– А каков классический костюм молодой девушки, которая
отправляется на свидание? – без иронии спросил сэр Генри.
– Если встреча назначена в отеле или в другом месте,
где принят вечерний туалет, она надела бы свое лучшее бальное платье. Но на
улице, под открытым небом, декольте выглядит нелепо и более уместен спортивный
костюм.
– Готов согласиться с вами, милый знаток хорошего тона.
Но ведь несчастная Руби… гм…
– Да, пожалуй, – согласилась старая дама. –
Руби не была… То есть она не имела светского воспитания. Она принадлежит к
разряду людей, которые носят одежду, не сообразуясь с правилами. Помню один
прошлогодний пикник в Скрэнтор-Рокс. Вы бы ахнули, увидев, во что вырядились
тамошние барышни. На пешую прогулку, правда, надевают теперь нечто вроде
униформы. Но и тут девушки не понимают, что шорты красят только стройных и
худеньких.
Начальник полиции решительно вернулся к началу разговора:
– Значит, вы думаете, что Руби Кин…
– Я думаю, что Руби Кин не снимала бы того розового
платья, которое было на ней весь вечер. Она могла сменить его только на более
красивое.
– В таком случае, мисс Марпл, как вы объясните, что на
ней было белое и отнюдь не лучшее платье? – спросил Харпер.
– Сознаюсь, пока не понимаю. Однако убеждена: это
деталь первостепенной важности.
Глава 32
Внутри просторного корта, окруженного проволочной сеткой,
Реймонд Старр заканчивал урок тенниса. Полная дама среднего возраста игриво
помахала ему на прощание и, подхватив небесно-голубой свитер, направилась к
отелю. Реймонд проводил ее дежурным комплиментом. Потом направился к скамье,
где расположились трое зрителей. Он выглядел усталым.
Сэр Генри мысленно задал себе вопрос: сколько лет может быть
этому человеку? Двадцать пять или под сорок? Угадать невозможно.
– Такие уроки, видимо, порядком надоедают? –
участливо спросила мисс Марпл.
– Да, особенно в конце сезона.
Начальник полиции встал с озабоченным видом:
– Если позволите, я зайду через полчаса.
– Отлично. Буду вам благодарна.
Реймонд проводил Харпера взглядом, затем спросил:
– Вы мне разрешите присесть рядом?
– Сделайте одолжение, – отозвался сэр
Генри. – Не хотите ли сигарету?
Он протянул портсигар, удивляясь собственному предубеждению
по отношению к этому человеку. Может быть, не вызывал уважения род его занятий?
Что касается танцев, то, пожалуй, да. Как истый англичанин, сэр Генри относился
с подозрительностью к профессиональным танцорам. В движениях молодого человека
был явный излишек грации… Реймонд… Рамон… В самом деле, какое у него настоящее
имя? Он напрямик спросил об этом у Старра.
– Когда я начал выступать, меня называли Районом.
«Рамон и Джози» – нечто испанское. Но я заметил, что к иностранцам завсегдатаи
отеля относятся неважно, и взял имя Реймонд, английское.
– Но это ненастоящее ваше имя? – спросила мисс
Марпл.
Молодой человек с улыбкой покачал головой:
– Нет, меня действительно зовут Рамон. Моя бабушка
родом из Аргентины.
«Вот откуда это покачивание бедрами!» – подумал сэр Генри.
– Но зато второе имя Томас, – добавил
танцор. – Что может быть прозаичнее? – Он обернулся к сэру
Генри. – Вы ведь из Девоншира? Из Стейна? Мои родители живут по соседству,
в Алмонстоуне.
Сэра Генри внезапно осенило:
– Так вы из Старров, что в Алмонстоуне?!
– Именно.
– Вот бы никогда не подумал!
– Неудивительно, – с горечью сказал Реймонд.
Сэр Генри сочувственно пробормотал:
– Видимо, превратности судьбы?..
– Пожалуй что так, – грустно согласился молодой
Старр. – Моей семье пришлось продать имение, которое переходило по наследству
более трехсот лет. Но наш род не прервался. Старший брат обосновался в
Нью-Йорке, у него издательское дело. Остальные тоже разбрелись чуть не по всему
земному шару. В наше время университетский диплом – еще не гарантия
преуспевания. Я был менее удачлив и устроился продавцом в магазин сантехники. В
магазине имелись великолепные залы образчиков. Но я вечно путал цены, забывал
дни доставки. Меня, естественно, уволили. Единственное, что я знал и
умел, – это танцы и теннис. Пришлось предложить свои услуги в одном из
отелей Ривьеры, куда съезжаются сливки общества. Я уже прилично зарабатывал,
когда вдруг услышал, как один полковник, джентльмен с ног до головы,
громогласно вопрошал директора: «Где этот танцоришка? Я его ищу. Моя жена и
дочь хотят повальсировать. Приволоките его!» – Реймонд помолчал. – Я имел
неосторожность обидеться и тотчас лишился места. В конце концов попал сюда.
Здесь менее доходно, но обстановка корректная. Я провожу время в обучении
теннису грузных матрон, а вечером танцую с их дочками. Что поделать, такова
жизнь. Простите, что обрушил на вас свои глупые излияния.
Сэр Генри сердечно сказал:
– Очень рад, что мы разговорились.
– Вы по поводу Руби? Тут ничем не могу помочь. Мне ее
убийца неизвестен. Наше знакомство с ней вообще очень поверхностно.
Доверительных разговоров со мной она не вела.
– Вы ей симпатизировали? – благожелательно
спросила мисс Марпл.
– Как вам сказать? Она, конечно, умела
нравиться, – отозвался Реймонд довольно равнодушно.
– Значит, – продолжал сэр Генри, – подозрений
нет?
– Нет. Иначе, поверьте, я сообщил бы в полицию. Видимо,
это одно из тех мерзких преступлений, которые совершаются без серьезного
повода, но зато с ловкостью, не оставляющей следов.
– У двоих людей повод был, – рассеянно заметила
мисс Марпл.
Сэр Генри метнул в нее недовольный взгляд.
– Неужто? – спросил, внезапно заинтересовавшись,
Реймонд.
Мисс Марпл с выразительным ожиданием посмотрела на сэра
Генри.
– Кажется, смерть Руби Кин принесла пятьдесят тысяч
миссис Джефферсон и мистеру Гэскеллу, – нехотя процедил тот.
– Как? – взволнованно вскричал Реймонд. – Но
это же абсурд! Миссис Джефферсон… я хочу сказать, они оба не могут иметь
касательства к преступлению!
Мисс Марпл, кашлянув, тихо произнесла:
– Боюсь, мистер Старр, что вы идеалист.
– Я идеалист?! Да я прожженный циник, мадам.
