– Как это?
– Моя мать была второй женой отца, а мать Нили – третьей. Мать до сих пор считает, что та украла у нее мужа. Похоже, до нее не доходит, что на месте матери Нили могла оказаться любая другая. Мой отец любил молодых и красивых женщин. Когда они переставали быть молодыми и красивыми, он от них избавлялся.
Джо смотрел на нее с любопытством.
– А с кем вы проводили лето, Рождество и другие каникулы? С отцом или с матерью?
– То с одним, то с другим. А чаще ни с кем. Иногда жила у подруг, иногда в одном из наших домов, но без родителей. Они были заняты своими делами, а я своими; конечно, всегда были слуги, которые присматривали за мной.
– Похоже, вам было одиноко.
– Мне нравилось одиночество. А когда появилась Нили, я проводила каникулы с ней. Ее мать погибла, когда Нили было шесть лет, и я осталась единственным близким ей человеком. Никто из сменявших друг друга мачех не желал брать на себя эту обузу. У некоторых были свои дети, а те, у кого их не было, не пылали материнскими чувствами.
– Понимаю. Я видел вашу последнюю мачеху. Должен признаться, я не могу представить ее в роли матери Нили или кого бы то ни было.
Алекс слегка улыбнулась:
– Да, боюсь, материнство не в стиле Мерседес. Не могу сказать, что она мне не нравится. Наоборот. Мы хорошо ладили, когда оказывались вместе. В отличие от Нили. Эту девочку стоит только задеть, как она задевает вас вдвое сильнее. А у Мерседес это просто не укладывается в голове. Они с Нили друг друга терпеть не могут.
– А чем вы занимались? Когда выросли и закончили школу? Или богатые девушки вообще ничем не занимаются?
Алекс удивленно посмотрела на него:
– Вы хотите меня обидеть?
Джо засмеялся.
– Прошу прощения. Мне не часто доводится общаться с дочерьми миллиардеров.
Алекс прищурилась.
– Я фотограф. И очень неплохой, кстати говоря. Вы знаете альбомы с пейзажами, какими украшают кофейные столики? Так вот, я снимаю эти пейзажи. Конечно, платят за них негусто, но до сих пор меня это не интересовало.
– А ваш бывший жених тоже катался как сыр в масле? – Они добрались до проселка на Уистлдаун, и Джо свернул к ферме.
Алекс насмешливо фыркнула. Как ни странно, воспоминание о Поле больше не причиняло ей боли. Она забыла его куда быстрее, чем надеялась, и знала, почему. Сексуальная притягательность другого мужчины оказалась сильнее.
– Достаточно сказать, что его свежеиспеченная жена – дочь очень богатого человека. Он делает успешную карьеру, однако больших денег у него нет. Вернее, не было. Но сейчас, когда он женился на Таре Гоулд, будут. Что ж, все к лучшему. Я бы не хотела, чтобы на мне женились ради денег.
Джо натянуто улыбнулся.
– Спасибо. Постараюсь учесть.
Перед ними высился Уистлдаун. Когда Джо остановил машину, Алекс невольно посмотрела на галерею второго этажа и вздрогнула. Именно там она видела человека. Справа, между двумя высокими окнами. Сегодня там было пусто. Сквозь переплет решетки виднелась белая каменная стена.
– Готовы? – Джо уже вышел из фургончика. Алекс поспешно выбралась наружу, не желая, чтобы он открывал ей дверь. Перед тем как ступить на дорожку, она немного помедлила. Забыть ужас прошедшей ночи было не так легко.
– Я прочесал весь дом сначала один, а потом вместе с вашей сестрой и ничего не обнаружил. Все стоит на месте, – прервал ее раздумья голос Джо. Он уже открыл дверь и ждал, чтобы она вошла первой.
Алекс попятилась; страх был таким же непреодолимым препятствием, как каменная стена. И тут она посмотрела на Джо. Он был большим, сильным и абсолютно надежным. Алекс безоговорочно верила в его способность справиться с кем угодно. По крайней мере, с Джо Уэлчем она в безопасности. Помня об этом, она храбро прошла мимо него и вошла в дом.
Без электричества он казался темным и слегка зловещим даже днем. «Конечно, в этом виноваты шторы, оставшиеся задернутыми с ночи», – решительно сказала себе Алекс. Она почувствовала слабый цветочный аромат сухих духов. Было слишком тихо. Дом словно кого-то ждал. Ее? Эта мысль пришла нежданно-негаданно, и Алекс вздрогнула. Когда Джо закрыл за ними дверь, она закусила губу и едва удержалась, чтобы не попросить его этого не делать.
На мгновение Алекс показалось, что ловушка захлопнулась. В углах таились тени, полные молчаливой вражды.
– Давайте-ка впустим сюда свет. – Джо снял злые чары, шагнув в гостиную и раздернув шторы. Алекс, пошедшая за ним следом (ни за что на свете она не осталась бы здесь одна), облегченно вздохнула. В солнечном свете все чудесным образом изменилось. Дом как дом, и никаких привидений. Они шли по комнатам первого этажа, и Джо всюду открывал шторы.
Когда они добрались до кухни, Алекс немного постояла и огляделась. После покупки дома здесь ничего не изменилось. Кухня была обставлена мебелью с облицовкой из зеленого гранита и расписанными от руки буфетами «Смоллбоун», что придавало ей несколько старомодный вид. На полу – надраенная до блеска плитка, стены обиты светло-зелеными панелями. Кухня была такой же красивой, как и все остальные комнаты Уистлдауна. «Во всяком случае, снаружи», – подумала Алекс. Ей все еще казалось, что за этой красотой таится что-то отталкивающее.
– Поднимемся наверх? – Джо остановился у маленькой двери, за которой скрывалась узкая задняя лестница. При этих словах страх Алекс усилился. Но она снова напомнила себе, что с Джо ей бояться нечего.
– Думаю, да. – Ее неуверенность заставила Уэлча улыбнуться. Он ждал у двери. Алекс неохотно прошла мимо него и первой начала подниматься по лестнице.
– Знаете, мне кажется, что сегодня ночью вы совершили не самый благоразумный поступок в жизни. Если вы действительно думали, что ночью в дом проник посторонний, вылезать из кровати и бежать за ним не следовало. – В этой ленивой фразе был легкий намек на насмешку.
Алекс, добравшаяся до середины лестницы, обернулась и бросила на Джо сердитый взгляд. Хотя он и стоял на две ступеньки ниже, его черная макушка доставала Алекс до подбородка, а широкие плечи, обтянутые курткой фасона «мишлен», занимали весь проход. Его глаза мерцали в тусклом свете лишенной окон лестничной клетки. Близость Джо была такой успокаивающей, что Алекс решила объяснить ему причину своего безрассудного шага.
– Наверно, вы правы, – призналась она, когда они вышли в коридор. Алекс держалась поближе к Уэлчу. – Но я подумала… – голос Алекс пресекся, и она тревожно оглянулась.
– О чем?
– О том, что это мог быть мой отец.
– Угу. – Теперь Джо был серьезен, и Алекс верила, что он ее понимает.
Все было так же, как сутки назад – кремовые стены, резные белые косяки, окружавшие полированные двери красного дерева, красная ковровая дорожка на темном дощатом полу, красный гобелен за высоким трюмо, по обе стороны которого стояли парные стулья фирмы «Дункан Прайор». Над стульями на высоте глаз висели две позолоченные полочки, а на полочках, как и сказал Джо, стояли бронзовые статуэтки каких-то мифических богинь. Кто-то – не то Джо, не то Нили – вернул упавшую фигурку на место. Алекс мысленно представила себе то, что предшествовало удару. Она споткнулась. Взгляд подтвердил, что это мог быть край дорожки, украшенный нарядной белой бахромой. Дорожка заканчивалась как раз у дверей ее спальни. Потом она упала вперед и схватилась рукой за какую-то ткань. Гобелен? Возможно. Алекс прикоснулась к гобелену, проверяя, соответствует ли это ощущение тому, которое ей запомнилось, и нахмурилась. Кажется, гобелен был более плотным и скользким. Впрочем, ее воспоминания об этих нескольких секундах были довольно туманными. Но можно ли уронить себе на голову статуэтку, дернув за гобелен?
