Слава Богу, Максим оказался обыкновенным молодым мужчиной. Не маленьким и не плюгавеньким, как она сама себя пугала. Даже не намного старше ее. Неужели он, весь такой… с виду благополучный, не мог найти себе женщину каким-нибудь другим путем?
Отчего-то забылось, что она и сама не только читала «Пикантные объявления», но вот и позвонила ему. Может, он просто не умеет знакомиться с девушками? Потому что робкий…
«Рассказывай себе сказки, Маргарита. Где ты, интересно, видела привлекательного мужчину, уверенного в себе и — робкого? Да еще давшего такое объявление. Для этого нужна определенная смелость».
Опять она к нему привязалась! Почему он объявление дал, когда мог бы и не давать? А Маргарита могла бы и не читать. Недаром же их публикуют вверх ногами. Чтобы человек знал, на что идет.
Робкий! Это же надо такое придумать! Он вполне в себе уверен, держится с достоинством. И вообще какое ей дело до мотивов, заставивших его объявление дать? К ним же не требуют характеристику с места жительства. И вообще открещиваются как могут. Мол, редакция ответственности не несет. Эти нехорошие дядьки, без царя в голове. Что с них возьмешь. Другие объявления печатаем, вот и эти приходится…
Запоздалая мысль — а вдруг он извращенец? — так испугала Маргариту, что она, идя к его машине, вдруг споткнулась и даже помедлила у дверцы, которую Максим так галантно перед ней распахнул.
Коллега Маргариты, бухгалтер Варя, в шутку утверждает, будто поговорка «Поздно, Рита, пить боржом» придумана именно о ней, о Маргарите Савиной. А потому, что она сначала делает что-то, а потом думает.
Спроси ее Максим сейчас, чего она боится, от стыда умрет. «Своих подозрений», — могла бы сказать она.
Во второй раз ей стало не по себе, когда он выехал на новую трассу вдоль набережной и помчался куда-то, якобы в район, где он живет.
А если он вез ее куда-нибудь подальше, где без помех сможет… Кстати, а что он особенное сможет с ней сделать? Кроме убийства, конечно. На все остальное она и так дала согласие тем, что на встречу пришла. Догадывалась, что в слова «пикантные объявления» можно вложить какой угодно смысл.
В конце концов, и правда поздно бояться. Потому Маргарита откинулась на спинку сиденья и стала внушать себе, что наслаждается ездой.
Машина у Максима была, как видно, новая. В салоне все еще чувствовался запах новой обивки, чехлы нигде не потерлись. Негромкая музыка мягко обволакивала сознание. От симпатичного водителя пахло хорошей туалетной водой.
Но что главное — от него исходила мужская сила. Та самая мужественность, которой ей не хватало в Игоре. Он не производил ни впечатления субтильности, ни, наоборот, пустой быковатости. Он был просто представителем сильного пола, и этим все сказано…
Приключение Маргарите стало нравиться. Она опять украдкой скосила глаз на Максима. Хорошее спокойное лицо. Не красавца, но и не урода. Небольшие голубые глаза такого оттенка, о котором можно сказать — синий. Именно он такой, синеглазый. Щеки гладко выбриты. Волосы коротко подстрижены, открывают высокий чистый лоб. Крупный нос с небольшой горбинкой придает мужественности его лицу. И как точка, завершающая произведение, на подбородке его виднелась ямочка. Две жены у него будет, отчего-то подумала Маргарита, и тут же себя одернула. О каких таких женах она размышляет? О женах человека, с которым сегодня впервые встретилась, чтобы… чтобы трахнуться, вот как оно называется, хотя прежде Маргарита это слово терпеть не могла и в отношении к себе никогда не употребляла.
Мысли ее упорно крутятся вокруг запрещенной самой Маргаритой темы. Не думать о том, для чего они встретились, все равно как если бы приказать себе не думать о белом верблюде. Потому она охотно поддержала разговор, который Максим весьма неуклюже начал.
Кстати, а чего, собственно, Маргарита решила с ним гулять? Этак не успеешь оглянуться, ночь наступит, а она собиралась вернуться сегодня домой.
Она повернулась к нему:
— Наверное, Максим, я погорячилась. Поздновато гулять. Пока мы доедем, будет семь часов, а я бы не хотела долго злоупотреблять вашим терпением.
Вон как загнула. Словно всего лишь ехала к нему на прием.
Хорошо хоть, у него с чувством юмора все в порядке. Он улыбнулся уголками красивого рта. Вот что она опустила в своей оценке его внешности: губы. Старалась на них не смотреть, потому что представила, как он ее… целует… Эти гормоны, кажется, совсем взбесились!
— Наверное, вы правы. Давайте гулять не будем. Только поставим машину на стоянку и зайдем в хлебный магазин. Откровенно говоря, я чертовски проголодался! И, как всегда, забыл купить хлеб. Мы с мамой все время забываем купить самое необходимое. Например, соль или чай. Порой целую неделю…
— Вы живете с мамой? — подивилась она. Куда же тогда Максим ее везет?
Он смешался.
— Вообще-то я купил себе квартиру, но пока ночую в родительском доме. Папа… отец недавно умер, и я стараюсь быть рядом с мамой. Ее рана еще слишком свежа. У меня есть старшая сестра, но она живет слишком далеко от нас…
Странно, что его признание о том, как он беспокоится о матери, успокоило Маргариту. И упоминание о том, что надо купить хлеб. Человек, который прежде не сталкивался с бандитами и извращенцами, всякими там уголовными элементами, обычно представляет их себе какими-то выродками, живущими отлично от других, нормальных людей. Отморозками, как теперь модно говорить.
Словно у бандитов не умирают отцы и они не покупают себе хлеб. Или обязательно не любят своих матерей. Стереотипы владеют нашим сознанием. Если бы все было так просто, порок легко было бы выявлять и искоренять. Просто отделить белых в одну сторону, черных — в другую. И карать со всей пролетарской строгостью…
— Не хочется приставать к вам с расспросами, Рита, — сказал он между тем, — но, если не секрет, кто вы по профессии?
— Бухгалтер. — На его лице отразилось удивление, и Маргарита спросила: — А что, на бухгалтера я не похожа?
— Может, мне до сих пор не везло, но все мои знакомые бухгалтеры — такие пышные рыхлые тетки…
Маргарита улыбнулась:
— У нас в фирме нет ни одной пышной бухгалтерши… Вообще-то я по профессии экономист, университет закончила, но так получилось, что экономисты у нас уже были, а фирме срочно потребовался заместитель главбуха, и меня послали на курсы повышения квалификации.
— Странно, я раньше всегда думал, что бухгалтер по рангу стоит ниже экономиста.
— Смотря какой бухгалтер. Но бухучет хорошо знают далеко не все экономисты. Поэтому мне пришлось не переучиваться, а доучиться.
Он помолчал, но поскольку она больше ничего не сказала, заговорил сам:
— А я занимаюсь делом прозаическим — мастерю мебель.
— Вы — столяр? В смысле, краснодеревщик?
— Нет, — теперь ее незнанию улыбнулся он. — У меня тоже высшее образование, я инженер-строитель.
