Отказ оставить в замке отца Нила больно ранил Фиону. Она сгорбилась и прижала руки к груди, но не смогла удержаться от еще одной попытки:
— Я позабочусь о том, чтобы отец Нил держал свое мнение при себе.
Наступила пауза.
— Прошу вас побеспокоиться об этом, — наконец сказал граф.
Фиона была так рада этой неожиданной милости, что улыбнулась. Непроизвольно она схватила руку графа и ощутила, как он на секунду сжал ее пальцы.
Трепет пробежал по телу Фионы. Она отняла руку и отвернулась.
— Где поселят Спенсера?
— Дни он будет проводить в занятиях с другими сквайрами, а спать в зале вместе с моими вассалами. Важно, чтобы его никак не выделяли, иначе может получиться так, что его станут презирать.
Фиона забеспокоилась:
— Надеюсь, вы не позволите, чтобы другие мальчики его дразнили и издевались над ним?
Граф коротко рассмеялся.
— Вы же хотите, чтобы я сделал из него мужчину, научил его драться и вести за собой людей. У меня ничего не получится, если вы будете баловать парня.
Стиснув руки, Фиона наклонилась к графу, чтобы ее не могли услышать:
— Вы должны понимать страхи, которые испытывает мать.
— Вот почему мальчиков воспитывают мужчины. Ему будет трудно, не сомневайтесь, но все будет по-честному. Я не выношу жестокости в любом виде. Мы оставляем ее для борьбы с нашими врагами.
— Но ведь это мы, англичане, ваши враги, — прошептала она.
Граф прищурился. В уголках его глаз образовались тонкие морщинки.
— Если парень справится с шотландцами, ему никто не страшен. Разве не этого вы хотели?
— Да. Да, конечно. — Фиона приехала именно за этим — чтобы Спенсера научили всему, что должен уметь рыцарь. Она знала, шотландцы — народ воинственный, но она не до конца понимала, какими они могут быть жестокими.
Даже граф Киркленд, одетый так же изысканно, как любой английский лорд, был грозен и непреклонен. Как может физически слабый Спенсер противостоять таким противникам? Неужели она неправа в том, что бездумно подвергает своего ребенка опасности?
— Вы плохо себя чувствуете?
Фиона вздрогнула от неожиданности. Гэвин стоял рядом, возвышаясь над ней, и было отчетливо видно его лицо с высокими скулами и твердо очерченным подбородком.
Фиона никогда не встречала такого физически мощного человека. А ведь она только что согласилась стать его любовницей!
— Простите меня. Я немного устала. Столько событий…
— Сейчас вас отведут в ваши покои.
Слова графа привлекли внимание женщин, столпившихся у помоста. Многие отвернулись, явно не желая услужить англичанке. Граф выбрал одну из них:
— Маргарет, проводи леди Фиону.
Очаровательная молодая женщина с рыжеватыми волосами и россыпью веснушек на лице молча подошла к ним, явно смущенная приказом графа.
— Мы увидимся за ужином, леди Фиона. — Еле заметная улыбка появилась на губах Киркленда, а блеск его голубых глаз заставил затрепетать сердце Фионы.
Она повернулась, чтобы следовать за служанкой, и почувствовала, что лэрд смотрит ей в спину, но не обернулась.
Женщины поднялись по винтовой лестнице и очутились в узком коридоре второго этажа. Пока они шли по нему, Фиона насчитала шесть дубовых дверей. Маргарет сообщила, что это все были спальни. На последнем этаже был большой кабинет и комната, где дворецкий работал со счетами.
Маргарет открыла тяжелую дверь и Фиона переступила порог комнаты. Это было небольшое помещение с узкой кроватью, столом и одним стулом, но постель была покрыта красивым меховым одеялом, на стуле лежала большая подушка, а на столе стояло несколько свечей.
Небольшое окно могло закрываться от холода жестким кожаным ставнем, но сегодня был теплый летний день, и ставень был открыт. Фиона была довольна, что в комнате имелся набитый соломой тюфяк для Элис и деревянный сундук, чтобы складывать вещи.
— Спасибо, Маргарет. Ты можешь идти.
Служанка была явно удивлена вежливостью Фионы.
— Я приду за вами, когда настанет время ужина, — сказала она, потом поспешно сделала книксен и ушла.
Оставшись одна, Фиона позволила себе немного расслабиться. Она выглянула в окно — вид был захватывающий. Замок со всех сторон окружало открытое пространство, так что даже небольшой отряд, приближающийся к стенам, не мог остаться незамеченным.
Мы здесь в безопасности. И наступит день, когда Спенсер сможет объявить о своем праве по рождению, которое у него отняли.
Фиона улыбнулась. У нее получилось! Попала в замок графа без кровопролития, нашла место для Спенсера, обрела надежду вернуть свои земли. Несмотря на сложности, которые Фиона предвидела в отношениях с хозяином замка, она почувствовала себя замечательно.
Она отошла от окна и остановила свой взгляд на кровати. Хорошее настроение улетучилось. Реальность пронзила леди Фиону словно острым клинком.
Как отреагирует граф, когда обнаружит, что у его новой любовницы почти нет опыта сексуальной жизни?
Глава 5
— Значит, это правда? Ты собираешься оставить эту англичанку здесь как свою любовницу?
Дункан говорил спокойно, но Гэвин уловил в его голосе нотки сомнения. Он тоже испытывал это чувство, но не собирался с кем-либо делиться. Киркленд спустился с помоста и пересек зал. Дункан следовал за ним.
— Леди Фиона много не требует. Я смогу устроить их здесь без особого ущерба для клана.
— Я не уверен, что другие лэрды отнесутся к этому благосклонно, — настаивал Дункан.
— Поскольку я не собираюсь интересоваться их мнением, это не имеет значения.
— Нам необходимо собрать как можно больше хороших людей, так чтобы мы могли побороться за нашего короля. Ты лучше других знаешь, как нелегко было убедить наших сородичей поддержать Роберта. То, что в твоем замке живет англичанка со своим отпрыском, не поможет общему делу.
— Наши союзники медлят в нерешительности, поскольку опасаются, что в случае поражения ко роль Эдуард захватит их земли, лишит их титулов, а потом отрубит всем головы.
— Нельзя же винить человека в том, что он бережет свою голову, — заметил Дункан.
Гэвин усмехнулся:
— Нельзя.
— Не станут ли многие сомневаться в твоей преданности делу, если узнают, что у тебя живет вдова английского барона?
Гэвин упрямо сдвинул брови. Лэрд Маклендон никогда не ждал, что его кузены и прочие опытные люди, которым он доверял больше всего, будут слепо следовать за ним и бояться высказывать свое собственное мнение. Иногда это его раздражало, но чаще он чувствовал, что именно это помогает ему поступать по совести.
