Я внимательно вслушивалась в их диалог, позабыв о шланге. А он выскользнул из рук и змеей закрутился по земле, обдав мне все ноги грязными брызгами. Отскочив в сторону, я перешагнула через невысокий заборчик и пошла к женщинам.
— Да утром сегодня. Марина Пална с сорок четвертой дачи… Знаешь ее?
— Ага-ага, — закивала Лена, вытянув вперед шею.
— Так вот она и нашла труп. Этот ее… Шарик-Бобик в кусты ринулся, а она за ним. А там и наткнулась! Ужас! Не приведи, господи! Она давай на все дачи голосить. Мы все сбежались, а Петровский… ну, этот… новый русский, — кивнула Варвара Макаровна куда-то влево. — У него же радиотелефон. Или сотовый, что ль. Хорошо он тут был, сразу в милицию и позвонил. Они уж минут через десять примчались. Сначала одни, потом другие. И «Скорая» приехала. Кошмар! Вот часа три, как разъехались. А то все ползали там, искали чего-то.
— А кого ж убили-то? — не отнимая руки от сердца и выпучив глаза, спросила Лена. — Из наших кого?
— Да вроде нет. Ее никто не узнал. Блондиночка такая, худенькая. Молодая. Горло порезали ей. Ужас, ужас просто! Какие звери!
— Изнасиловали, что ль? — предположила Лена.
— Не знаю уж, — сморщилась соседка. — Но одета была. В одежде то есть. Сама видела. Меня тоже спрашивали, не опознаю ли ее.
— Ну и ну, — покачала головой Лена и обернулась ко мне. — Вы слышали? Страх-то какой. Да?
И тут вдруг на ее лице проявилось как бы озарение. Она внимательно посмотрела мне в глаза, потом перевела взгляд на сумку, которая висела у меня за плечом. Снова заглянула мне в лицо:
— А вы, случайно, не из милиции? Уж не убитую ли вы ищете? Не ко мне ли она шла? У вас вон на фотографиях блондинка, а на черненькую Наташу похожа.
— Возможно, что ее ищу, — уклончиво ответила я и обратилась к Варваре Макаровне: — А где именно труп обнаружили? Вы мне показать не могли бы?
— Да вы и сами найдете. Там, по дороге прямо, — стала она охотно объяснять, неистово жестикулируя, — труба такая толстая будет. Просто на дороге лежит, от нее немного вверх через посадки. Метров пять. И увидите квадратный ржавый бак. Так вот прям возле него и убили ее. А самой-то мне туда не хочется, опять переживать начну, а у меня давление.
— Ага, спасибо, — поблагодарила я и повернулась к Лене: — Вы, Лена, поливайте пока ваш огород, а я пойду посмотрю. Хорошо?
Она согласно и как-то испуганно кивнула, но осталась возле соседки, возможно, желая теперь обсудить меня и свои догадки.
* * *
Минут через пять я уже была возле той самой трубы, на которую указала словоохотливая Варвара Макаровна, затем повернула в глубь лесопосадки и стала пробираться вверх через густые заросли дикой смородины. Оцарапав руку, вышла на более свободное пространство, засаженное вязами и поросшее невысокой травой. Сразу приметила ржавый, перевернутый вверх дном бак, который лежал у самой тропинки, и двинулась к нему.
Трава была основательно примята в радиусе нескольких метров. Возле бака на голой земле темнело большое бурое пятно уже свернувшейся крови. «Вот тут и закончила свою недлинную жизнь Галина Луговичная», — подумала я, присела на корточки и стала внимательно изучать каждый квадратный сантиметр.
Один край кровавой лужи был несколько смазан. Сюда кто-то нечаянно наступил? Кто? Убийца или те, кто уносил тело? Ой, что это я? Перегрелась? Конечно же, убийца, потому что кровь к сегодняшнему дню основательно запеклась. Стало быть, на обуви убийцы должны остаться хотя бы микрочастицы крови, если он от нее не избавился. Жаль, не успела спросить у Миющенко насчет вещей Галины. Были ли они найдены при ней? Ну, ничего. Вечером все прояснится.
Поднявшись, я медленно стала обходить все окрест, пытаясь найти для себя что-то интересное, что могло выпасть из поля зрения следственной бригады.
Немного пройдя по тропинке в сторону автобусной остановки, я заметила сложенные в кучу дрова. Вернее, не дрова, а просто толстые короткие ветки, обрубленные с обеих концов. Кто-нибудь для костра их готовил или… Вернувшись назад, недалеко от места убийства, валялась одна из таких веток внушительной толщины.
Я подняла ее и придирчиво осмотрела со всех сторон. Вот! За растресканную серую кору зацепилось несколько черных волос. Аккуратно вытянув один, попробовала его на прочность. Похоже, синтетика. Достала зажигалку и подпалила волосок. Он вспыхнул и оплавился твердой точкой. Да, синтетика. Черный парик «каре»? Стало быть, можно предположить, что Галину сначала ударили по голове этой палкой, а потом, когда она упала, нанесли удар бритвой. Скорее всего так и было.
Я приподняла край бака и сунула под него этот вещдок. Когда произведут вскрытие, наверняка обнаружат, что Луговичной был нанесен удар по голове. Чем? А тем, что лежит теперь тут, под ржавым баком. Нужно Миющенко об этом сказать. Пусть он его «найдет».
Но почему нападавший не перерезал горло сразу? Впервые совершал убийство и побоялся не справиться?
Я представила себе, как нужно действовать, если хочешь совершить подобное: для начала схватить человека сзади за волосы, потянуть на себя и уж тогда… Бр-р, картинка… Но Галина была в парике… Получается, что преступник это знал, раз решил сначала оглушить свою жертву. Выходит, преступник был с ней знаком.
А теперь подумаем, кто мог желать смерти Галины? Враг Рудольфа? Или его любовница, которую она знала? С кем могла идти по этим посадкам, прячась от лишних глаз, Луговичная? С Черниковой? Может, Сластникова права, и у Рудольфа была с Ольгой любовная связь? Допустим, подруги тайно помирились, Галина задумала отомстить Рудольфу, а Ольга, воспользовавшись случаем, убрала со своего пути соперницу, посчитав, что Рудика все равно оправдают, так как орудие убийства другое и имеется еще куча нестыковок, позволяющих снять с него подозрение. Возможно такое? Вполне. Но Черникова сказала, что у нее на момент убийства алиби. Надо это проверить.
А если враг Луговичного? Научил Галину этакой глупости — инсценировать ее убийство в квартире, чтобы помучить Рудольфа, а потом вызвался проводить до самой дачи, естественно, выбрав путь по посадкам. И здесь убил ее по-настоящему. Такой ход событий тоже возможен. Только вот не вяжется кое-что. Почему, например, он опасную бритву на месте преступления оставил? Ведь если хотел Рудика подставить, то должен был ее с собой забрать, выбросить, в реке утопить. Или не знал, что Галя своей кровью хлебный нож запачкала? Эксперты же сразу определят, каким лезвием нанесен смертельный удар — гладким или с пилочкой.
Орудие убийства — опасная бритва, которой пользуются мужчины. Так что убийцей мог быть и мужчина. Короче, пока замкнутый круг.
Я вернулась на дачу. Лена продолжала полив растений. Я окликнула ее из калитки, помахав рукой:
— Лена, заканчивайте. Нам надо срочно ехать в город.
— Ой, а мне тут еще надо…
— Нет. Все. Сворачивайтесь. Дело серьезное. Мы сейчас с вами в милицию поедем, — бестактно оборвала я ее.
