— Уфф! — наконец выдохнул Дэви и оттолкнул ногой скамейку, радуясь долгожданному освобождению.
— Эй, полегче, я из-за тебя посадил кляксу! — Джон через стол сердито сверкнул на брата глазами.
— Закончил? — живо спросила Кэролайн, заранее приготовившая стул, ножницы и расческу. Как она и ожидала, Дэви не удостоил ее ответом. Но то, с какой быстротой он вылез из-за стола и направился к сидевшему у камина Даниэлю, говорило само за себя. — Хорошо, — продолжала она, как будто мальчик ей ответил. — Теперь у нас есть время подровнять твои волосы, перед тем как ты пойдешь спать. Разумеется, к Джону это тоже относится.
Головы обоих мальчиков мгновенно повернулись в ее сторону, как будто их потянули за невидимые нити.
— Что? — спросил Джон, открыв от изумления рот. Дэви, заметив ножницы, отреагировал с гораздо большим пылом.
— Не хочу никаких таких стрижек! — Он бросил на Кэролайн злой взгляд и, когда она поманила его пальцем, стал бочком пятиться за спину Даниэля.
— Ты станешь таким красивым, когда пострижешься, потому что тогда будет лучше видно твое лицо. И станешь намного лучше видеть, — вкрадчиво уговаривала Кэролайн, незаметно, как охотник к кролику, подбираясь все ближе к мальчику.
— Нет!
— Ну же, Дэви, — тихо вмешался Даниэль.
— Что случилось? — поинтересовался Роберт, просовывая голову в дверь из гостиной, где он работал.
— Будет лучше, если ты оставишь мальчишку в покое. — Томас с открытой враждебностью встал в проеме двери рядом с Робертом.
Дэви, сразу почувствовавший, кто из дядек самый надежный союзник, отошел от Даниэля и начал понемногу двигаться вдоль стены в направлении Томаса.
— Том, из тебя плохой помощник, — недовольно проговорил Даниэль.
— Не думаю, что парнишке так уже необходимо стричься, если он этого не хочет, — парировал Том ее.
Кэролайн заскрипела зубами от досады, но сделала над собой усилие, и выражение ее лица осталось все таким же милым.
— Дэви, не может быть, чтобы ты боялся такой простой процедуры, как стрижка. Ведь это совсем не больно, — сказала она.
Дэви наконец удалось пробраться к Томасу, и он прямо-таки прилип к его ноге.
— Дядя Том, не позволяй ей прикасаться ко мне! Я ее ненавижу!
— Дэвид Мэтисон! — В проеме гостиной появился Мэт, обдав всех холодным ночным воздухом от входной двери, и стал стаскивать с себя пальто. В его глазах, обращенных на младшего сына, было предостережение. — Ты будешь вежлив со своей тетей Кэролайн, слышишь меня?
— Но, папа, она хочет отрезать мне волосы! — вскричал Дэви. Оставив Тома, он бросился к отцу и обеими руками обхватил его ногу. Мэт положил руку ему на голову, убирая волосы со лба, а мальчик умоляюще смотрел на него снизу вверх.
— И мне тоже! — поспешно добавил Джон.
— Сдается мне, вам обоим не помешает постричься, — произнес Мэт.
Папа! — в возгласах обоих мальчиков была горечь от подобного предательства.
— Собственно говоря, мне кажется, никому из нас это не помешает, — проговорил Мэт и посмотрел на Кэролайн. — Включая меня. Как ты, согласна обслужить такое количество народу?
— Ну… разумеется. — Если Кэролайн и была слегка обескуражена тем, что ей придется сделать для Мэта (и, конечно, его братьев) столь интимную вещь, у нее хватило духу не показать этого.
— Вот и хорошо. Кто первый?
— Давайте тянуть соломинку? — с неожиданным энтузиазмом закричал Джон.
— Правильно придумал. — Мэт прошел в гостиную, где вытащил из стоявшего там веника шесть соломинок, и, держа их зажатыми в кулаке, вновь появился в кухне. — Тот, кому достанется короткая, будет первым. Джон?
Джон вытянул соломинку.
— Дэви?
— Но я не хочу стричься, па!
— Дэви!
Дэви вытянул соломинку.
— Роб?
Роберт вытянул соломинку.
— Дан?
Даниэль вытянул соломинку.
— Том?
— Подожди минутку. Я тоже против стрижки!
Мэт посмотрел на него долгим взглядом. Томас вытянул соломинку.
— Ну и у кого же короткая? — спросил Джон, нахмурясь. Все продемонстрировали свои соломинки.
— Она у папы! — с восторгом воскликнул Дэви, и был прав. Короткая соломинка осталась у Мэта.
Том пару мгновений смотрела на нее с несколько озадаченным видом, затем перевел взгляд в сторону Кэролайн. Если она немного и нервничала, то это было незаметно для окружающих.
— В таким случае, садись, — пригласила она самым легким тоном, на который была способна, и указала на приготовленный заранее стул. — Мы быстро все сделаем. И совсем не будет больно.
— Рад это слышать.
Может быть, его слова и прозвучали несколько суховато, но Кэролайн сделала вид, что все нормально. Перспектива заполучить Мэта в свое полное распоряжение, даже из-за такого пустяка, как стрижка, подняло ей настроение. «Пусть только попробует сказать мне хоть что-нибудь неприятное, пока у меня в руке ножницы. Встанет со стула лысым, как коленка», — решила Кэролайн.
Должно быть, Мэт прочитал ее мысли. Когда он сел на стул и позволил накрыть свои плечи салфеткой, чтобы собрать срезанные волосы, то буквально пронзил Кэролайн взглядом своих блестящих голубых глаз.
— Если хоть один лишний локон будет сострижен, твоим волосам тоже не дожить до рассвета, — пригрозил он едва слышным шепотом.
— Неужели ты мне не доверяешь? — столь же тихо спросила девушка и щелкнула ножницами, как бы поддразнивая его.
Остальные пятеро Мэтисонов собрались в кружок вокруг них, завороженно взирая на обоих и готовясь стать свидетелями пострижения первой и самой свирепой из овец. Из-за обилия посторонних глаз и ушей всяческий обмен репликами между Кэролайн и Мэтом пришлось прекратить.
Взяв в руки расческу, девушка зашла ему за спину. На мгновение, пока она внимательно вглядывалась в его густую черную шевелюру, ею овладела нерешительность. Стул, на котором сидел Мэт, казался намного ниже, уже из-за его высокого роста и массивных спины и плеч. Длинные ноги мужчина вытянул вперед, а руки скрестил на груди, что придавало ему почти воинственный вид. Челюсти его были крепко сжаты, глаза напряженно уставились в одну точку прямо перед собой. Часть шеи, не закрытая салфеткой, была бронзовой от загара, сильной и мускулистой. С каким-то странным щемящим чувством Кэролайн смотрела на беззащитный в своей оголенности затылок, которому множество иссиня-черных мелких завитков придавали почти женскую красоту и нежность. На какое-то мгновение ей вдруг страшно захотелось провести пальцем по этой оголенной и очень уязвимой сейчас шее. Но, представив себе эту картину, даже напряглась от отвращения и отвернулась, едва не бросив на пол расческу. Затем, сознавая, что зрители наблюдают за каждым ее движением, Кэролайн решительно взяла себя в руки, набрала в грудь побольше воздуха и провела расческой по волосам Мэта.
