— Кажись, за уши притянуто. Тамара Сергеевна, а вы что думаете?
— Есть немного. Но не критично, может, и пройдет. Если нет — переделаем. Ладно, на сегодня пока достаточно. Идите, ваяйте, господа сценаристы.
Мы поднялись, собираясь расползтись по рабочим местам, как раздалось сакраментальное:
— А вас, Лиза и Анджей, я попрошу остаться.
Мы с Женькой успели обменяться удивленными взглядами и снова уселись перед Тамарой. Что это она для нас припасла?
— Ребята, не хотела говорить при всех, чтобы не сбивать общий настрой, но у нас проблема. Актера, играющего Семена, переманили на другой сериал. Соответственно, съемки у нас он прекратил.
— А как же его контракт? Разве там нет пункта о выплате им неустойки в подобной ситуации?
— Наши юристы прошляпили, им за это генеральный сейчас отдельно клизму на шпильках прописал. Формально пункт есть, но неустойка настолько смехотворна, что и говорить не о чем. Контракт ведь как обычно липовый, чтобы от налогов уйти. Там совсем другие суммы, не те, что они реально получают.
— И что: вместо него берут другого актера?
— В том-то и дело, что нет. Слишком много чего переснимать придется. Режиссер наш, Сашенька Журавлев, и так по шесть дней в неделю по четырнадцать часов в сутки вкалывает, чтобы в график уложиться. Поэтому надо оставить то, что успели снять, и как-то замотивировать дальнейшее отсутствие Семена в сериале. Опять же, чтоб никаких пересъемок, а дополнительных сцен — по минимуму.
— А почему мы? — подал голос молчавший доселе Анджей.
— Как редактор я знаю сильные и слабые стороны каждого из вас. Вот за Лизой, например, серии практически не приходится переписывать. Все на своих местах, все как надо. У тебя, Жень, все в порядке с фантазией. Ты нашу команду уже неоднократно свежими идеями баловал. Думаю, из вас получится неплохая команда. Опять же: вы оба работаете очень быстро. Да ладно, чего сразу глаза потупили! А то не знаю, что вы мне только рассказываете, что серию по два-три дня пишете, а на самом деле хорошо, если за два-три часа!
— Так в чем суть задания?
— Я выдаю вам весь блок поэпизодников и диалогов с четкими указаниями, что уже отснято с участием нашего Семена. Вы переделываете все, что сочтете нужным. Критерии правки я вам уже сказала.
— И как срочно?
— Еще вчера.
— Принято. А если серьезно?
— Пара дней у вас есть.
— А как же наши серии?
— Разбросаю по ребятам. Пусть тоже почувствуют, что такое форс-мажорная ситуация, а то что-то расслабились излишне. Одна я от начальства по голове за все сразу получаю.
— Мы будем работать здесь?
— Как вам угодно. Можете здесь, можете отправляться по домам или на Луну. Мне без разницы.
— Тогда исчезаем! — подмигнул мне Анджей и потянул за руку за собой.
— Тамара Сергеевна, а можно одну просьбу?
— Что у тебя, Лиза?
— Не говорите, пожалуйста, никому, кто будет меня разыскивать, где я и чем занимаюсь. Хочу уйти на дно, чтоб никто не отвлекал. Говорите, что я на больничном, и все.
— Глубоководное погружение, значит? Что ж, хорошо. Но учтите, ребята: я на вас рассчитываю.
И величественная Тамара кивком головы дала понять, что аудиенция закончена.
* * *
Мы с Анджеем собрались буквально в две минуты. Я снова нацепила на себя платок и накрасила губы. Анджей на это ничего не сказал, но явно ухмыльнулся. Как говорили у нас в институте: пока у бабы грим не смоется — мужик не перекрестится. И пускай я выгляжу перед ним полной дурой, посмотрела бы я на того, кто в подобных обстоятельствах лучше держался. В голове у меня созрел один небольшой план (есть ли у вас план, мистер Фикс — да у меня целое множество планов!), но для его осуществления требовалась помощь Женьки.
— Слушай, ты не можешь сделать для меня одно одолжение?
— Смотря какое, — прищурился Анджей, и солнечный лучик сверкнул на его золотой оправе.
— Помнишь, ты на день рождения Стасика в производственном отделе камеру брал? Можешь сделать это еще раз? Дня на два, не больше. Только какую-нибудь портативную, чем меньше, тем лучше.
— Попробую. Но ничего гарантировать не могу. Я ж на вечер брал, когда она никому не нужна была. Если хочешь, могу одолжить свою. У меня как раз «Сонька» компактная, на микрокассетах.
— Автофокус есть?
— Обижаешь.
— Отсрочка записи?
— По-моему, тоже.
— А звук как пишет?
— Отлично. Но для киношки, если ты для этого, не пойдет. Не тот формат, да и слишком много посторонних шумов накладывается. Все равно придется переозвучку делать.
— Да нет, мне не для этого.
— Тогда поехали, заберешь. Кстати, насколько я понимаю, работать будем у меня?
— Да. В моей квартире ремонт. И скажу больше — ночевать я тоже остаюсь у тебя. Не помешаю?
— Да нет. Но учти: в таком раскладе с тебя обед и ужин. Готовка не мой конек. Откровенно говоря, терпеть не могу кашеварить.
— А с тебя продукты.
— Идет.
— Ну что, поехали?
— Не поехали, а пошли. До моего дома десять минут ходьбы.
— А… тогда ничего не понимаю. Помнишь, мы по Москве гуляли? Ну, когда нас еще дождь застал?
— Было дело. И что?
— Почему ты тогда домой на метро поехал, если так близко отсюда живешь?
— А ты случаем не помнишь, куда мы с тобой забрели? Между прочим, три станции метро отсюда. Я, конечно, люблю пешие прогулки, но не настолько, чтобы сломя голову бежать все это расстояние под дождем.
— Да, что-то я об этом не подумала. Повезло тебе. Квартира в таком районе, да и до работы рукой подать…
— Мое везение в моих руках. Эту квартиру я снимаю. И вообще: я всегда выбираю жилье неподалеку от работы, чтоб не тащиться через весь город на общественном транспорте.
— Вот даешь! То есть, хочешь сказать, что если вдруг ты от нас уйдешь в другую компанию, то сразу же переедешь поближе к ней?
— Само собой, — пожал Анджей плечами.
М-да, боярские замашки у Женьки, ничего не скажешь. Квартплата за съемное жилье в этом районе — это почти половина нашей зарплаты, если не больше.
По пути мы зашли в супермаркет, где под моим руководством Анджей выбрал нужные продукты и напитки. Ко всему прочему он добавил еще бутылку дорогого вишневого ликера и коробку шоколадных конфет. Ну-ну. Если это для меня, то я, конечно, польщена безмерно, только вот промашка вышла: шоколад я не люблю. Хо-хо, парниша, пишите письма.
Женькина квартира оказалась примерно такой, как я себе ее представляла. В меру дорогой минимализм. Светлые рельефные обои, мебель выдержана в одном стиле. И не модерн, и не классика — даже не опишешь. В общем, никаких виньеток, никаких изгибов. И никакой фанеры с ДСП. Все из цельного дерева. Уж в этом я разбираюсь, можете мне поверить.
