Проводник оказался до безобразия словоохотливым. Он обрадовался её интересу — вполне невинному, когда будет очередная большая станция, где она могла бы купить своим девочкам топленого молока.
Он стал рассказывать ей, что коровы сейчас мало у кого остались, но в глухих селах их кое-кто держит, надо же на что-то жить. И выносят молоко к поезду. Через два часа будет такая станция, а он знает женщину, у которой молоко лучше, чем у других, и она всегда такая чистенькая, так что неопасно покупать у неё…
— Вы один в этом вагоне? — на свою беду поинтересовалась Наташа.
Проводник разразился многословной речью о том, что их вообще-то двое, но его напарница сейчас отдыхает, потому что она дежурила ночью, а теперь они поменяются, и ночью будет он.
Поняв, что мужчину не переслушаешь, Наташа по привычке ушла в свои мысли и как бы выключила слух. То есть в нужных местах она сочувственно кивала, поддакивала, а сама думала о том, как переживет Ян такое потрясение, как смерть любимой жены. И как ему достать надежные документы, ведь Алька что-то говорил о том, что таких у него нет. Странно, что энкавэдэшник не мог об этом позаботиться.
А ещё она надеялась, что Варя, увидев отца, хоть немного придет в себя и начнет разговаривать, а то такое впечатление, что девочка — просто ожившая кукла…
Теперь и девочек она воспринимала, как своих родных. Если подумать, то она дала им второе рождение, а теперь у обеих нет матерей…
"Но, но, увлеклась! — ехидно сказал внутренний голос. — Может, тебе и погибших жен заменить? Теперь у них будут, скорей всего, другие матери…"
От этих мыслей ей стало невыносимо грустно. Вправду, увлеклась.
Глава двадцать седьмая
Против опасения, доехали они без особых приключений.
Остановились в небольшой грязной гостинице недалеко от вокзала. Наташа с Виолеттой, нет, с Матреной и детьми в одном номере, мужчины — в другом, причем Яна ухитрились не регистрировать, провели так и наказали не высовывать носа, пока ему не сделают надежного паспорта.
— Вряд ли тебе стоит сейчас заниматься таким вопросом, как паспорт Яна, — сказала Арнольду Наташа. — Ты не знаешь, что здесь за люди, как они относятся к таким вещам. И неизвестно, спасет ли тебя в случае опасности твоя форма старшего лейтенанта внутренних войск… Лучше, если ты поможешь мне побыстрее отыскать моего мужа, потому что ты со своими документами легче пройдешь в Наркомат финансов, где уже должен работать муж.
Так и случилось. Наташа расположилась на лавочке неподалеку от здания наркомата, а Арнольд вошел внутрь. Отсутствовал он не больше десяти минут. Наташа лишь успела подивиться необыкновенному здешнему теплу, которое казалась каким-то неестественным после холодов и снегов средней полосы.
Словом, не успела она как следует осмотреться, как увидела, что из здания наркомата быстрым шагом вышел Аренский, а впереди него уже почти бежал Борис. Ее муж. Кажется, Наташа чуть не забыла о том, что вышла замуж…
Борис с разбегу подхватил её в объятия и расцеловал, не стесняясь присутствия Арнольда.
— Господи, как я по тебе соскучился! — шепнул он ей в самое ухо, отчего у Наташи по телу побежали мурашки. — Я считал не то что дни, часы…
Борис наконец оторвался от жены и посмотрел на Арнольда извиняющимся взглядом:
— Простите, товарищ Аренский, но эта женщина, моя жена, исчезла с глаз моих в самом начале нашего медового месяца, так что в конце концов я даже стал сомневаться: а была ли у меня свадьба с самой красивой женщиной Союза?!
— Спасибо, ангел мой! — Наташа поцеловала Бориса, но тут же отстранилась. — А где Катерина? Что с детьми? Где вы устроились?
— Сколько вопросов сразу! Но, Наташка, я вынужден возвратиться на работу. Запоминай адрес…
Он продиктовал.
— Идите, пока обустраивайтесь, я вернусь, поговорим в спокойной обстановке.
— Погоди, дом, что вы сняли, достаточно большой?
— Не волнуйся, нам места хватит!
— Хватит? Но нас вместе со мной девять человек.
— Сколько? — он, кажется, не поверил своим ушам.
— Ты не ослышался, девять.
— Та-ак, и нас пятеро. Вместе со мной. Итого, четырнадцать человек. Нормально… Ладно, я буду думать.
Он опять поцеловал Наташу, протянул руку Арнольду и быстро ушел, на ходу удивлено покачивая головой.
Наташа про себя посмеялась: в отличие от неё Борис отличался неторопливостью суждений и действий, кроме того, он был педантичен, и она могла поспорить, что уже разработал план, как им перейти границу с Катей и её детьми.
Он ещё не знает, что за всю дорогу Наташа так и не собралась поговорить ни с Яном и Знахарем, ни с Арнольдом и его женой о том, хотят ли они бежать за границу?
Боря давно об этом мечтает и думает, что того же хотят все окружающие. Наташа же точно знала, что это не так.
Даже Катерина, несмотря на то что она отрезала себе и детям пути к отступлению, вовсе не была уверена в том, что на чужбине ей будет лучше, чем на родине…
Значит, сегодня вечером надо всем собраться и этот вопрос всесторонне обсудить.
Дом, в котором поселились Катя с детьми и Борисом, был совсем недалеко от центра. Участок, на котором он стоял, был огорожен длинным глинобитным забором, посреди которого терялась небольшая дощатая калитка. Сам дом, как видно, был невысоким, потому что из-за забора виднелась только его крыша.
Наверное, Катя почувствовала их приближение, потому что не могла же она поджидать их на крыше! Как бы то ни было, навстречу пришедшим высыпали все, кроме, естественно, Бориса, который остался на работе.
Катя шепнула что-то сыновьям, и они поспешили увести детей в дом. Арнольд с Виолеттой, Ян, Петр и Наташа расположились перед домом на широкой веранде, где на низенькой подставке стоял огромный медный самовар.
— Прежние хозяева привезли его из самой Тулы, — смеясь, отвечала Катерина на вопросы гостей; собственно, она не знала Виолетту и Петра, но и та, и другой, кажется, чувствовали себя вполне в своей тарелке и если пока не принимали участия в общем разговоре, то их привыкание должно было произойти довольно быстро.
— У нас нет друг от друга секретов? — полувопросительно сказала Катерина, косясь на форму Арнольда.
— Не обращай внимания на Алькин мундир, — посоветовала ей Наташа. — Разве ты не помнишь, как мы вместе шли по Украине? Такое не забывается.
— Да разве только Украина? — скромно заметил Арнольд. Он имел в виду общность их интересов и положения, но Наташа почему-то смутилась, и это с удивлением отметила Виолетта со свойственной влюбленным женщинам наблюдательностью. А заметив, стала невольно следить за отношениями этой красивой женщины и её Альки, начиная мучиться уколами ревности.
