Диана подошла к девочкам. Она присела и обняла их. Они с Эми соприкоснулись лбами.
— Ох, Эми, — прошептала Диана.
— Диана, — Эми вцепилась в свитер Дианы.
Диана понимала, как хорошие люди могли забивать себе голову раздумьями о самых гадких и отвратительных человеческих качествах. Как, при том огромном количестве добра, что существовало в мире, они концентрировались только на неприятном. Она тоже не была исключением: все эти двенадцать лет она могла бы любить Алана, но по собственной глупости мучила свою душу ненавистью к Тиму.
Ни летнему бризу, ни певчим птицам, ни падающим звездам — никому и ничему не удавалось прогнать эти чувства. Многие годы Диана слышала последние слова Тима, звук хлопнувшей двери и его удалявшихся шагов. Диана хотела, чтобы Эми освободилась от своих страхов, но боялась, что пустой взгляд Бадди будет преследовать ее до конца жизни.
— Почему? — спросила Эми. — Диана, почему человек так поступает?
— Не знаю, — призналась Диана.
— Мааа, — трепеща ресницами, сказала Джулия.
— Я пытаюсь понять, — рыдала Эми, — как он мог так сильно ненавидеть маленького пса? Как он мог быть так обозлен, но в то же время делать вид, что ему абсолютно все равно?
Диана молчала. Она просто обнимала девочек, прижимая их к своему телу. Она хотела утешить их теплом и биением своего сердца. Некоторые моменты жизни не поддавались толкованию и объяснениям. Она потратила немало лет, пытаясь найти смысл там, где его не было. Как можно было понять то, что случилось с Джулией? Почему она родилась такой больной? Почему ее отец ушел, а ее мать осталась?
— Он в тюряге, — сказала Люсинда. — Это самое главное. Как и в «Песчаных замках»: справедливость восторжествовала.
— Я не выиграю конкурс, — вытирая глаза, сказала Эми. — Срок сдачи рассказов уже истек.
— Еще не поздно, — сказала Люсинда. — Ты ведь не забыла, что у меня в библиотеке хорошие связи.
Эми помотала головой, и у Дианы заныло сердце. Девочка поежилась, словно от какого-то ужасно болезненного воспоминания, о котором она предпочла бы умолчать.
— Эми? — не отступалась Люсинда.
— Это плохой рассказ, — сказала Эми. — Он расстроил мою маму. Люсинда, я не хочу его сдавать. Спасибо за твою помощь, но я просто хочу забыть о нем.
— Хмм, — остановившись в дверном проеме, сказала Люсинда. По лестнице поднимался приятный аромат выпекавшегося яблочного пирога. Диана чувствовала, что ее мать очень хотела исправить ситуацию с рассказом, но все-таки сдержала себя. — Что же, будь по-твоему. Однако уговор есть уговор. Я сказала, что, выиграешь ты или нет, в любом случае тебя ждет поездка на «Щелкунчика».
— Правда? — спросила Эми, и ее глаза просветлели.
— Ну конечно, — ответила Диана, думая о том, какую уверенность она ощущала, оставляя Джулию с Аланом. Они будут жить здесь, вместе с Люсиндой, и он заодно начнет потихоньку перевозить их вещи в новый дом.
— «Щелкунчик», — хватая ртом воздух, воскликнула Эми. — Это то, чего стоит дождаться!
— Этот балет великолепен, — сказала Люсинда. — Особенно когда балерины танцуют среди порхающих снежинок…
— Через пару дней… — проговорила Диана.
* * *
Алан вызвался доставить их к поезду. Вцепившись в руль, он уделял все внимание заледеневшей дороге. Мимо прогромыхал снегоочиститель, помигав оранжевыми огнями. Ален понял, что был против того, чтобы Диана с Эми уезжали в Нью-Йорк. Погода портилась, и сводки прогнозов погоды не обещали ничего хорошего.
Но дело было вовсе не в погоде. Он просто не хотел ни на миг расставаться с Дианой. Он хотел переждать метель в ее объятиях в их уютном доме. Они могли бы развести в камине огонь и любоваться гаванью. Они могли бы смотреть на то, как волны сменяли пятьсот оттенков серого цвета. Они могли бы лежать, укутавшись в одеяло на твердом дубовом полу, и разглядывать потолок. Его распирало от любви к ней, и ему было больно отпускать ее в такую даль.
— Значит, вы возвращаетесь в воскресенье, — сказал он.
— В воскресенье вечером, — ответила Диана. — Ровно в девятнадцать тридцать две.
— Я встречу вас, — сказал он.
— Это будет моя первая поездка на поезде, — перечисляла Эми, — мое первое путешествие в Нью-Йорк, первый балет…
— Мы повеселимся, — улыбнулась ей Диана.
— Не переживай за Джулию, — сказал Алан.
Она повернулась к нему, и он взял ее за руку. Она крепко сжала его ладонь, и он почувствовал соединявшую их связь. В ее взгляде светилось тепло и спокойствие, словно она говорила, что доверяет ему, как никому другому.
— Ты ее отец, — прошептала Диана, преподнеся ему самый величайший дар на земле. Оформление документов на удочерение шло полным ходом. Его сердце испытывало такое блаженство, что ему даже не верилось в то, что это чувство никогда его не покинет.
— Да, именно это я и чувствую, — ответил он.
— Раньше мы никогда не расставались с ней, — сказала Диана.
— У нее есть я, — напомнил Алан. — И Люсинда.
— Пока она с тобой, любимый, — сказала она, — я ни о чем не беспокоюсь. И к тому же мама очень обрадовалась, узнав, что ты поживешь у нее.
Алан кивнул. Но почему он до сих пор очень хотел, чтобы она опоздала на поезд? Он мог бы ехать чуть медленнее. Диана мягко сдавила его руку. Он поднял ее ладонь к своему лицу, прикоснулся ею к своей щеке. По лобовому стеклу елозили дворники. Рядом проехал грузовик с песком.
— Как вам мое платьице? — спросила Эми. — Сгодится для балета?
— Оно великолепно, — сказала Диана.
— Доктор Макинтош, а Диана прихватила с собой те красивенькие сережки, — сказала Эми взволнованным голосом.
— Подарок Дороти? — спросил Алан, покосившись на соседнее сиденье.
— Да, — ответила Диана.
— И еще она взяла модную сумочку и роскошную кашемировую накидку, — не унималась Эми. — Она будет похожа на кинозвезду.
— Жаль, что вы едете без меня, — вздохнул Алан.
— Да, жаль, — улыбнувшись, сказала Диана. — А что, если мы забудем про поезд? — спросила Диана. — И ты сам отвезешь нас. Держу пари, мы запросто достали бы тебе билетик на «Щелкунчика»…
Одних этих ее слов было уже достаточно, хотя Алану показалась заманчивой идея прогулки под ручку с Дианой по большому городу. Или просто прогулки, где угодно. Но он дал обещание позаботиться о Джулии, и ему как никому другому было известно, что Диане не помешало бы немного отдохнуть.
— У нас девичник, — напомнила Эми взрослым.
Алан включил радио и прослушал прогноз погоды. Обещали еще больше снега — от шести до восьми дюймов осадков до завтрашнего утра.
— Может, нам не стоит ехать? — сказала Диана.
