, с золотым песком, с серебром, с платиной.
Казалось невероятным, что столько сокровищ собрано в одном дворце у одного человека.
— Ты понимаешь, Сиддха, что означают эти красивые камешки и золото? Это власть над людьми. Один камешек в руку — и любой чиновник-сагиб сделает все, что я пожелаю… Я передал им немало таких камешков. Камешек побольше — и вице-король Индии сделает все по моему желанию, камешек еще побольше — и сам король Великобритании присылает мне грамоту на титул сэра с любезными письмами. Я покажу их тебе. Так вот, Сиддха, кто бы ты ни был, каково бы ни было твое прошлое, я смогу оставить тебя, если ты сам пожелаешь. И ты получишь у меня то, чего нигде не найдешь. Подумай. Можешь сейчас не давать ответа. Я приду к тебе после завтрака.
