— Написала в записке, что должна подумать, — добавила Хонор, явственно дрожа всем телом, сцепив руки, чтобы не тряслись. Лицо бледное, губы пересохли. Она бросила быстрый взгляд на Джона, как бы проверяя, все ли с ним в порядке. Он кивнул, поддерживая ее, держа за руку. — Она многое пережила и услышала вчера вечером неделикатное замечание отца своего жениха…
— В Хаббард-Пойнт, — резко бросил другой полицейский, неожиданно сделав пометку в блокноте. — Мы приняли вызов, но, приехав, ее не застали.
— Вряд ли надо было вас вызывать, — заметила Хонор.
— Мистер Дрейк мог предъявить обвинение, — сказал полицейский. — Однако отказался от этого.
— За то, что она его слегка толкнула? — переспросила Агнес. — Нечаянно…
— Он заявил, что она на него набросилась, исцарапала…
— Чуть-чуть, — вскинулась Хонор с испуганным видом.
— Она очень предана своему отцу, — объяснила Берни.
— Защищала его, — добавила Хонор.
Все взглянули на Джона.
— Отец — это вы?
— Да, — подтвердил он, нервничая под пристальными взглядами четырех полицейских.
— Джон Салливан? — уточнил самый младший, и Джон узнал в нем сержанта Коссо, присутствовавшего на месте происшествия с Агнес.
— Да, — кивнул он.
— Художник? — уточнила женщина.
— Да, — осторожно признал Джон. Откуда ей это известно — видела его работы или слышала об Ирландии?
— Детектив Каван, — представилась она, — а это мой напарник детектив Гаффни.
— У вас были неприятности, мистер Салливан, — сказал Гаффни, — насколько нам известно.
— Какое это имеет отношение к исчезновению нашей дочери? — спросила Хонор. — Прошу вас…
— Мы провели проверку, — сказал сержант Коссо, — после несчастного случая с Агнес. Ваша дочь Реджис была с вами в Ирландии, верно? Когда вы совершили убийство?
— Мы все там были, — повысила голос Хонор. — Мой муж защищал Реджис от того человека!
— Это правда! — крикнула Сес, когда сержант Коссо потянулся к руке ее отца. — Отойдите от папы!
— Сес! — Агнес схватила сестру в объятия.
— Думаете, исчезновение Реджис как-нибудь связано с этими надписями? — проговорила женщина-детектив, ни к кому конкретно не обращаясь.
Джон вспомнил, как всего две недели назад вместе с Томом рассматривал первую надпись, и прочел теперь новую, находившуюся почти прямо перед его глазами:
Положи меня, как печать, на сердце твоем, как перстень, на руку твою; ибо крепка, как смерть, любовь…
— По-вашему, это она написала? — воскликнула Хонор. — Не достала бы при своем-то росте всего пять футов четыре дюйма…
— Положи меня, как печать, на сердце твоем, как перстень, на руку твою; ибо крепка, как смерть, любовь, — прочел вслух Джон. — Что это?
— Библия, — подсказал Брендан. — Ветхий Завет.
Все оглянулись на него. Рыжеволосый парень разглядывал надпись горящими голубыми глазами. Джон видел в его худом теле пружинистую силу, но ростом он, как Реджис, слишком мал, чтобы что-то писать на такой высоте. Тем не менее, он, оглядевшись, шагнул вперед, чтобы как-нибудь поддержать парня.
— Среди нас имеется ученый богослов? — улыбнулась Берни.
— Да нет, собственно, — покачал головой Брендан. — Просто я учился в иезуитской школе…
— А, — вздохнула она, — у иезуитов… Настоящие морские пехотинцы, искушенные в религиозной жизни. Весьма дотошные. Странно, я бы не подумала, что они уделяют такое внимание Песне песней. Она полна такой любви, что ее может цитировать только нежный и любящий иезуит.
Брендан кивнул, словно все точно понял.
Джон призадумался об этом мальчике, способном говорить с Берни о Ветхом Завете, а с Агнес о Тир-на-ног, как он слышал несколько минут назад. И перечитал надпись, содрогнувшись на словах «крепка, как смерть, любовь».
— По-твоему, любовь крепка, как смерть? — напрямик спросил он Брендана.
— Эй, — вставил сержант Коссо, — здесь проводится полицейское следствие. Может, оставим пока метафизику?
— Иногда одно сопутствует другому, — заметила Берни, словно не слышала полицейского, глядя прямо на Джона. — Хотя никто этого не понимает.
— Как знать, — пробормотал Джон.
Брендан медленно кивнул, перехватив его взгляд.
— У него братишка умер, — прошептала Агнес, наклонившись к отцу.
— Ты это сделал? — спросил Джон, указывая на стену.
Брендан, не ответив, прокашлялся и отвернулся.
Тут, взвизгнув шинами, к стоянке подкатила машина, скрип колес отразился, как эхо, от каменных стен, и все посмотрели в сторону Академии. Разглядев джип, Хонор охнула:
— Реджис!
Но это был Питер Дрейк в сопровождении трех приятелей. Направляясь к дому Салливанов, они заметили собравшихся в гроте и свернули туда. У Питера был бешеный взгляд, напрягшиеся плечи, загорелое лицо светловолосого благополучного пляжного мальчика перекосилось от страха и злобы.
— Где она? — крикнул он, бросившись к Брендану.
— Стой, — приказала Агнес, вклинившись между ними.
Питер сдержался, не отшвырнул ее силой, но насквозь прожег взглядом, вильнув в сторону. Брендан, скрестив на груди руки, ответил ему столь же огненным взглядом.
— Взялся неизвестно откуда, разыгрываешь из себя героя, ухаживаешь за Агнес, только чтобы завоевать Реджис, и тебе об этом прекрасно известно. Вчера ввязался, утащил ее с собой черт знает куда. Потом эта записка…
— Она оставила записку? — спросил Брендан.
— Хотелось бы взглянуть, — вмешался детектив Гаффни.
Хонор с готовностью протянула листок. Питер собрался его передать, но вместо этого сунул в карман и ринулся на Брендана, нанеся ему молниеносный удар прямо в нос. Брызнула кровь. Брендан защищался, попав несколько раз по лицу Питера, а тот молотил кулаками, пока их в конце концов не разняла полиция.
— Она меня бросила! — рявкнул Питер, вытирая разбитую губу. — Кольцо вернула! Ты знаешь, почему. Знаешь!
— Питер, что ты говоришь? — воскликнула Агнес.
— У него спроси, — бросил Питер, сотрясаясь в рыданиях.
Сержант Коссо с напарником держали его за руки. Брендан согнулся вдвое, закрыв лицо руками. Берни склонилась к нему, протянула носовой платок, положив руку на спину.
— Ну, как ты? — спросила она.
— Нормально, — выдавил он.
— Какое вам дело, как он себя чувствует? — выкрикнул Питер. — Никто ничего не понял? Реджис из-за него убежала! Спросите!..
