Неловкое молчание, взгляд в сторону, а у меня просто нет слов. Значит ли это…
– Как давно у тебя шрамы?
– Больше ста лет.
– О… – Мысленно ухнув, уточнила: – А лет тебе сколько?
– Чуть больше трехсот. Триста девять. – Снова взгляд глаза в глаза и нервное: – Хочешь узнать, кто и как?
– Да.
– Женщина. Ведьма. В то время я был молод. – Недовольно поджав губы и поморщившись, Рург мотнул головой. – А еще груб и коварен, как ты говоришь. Жил в свое удовольствие. Я наследник. Я имею право на все. На статус, силу, влияние, женщин. Любых. Без их согласия. Я так думал… И, как ты уже догадалась, поплатился. Она была против. Она хотела быть свободной. Она… Если бы не отец, я бы убил ее за это, – и снова тяжелое молчание, но он договаривает до конца: – Она прокляла меня. Не знаю, откуда она узнала об этом оружии и где взяла, но однажды, когда я снова пришел к ней, она набросилась на меня как фурия и успела нанести несколько ножевых ранений, шипя, что ненавидит и проклинает.
– Как? – Напряжение, с которым он рассказывал то, что наверняка хотел забыть, перешло и на меня. Но я должна знать. Должна.
– Я стал импотентом. Частично.
– О… – Застыв, могла только ошарашенно хлопать ресницами. Жестко. Да, о таком бы и я тоже молчала. Ужас! Нет, он виноват, это даже не обсуждается, но проклинать так??? – А…
– Частично, Ева. – Невеселая усмешка и пояснение: – Я мог только тогда, когда этого хотела женщина. Если женщина не хотела, я не мог. И как ты думаешь, как часто меня хотели женщины? Сами. Без принуждения.
Бедняжечка… Сто лет евнухом! Но…
Стоп.
– Но во сне я не хотела!
– Хотела. Всегда хотела. – Едва заметная усмешка на губах и сверкнувшие синие глаза. – Даже когда не хотела, ты все равно хотела. Звучит странно, но это правда. Ты нуждалась в этом. И хотела.
Прошептав последние слова, демон тут же потянулся ко мне за поцелуем, но когда оставалось всего ничего, то недовольно рыкнул и снова отстранился.
– Да что такое! Ева!
– Что?
– Это будет всегда?
– Ты о чем? – потеряв нить разговора, нахмурилась.
– О тошноте. Это ужасно!
– Ну-у-у… первые пару месяцев.
– Сколько???
– А может, и больше.
– Ева-а-а… – Простонав, демон откинул голову на спинку кресла и продолжил стонать уже там. – Нереально!
– Зато я чувствую себя хорошо, – не сдержав ехидства, довольно улыбнулась. Да, это нереально, но как же я рада, что в этот раз токсикоз пройдет мимо меня.
– Прости. Это главное. Ты права. – Тут же сев ровно, Рург посмотрел так серьезно, что я удивилась. – Твое хорошее самочувствие для меня очень важно. А я потерплю.
– Ты меня пугаешь…
– Ну я же твой муж. Я обязан сделать так, чтобы тебе было хорошо.
Как-то некрасиво это прозвучало. Надув губы, скривилась.
– Что?
– Обязан? А если бы не был обязан?
– Ева, нет. Не то. Я обязан не потому, что обязан… Тьфу! – Чертыхнувшись от того, как нелепо это прозвучало, демон пару секунд подумал и решительно кивнул. – Вернее так: я хочу и я сам желаю сделать все, чтобы тебе было хорошо. – Загадочный взгляд на меня, а затем прозвучало лукавое: – А теперь спроси меня «почему?».
– Почему?
– Потому что ты моя большая и чистая. Единственная. Навсегда.
Мм…
– Не веришь.
Ага.
– И именно поэтому я даже не подумаю сказать, что влюблен.
О?
– Заинтриговал?
Не то слово!
– Я старался.
Ах ты!
– Но я не лгу.
Э…
– Я тебя удивил?
Все это время я лишь выразительно смотрела, но на последнем вопросе не выдержала и возмущенно рявкнула:
– Очень!
А он засмеялся. Шут гороховый!
– Тебе нравится надо мной так глупо шутить?
– А я не шучу. – Резко оборвав смех, Рург тут же посерьезнел. – Это правда. Хотя я и нервничаю, но не лгу. Согласен, это все начиналось как игра, и даже скажу больше – игра еще не завершена. Но согласись со мной. То, что произошло и продолжает происходить между нами, намного больше, чем игра. Это уже жизнь. Наша с тобой жизнь. И по твоим глазам вижу, ты это поняла сама.
– Что именно?
– Что ты мне дорога. Не как игрушка и не как инструмент в игре, а как женщина. Любимая женщина. Женщина, которая подарила мне шарф, связанный своими руками.
– То есть ты, – недоверчиво прищурившись, констатировала, – меня любишь.
– Не уверен, но, кажется, да.
– Кажется? – Немного обидевшись, попыталась отстраниться, но мне не позволили, крепче обхватив за талию.
– Я еще не понял. Но ты мне нравишься. Даже больше чем просто нравишься. – Пытаясь донести до меня свои мысли, демон нервничал уже весьма заметно. – Ну Ева! Ну что ты…
– Хорошо.
– Что?
– Я не буду тебя третировать и выбивать признание. – Милостиво кивнув, почему-то улыбнулась. Он был таким обескураженным. Таким няшным… – Но как полюбишь и будешь уверен, тут же скажешь. Договорились?
– Э… да. – Ошарашенно кивнув, демон вдруг усмехнулся вслед за мной. – Вот поэтому ты мне и нравишься. Ты непредсказуема. Нелогична. И ты… меня любишь.
– Ха! – Тут же вздернув подбородок, расфыркалась еще сильнее. – Еще чего! Ты врун!
– То есть врунов не любят?
– Нет. Любят честных.
– Не вся правда приятна и полезна.
– Не передергивай. Та правда, которая касается нашей семьи, – тоном подчеркнув слово «семьи», еще и пальчиком в его грудь ткнула, – должна быть известна обоим. Иначе это не семья. Кстати… Ты семью-то хочешь? Или я зря распинаюсь?
– Хочу. Очень. Иначе той ритуальной ночи не было бы.
– Тогда тем более. Ты можешь скрывать от меня своих клиентов, родичей и знакомых. Свою работу и работников. Но скрывать правду о своих планах на меня, Лесю и малыша ты не имеешь права.
– Хорошо. – Серьезный кивок, а затем лукавое: – Но ты меня все-таки любишь.
– Р-р-р!
Не скажу! Вот не скажу первая, и все!
Проболтав ни о чем еще некоторое время, заодно узнав, что сейчас человек он потому, что так легче переносить симптомы токсикоза, я чувствовала в себе невероятную легкость, игривость и, как ни странно, спокойствие и уверенность, а затем и вовсе разулыбалась, услышав, как бурчит его желудок.
