– Не будьте так самоуверенны, – заметила я. – Из лабиринта не могли порой выбраться не только женщины, но и мужчины. Скажите Исидору, чтобы дал вам сопровождающего.
Я могла бы и сама проводить Зимина, но со вчерашнего дня испытывала противоречивые чувства при мысли о нем. С одной стороны, меня привлекали его мужественный вид, осанка и манера двигаться тихо и ловко, несмотря на внешность богатыря. Его надежность. Но я все еще помнила то, как он ловко отбрил меня, когда я в шутку спросила поручика, не хочет ли он на мне жениться. Могла бы припомнить ему заигрывание с Хелен. И обращение со мной, как с неразумной девчонкой.
Мы уже все собрались в гостиной – она же была столовой, но на будущее я собиралась столовую иметь отдельную – и ждали только Зимина. Аксинья дважды заглядывала в дверь, не будет ли от меня знака подавать завтрак.
Но знак последовал совсем с другой стороны. Вошел Зимин, какой-то в момент сгорбившийся, что ли, и сказал:
– Извините, что такое, да к столу... Мы нашли Хелен.
– В лабиринте? – Я почувствовала, что бледнею.
– В лабиринте.
– Она заблудилась?
Я вела себя как ребенок, который, боясь услышать плохую весть, подсказывает взрослым, что им лучше говорить.
– Ее задушили.
Как сквозь вату я услышала, как коротко вскрикнула расставлявшая тарелки Аксинья и поперхнулся открывший было рот Джим.
Я вцепилась в край стола и закусила губу, чтобы не упасть в обморок, и старалась при этом поглубже дышать. Но вот перед глазами у меня прояснилось, и теперь можно было адекватно воспринимать услышанную весть.
Не думала я, что это будет так страшно. То есть я еще не видела мертвого тела Хелен, но уже понимала, что ее убил кто-то из тех немногих людей, что сейчас окружали меня.
Убили! Но это же не война. Разве у нас убивают обычных женщин просто так?
– Я приказал положить ее тело в пустой клети, – сказал Зимин, – а вам, ваше сиятельство, нужно послать кого-то в уезд за исправником.
– Я скажу Исидору, – кивнула я и только подобрала юбки, чтобы отправиться на поиски Исидора, как он и сам явился.
– Ты слышал, Исидор, у нас убийство, – сказала я, стараясь не выдавать охватившую меня панику: что скажут соседи? В поместье Болловских – задушили женщину!
Какой одинокой и беззащитной казалась я самой себе! Кто обнимет меня, чтобы погладить по голове, как в детстве, и скажет:
– Все хорошо, моя дорогая, не беспокойся, я сделаю так, как будто никакого убийства и не было! Никто ничего не узнает...
Но это я уже чересчур! Мертвая женщина на самом деле никуда из поместья не денется, а исправник, наверное, будет расспрашивать каждого из нас: как случилось, что Хелен вышла из дома и никто ничего не заметил?
Наверное, кто-то за ней пошел. Или, точнее, кто-то назначил ей встречу. Или она этому кому-то назначила встречу. Нарочно в лабиринте, чтобы из дома никто за этой встречей наблюдать не мог.
Я и сама не заметила, как увлеклась этими предположениями. Мне нравилось выстраивать гипотезы и исследовать каждую из них. Какая жалость, что женщин не берут в полицию! Если разобраться, то будущее у меня, как, впрочем, у всякой более-менее обеспеченной девицы России, похоже на судьбу многих женщин: выйти замуж, рожать детей и сидеть дома, вздыхая о том рыцаре, которым совсем недавно казался будущий муж, и недоумевать, куда, в конце концов, он подевался?! Скучно до зевоты.
Ах да, Исидор мне что-то говорит.
– Я мог бы и сам поехать в уезд, – предложил мой новый староста.
Тут его глаза скользнули мимо меня, куда-то за спину. Я обернулась. В дверях появился Сашка, все еще со следами побоев на лице, но уже на ногах и от одного этого счастливый.
Конечно, он ни о чем не подозревал, потому что в противном случае не улыбался бы так безмятежно.
Он открыл было рот, чтобы спросить меня, не будет ли для него каких-то распоряжений, но ничего не произнес, а стал оглядываться, недоумевая, словно не туда попал.
Чего у Сашки нельзя было отнять, так это чуткости – или умения держать нос по ветру, как сказал бы Амвросий. Улыбка тут же сошла с его лица, едва только он почувствовал висевшее в комнате напряжение.
– Что-то случилось? – спросил он почему-то не меня, а Зимина.
– Англичанку задушили, – сказал тот, будто отмахнулся; словно его такое событие не слишком и печалило.
Лицо моего слуги перекосилось от изумления. Он что-то хотел сказать, но я была не расположена отвечать на вопросы Сашки.
– Иди на кухню, – посоветовала я, – скажи Эмилии, чтобы накормила тебя завтраком. А потом найдешь меня – у меня будет к тебе поручение.
Сашка тоже посерьезнел лицом, понимая, что мне сейчас не до него, и ушел.
Глава двенадцатая
– Исидор, – сказала я старосте, – тебе лучше в имении остаться. Пошли в уезд какого-нибудь паренька посообразительнее... Это не опасно? Осип поблизости.
– Осип в лесу прячется, – напомнил тот, – а дорога в уезд совсем в другую сторону уходит.
– Тебе виднее, – махнула я и решила отправиться в свою комнату.
В самом деле, что это я все стараюсь сама решить? Для чего мне тогда прислуга? Или самой в седло взбираться да в уезд мчать?
Исидор просительно сказал мне в спину:
– Барышня, прикажите, какую лошадь посыльному-то брать? У нас ведь своих лошадей вовсе не осталось. Не знаю, на чем и сеять придется.
– С лошадьми для посевной решим, – отозвалась я, – а сейчас можешь взять... Дуню. Это теперь наша лошадь, незнакомый тебе граф Зотов подарил ее мне в обмен на... кое-какие услуги. Тебе о том знать не обязательно.
«Теперь, – я подумала, – меня некому останавливать». Мне хотелось остаться одной и не спеша поразмыслить над этим несчастным случаем. Но я ошиблась, потому что на этот раз меня окликнул поручик:
– Погодите, Анна Михайловна, нам нужно поговорить. Всем четверым.
– Я найду тебя попозже, Исидор, – сказала я старосте, – и мы продолжим наш разговор.
Староста ушел, а я вопросительно посмотрела на поручика.
Он обернулся к Джиму и Кириллу, и те, не сговариваясь, дружно кивнули.
– О чем говорить? – поинтересовалась я.
– О том, что мы станем рассказывать полицмейстеру?
– Расскажем все как было.
Мне казалось, что этого должны хотеть все, но выяснилось, что это не так.
Речь держал Зимин, остальные двое мужчин ему поддакивали, а мне оставалось просто слушать, потому что я не понимала, какая необходимость в его предложениях.
– Каждый из нас, – говорил он, – должен иметь четкое знание того, зачем он прибыл в имение и где находился в то или иное время суток, в течение которых убита Хелен... Кстати, кто не знает, ее фамилия Уэлшмир.
