– И если есть тот, кто может указать причину, не позволяющую законно связать их узами брака, пусть говорит сейчас или навсегда сохранит ее в тайне…
Мартин не стал дожидаться следующего приглашения.
– Есть! – объявил он и добавил: – Я могу, – на случай, если викарий его не расслышал. Он вышел вперед, стуча сапогами по каменным плитам и не сводя глаз с предмета своей страсти.
От неожиданного звука этого низкого голоса, который она больше никогда не надеялась услышать, Хелен замерла на месте. Она вдруг утратила способность чувствовать и понимать, где она и что с ней происходит. Ее глаза округлились, дыхание прервалось. Она не верила самой себе. И тут Мартин очутился рядом с ней. Его ясные серые глаза горели решимостью.
К ее изумлению, он крепко стиснул ее руку выше локтя:
– Я хочу поговорить с тобой.
Если бы не одновременные возмущенные восклицания викария и предполагаемого жениха, он прямо сейчас вытащил бы ее из церкви.
– Послушайте, Мертон, она согласилась выйти за меня. Вы же знаете!
– Что это значит, сэр?
Мартин посмотрел на викария, стараясь быстро что-нибудь придумать.
Однако того не так-то просто было смутить.
– Это свадебный обряд. Как вы смеете вмешиваться?
Посмотрев на красивое надменное лицо Мартина, Хелен уловила в его глазах циничный блеск. У нее упало сердце. О боже! Он готов на все.
– Но вы же сами просили сказать, если существуют препятствия, – резонно заметил Мартин. – Я всего лишь подчиняюсь.
В одно мгновение поняв, что Мартин прав, викарий смутился. Потом его словно громом ударило.
– Вы возражаете? – Он разглядел простой, но дорогой костюм Мартина и его начальственный вид, потом перевел взгляд на Хедли Суэйна. – Если бы я знал, то ни за что не согласился бы на эту аферу.
– Ничего подобного! – Лицо Хедли приобрело кирпичный оттенок, он буквально лопался от возмущения. – Спросите, что у него за возражения. Да он просто насмехается, потому что знает, что она согласилась выйти за меня!
Хедли уставился на Мартина. Хелен чувствовала, что вот-вот упадет в обморок. Но рука, державшая ее, ни на секунду не ослабляла своей хватки.
Викарий в недоумении смотрел то на Хедли, то на Мартина:
– Может быть, вы скажете, в чем заключается ваше возражение?
Не моргнув глазом, Мартин сказал:
– Леди Уолфорд дала согласие выйти замуж за меня.
От такой беспардонной лжи у Хедли перехватило дыхание. Хелен поняла, что пришло время вмешаться. Что бы там ни было, Мартину нельзя было позволить погубить свои мечты.
– Я не давала и никогда не дам вам своего согласия, милорд, – заявила она.
Мартин смотрел на нее сверху вниз, и Хелен увидела, как его глаза наполнились понимающим теплом. Она попыталась вырваться и сохранить здравый смысл. Однако тут ее глаза раскрылись еще шире, потому что взгляд Мартина приобрел выражение, которое она не могла бы назвать иначе как дьявольское.
– Вы знаете, что давали, – сказал он с медлительной улыбкой. – Когда лежали со мной в постели.
Хелен почувствовала, как у нее открылся рот. Щеки вспыхнули. Как он посмел сказать такое? В церкви, в присутствии всех прихожан?
Викарий в ужасе всплеснул руками от такой непристойности.
– Мне следовало знать, что нельзя связываться с этими светскими людьми. С людьми из Лондона, – добавил он, сверкнув глазами на Хедли. – В данных обстоятельствах я должен попросить вас – всех троих – немедленно покинуть храм! И еще очень советую вам всерьез задуматься о ваших душах. – Произнеся эту тираду, викарий повернулся кругом и удалился в ризницу.
Прихожане взорвались негодованием. Под шум усиливающегося ропота Мартин потащил Хелен к боковой двери и дальше на кладбище. Они уже дошли до середины поросшего травой пространства, утыканного старыми надгробиями, прежде чем Хелен нашла в себе силы потянуть его назад и заставить остановиться.
– Милорд! Это же смеш…
Остальные слова заглушил его поцелуй. Неистовая страсть обожгла ей губы и, когда они сдались, стала угрожать превратить в пепел последние остатки ее разума. Хелен боролась, стараясь избежать того, что было ей так желанно, пытаясь побороть усиливающийся голод, способный заглушить все доводы здравого смысла. В ответ руки Мартина только крепче сомкнулись вокруг нее, прижимая Хелен к широкой груди, пока она, наконец, не смирилась с поражением, растаяв в его объятиях.
Только подавив последние попытки сопротивления, Мартин решился оторваться от ее губ. Она была упрямой богиней, как он уже успел понять.
– Молчи, – сказал он, приложив палец к ее губам, приказывая ей подчиниться. – Просто послушай. – Глядя в ее огромные зеленые глаза, Мартин улыбнулся и отчетливо произнес: – Мое состояние принадлежит мне, а не моей матери. Оно абсолютно не зависит от ее прихоти. Я достаточно богат, чтобы выбирать невесту по своему вкусу, и намерен поступить именно так. Ты поняла?
Огромные глаза Хелен стали еще больше. Ей едва хватило дыхания, чтобы заговорить.
– Но твой брат сказал… – Больше она ничего не смогла произнести.
Мартин сжал зубы.
– К сожалению, мой брат действовал неразумно.
Хелен заметила его гнев, но поняла, что он направлен не на нее.
– О! – произнесла она, не вполне понимая, чем он вызван.
– Это означает, что я женюсь на тебе.
В ответ на это решительное заявление глаза Хелен встретились с его глазами. Их строгое, если не сказать сердитое, выражение заставило ее притихнуть.
– О! – Это восклицание показалось ей наиболее безопасным.
– Да, «О!» – откликнулся Мартин. – Я уже трижды делал тебе предложение. Этого более чем достаточно. Больше я ничего не предлагаю. Ты выйдешь за меня, и все.
Хелен пристально смотрела на него, завороженная радугой, которая вновь появилась у нее на горизонте.
Видя, что она молчит, Мартин с серьезным видом продолжал:
– Если понадобится, я готов запереть тебя в Эрмитаже в своих комнатах и держать там, пока ты не согласишься. – Он замолчал. – На самом деле, это чертовски хорошая идея. Гораздо более привлекательная, чем делать предложения.
Хелен вспыхнула и опустила глаза. Все произошло так быстро. У нее кружилась голова, а сердце отбивало неистовую, но счастливую дробь. Она не могла связать мысли, чтобы высказать то, что рождали в ней его слова, сулившие такое невероятное счастье. Неужели это правда?
Мартин смотрел на вспыхнувшее лицо Хелен, и его захлестнула буря самых разных эмоций. Облегчение от того, что он снова держал ее в объятиях, сменялось гордостью, потому что она любила его. Любила так сильно, что готова была согласиться на другое, совсем нежеланное замужество, лишь бы не лишить его мечты. Мартин уже собирался открыть рот, чтобы сказать Хелен, что теперь он понимает причину ее странного поведения и ценит это должным образом, когда краем глаза заметил Хедли Суэйна, который тоже покинул церковь через боковую дверь. Увидев их, он отвернулся. Досада сквозила в его опущенных плечах, в том, как он, петляя, шел среди надгробий.
