В его голосе было дружелюбие, и она ответила, радостно улыбаясь:
— Потрясающе, Патрик.
— Я выбрал тебя для работы здесь с Мэйзи, и ты будешь хорошо зарабатывать, но придется потрудиться за квартиру. Пятьсот в неделю, это большие деньги.
— Пятьсот в неделю?
В ее голосе слышалось возбуждение. Патрик знал, что мысленно она уже прикидывает, как будет хвастаться этим перед подружками. Представляет, какие у них будут лица. Мэйзи невозмутимо наблюдала, как он обхаживает девушку, готовя ее к плохим новостям.
— Что я должна буду делать? — спросила Сэйди, хотя по ее лицу уже было видно, что она знает, что от нее потребуется.
— Ты будешь делать то, что тебе скажут.
Мэйзи скрутила косяк и протянула его девушке. Та села и сделала глубокую затяжку, подготавливая себя к тому, что ей собираются сказать. Патрик сделал ей виски с колой, и она залпом его выпила. В него было подмешано снотворное, и когда девушка откинулась без чувств, Мэйзи начала ее раздевать, а Патрик готовить видеокамеру.
Мэйзи умело раздела девушку и осмотрела ее взглядом профессионала.
— Она красива, Пэт. Мы с ней сработаемся. Если смыть с нее косметику, она будет выглядеть намного моложе. У меня как раз на примете есть один клиент. Позвонить?
Он кивнул, пораженный, наблюдая, как эта маленькая сучка готовится подставить девушку, которую видит впервые в жизни. Он снова мысленно похвалил себя: с Мэйзи его бизнес пойдет намного лучше.
Через двадцать минут приехал жирный лысый клиент, преуспевающий застройщик и закоренелый извращенец, любитель чего-нибудь погорячее. У него были вставные зубы плохого качества и огромный живот, покрытый растяжками. Он и понятия не имел, что его снимают, и, наблюдая, как он забавляется с двумя девчонками, Патрик размышлял, стал бы этот тип вообще нервничать, даже если бы и узнал. Он представил себе, что почувствует Сэйди, когда увидит видеозапись и узнает, что он собирается отнести эту кассету ее матери. Сразу тогда присмиреет. Но сегодня на месте Сэйди должна была быть Тиффани, и эта мысль неприятно кольнула его. Она ему за все заплатит. Никому не позволено вставать поперек дороги Патрику Коннору, и уж Тиффани Картер придется в этом убедиться.
Глава 18
Мария сидела за компьютером. Они с Аланом заключили своего рода перемирие, и она с головой ушла в работу, чтобы не было возможности думать ни о чем другом. Всякий раз, когда она вспоминала об отце, запертом где-то в камере, ей казалось, что сердце сейчас разорвется в ее груди. По крайней мере, его не отправили в «Билль». Его лечат, и это самое главное.
Погруженная в работу, она вдруг почувствовала, что в комнате кто-то есть, и обернулась. Ожидая увидеть клиента или друга Алана, Мария с удивлением обнаружила крупного черного мужчину в дорогом костюме, который улыбался ей. Ее первой мыслью было, что дела у Алана явно идут в гору, раз у него появились такие клиенты.
— Слушаю вас.
— Мария Картер? — спросил мужчина, продолжая улыбаться.
— Вы из полиции?
— Нет, я не из полиции, мисс Картер. Я Освальд Мерлоуз, приемный отец вашего сына Джейсона.
Кровь отхлынула от ее лица, и она встревоженно выдохнула:
— С ним что-то случилось?
Мария встала, и он увидел потрясающе красивую женщину. Теперь он понимал, откуда у Джейсона его привлекательность. Он очень похож на мать.
— Не волнуйтесь, с ним все в порядке. Он хочет видеть вас, и я решил удостовериться, что вы не возражаете против свидания.
Освальд наблюдал за сменой выражений на ее лице — радость, надежда и страх. Он догадался, что страх был связан с тем, что ей придется встретиться лицом к лицу со своим ребенком после того, что она сделала ему и его сестре много лет назад. Он все это понимал, но с изумлением замечал в ней те же хорошие качества, что были так очевидны в ее сыне. Освальд потерялся в ее присутствии. Наконец до него дошло, что именно навлекло на эту женщину столько проблем. В ней было нечто, что сводит мужчин с ума. У некоторых женщинах это есть, у большинства нет. У этой женщины хватало с избытком. Эти мысли одновременно и смущали, и волновали, и возбуждали его. Ничего подобного он еще не испытывал в своей жизни. Ее присутствие ощущалось в воздухе, как электрический разряд, а когда она снова села, он зачарованно уставился на ее скрещенные ноги.
— Он хочет вас видеть, мисс Картер, и я думаю, вы его тоже. Я не ошибаюсь? — произнес Освальд, пытаясь разговаривать деловым тоном.
Он снова улыбнулся, и она была счастлива, что ее сын попал к этому доброму человеку. Всего за несколько минут знакомства она успела почувствовать его доброту. Мария смотрела ему прямо в лицо; голубые глаза ее были влажны, а губы дрожали, когда она произнесла:
— Но мне сказали, что Джейсон не хочет иметь со мной никаких отношений.
Освальд понятия не имел, о чем она.
— Ну что ж, во всяком случае, теперь он хочет вас видеть.
— Он правда хочет меня видеть?
Голос Марии прерывался, и его переполнило сочувствие к ней.
— А зачем тогда я проделал весь этот путь сюда, как не для того, чтобы помочь своему мальчику? Он решительно настроен вас увидеть и очень ждет встречи. Я люблю его, я безумно его люблю, и я думаю, вы нужны Джейсону, мисс Картер. Он хороший мальчик, просто отличный парень. Вы можете им гордиться.
Мария закрыла лицо руками, потрясенная и изумленная. Потом откровенно призналась:
— Я думала, этого никогда не случится. Я молилась, чтобы с моими детьми было все в порядке, чтобы в их жизни были люди, которые заботились бы о них. По крайней мере, половина моих молитв услышана. Спасибо. Спасибо, что вы пришли.
— Благодарите социальную службу. Там дали мне ваш адрес. Есть еще одна причина, по которой я здесь, — Тиффани, но сейчас не время и не место это обсуждать. Я могу заехать за вами после работы, чтобы мы могли как следует поговорить?
— С Тиффани все в порядке?
Он услышал тревогу в ее голосе и поспешил успокоить:
— Уже лучше. А теперь я должен убегать, мне нужно вернуться на работу. Я и так в последние дни постоянно отменяю встречи. Хорошо, что у меня есть еще частная практика, иначе я оказался бы на мели!
Мария не могла понять, о чем это он, но решила оставить все вопросы на потом.
— Вы сможете приехать в пять?.. или раньше, если надо.
— Мария, не волнуйтесь. Я вернусь. До встречи.
И он ушел. Она смотрела, как его машина выезжает со двора, и думала о Всевышнем, который бросает нам соломинку, когда, казалось бы, уже не на что надеяться. Она увидит своего сына, своего младшего ребенка. Он хочет видеть ее, действительно хочет с ней встретиться. Через столько лет она снова услышит его голос, будет дышать с ним одним воздухом. Ей стало понятно, какие чувства должна была испытывать ее мать к Маршаллу, и крошечная искорка понимания по отношению к женщине, которая презирала ее, проникла в сердце.
