– Доминик, нет! – запротестовала она и попыталась оттолкнуть его. Но ее лоно захлестнула горячая волна, влажная и опаляющая одновременно. Язык и губы Доминика продолжали целовать ее. Сара попыталась сомкнуть ноги, оттолкнуть молодого человека, все в ней протестовало против совершенно немыслимого поступка Доминика. Она резко потянула его за волосы.
– Доминик…
Он услышал в ее голосе отчаяние и мольбу и поднял голову. Сара попыталась отодвинуться от него. Он не понимает, как мучительно сладостны его прикосновения. Доминик заметил ее непроизвольное движение и улыбнулся, дыхание его было резким и прерывистым.
– Ты такая вкусная – как мед и пряности, – бормотал Доминик, задыхаясь и вновь накрывая ее тело своим. – Иисус Милосердный, Сара, как я тебя хочу!
Его теплые, влажные губы снова прильнули к ее рту и Сара задохнулась, почувствовав на его губах вкус своей плоти. Это и пугало, и возбуждало одновременно. Она снова обняла его за шею, прильнула покрепче к этому прекрасному мужскому телу. Доминик застонал и тоже прильнул к ней. Чувствительная и гладкая кожа внутренней стороны бедер ощущала прикосновение горячего, готового к действию, сильного орудия. Сара со страстной податливостью возвращала его поцелуи, терлась набухшей грудью о его покрытую волосами грудь, наслаждалась прикосновениями сильных мускулов, его откровенной мужской сущностью. Но вдруг Доминик отстранился, приподнялся над ней, опираясь на, руки.
– Доминик! – Сара запротестовала и снова открыла глаза. Ногти непроизвольно вонзились в его затылок с кошачьей жестокостью. Несмотря на то, что Доминик был довольно тяжелый, она приподняла бедра, раскрылась, прижимаясь мягкими женскими органами к его отвердевшей мужской плоти. Почему он не двигается, почему не входит в нее? Она не выдержит больше ни секунды, сгорит от желания… Но Доминик старался держаться от нее на расстоянии, не отвечая на ее страстные мольбы.
– Подожди, – прошептал он, опустился рядом с ней и положил ладонь ей на живот. – Не сейчас, Сара. Позволь мне сделать это еще лучше.
Пальцы добрались до укромного местечка и принялись ласкать его. Саре казалось, что она сойдет с ума от удивительного наслаждения, она стонала и извивалась, словно безумная. Волосы спутались окончательно, голова металась из стороны в сторону. К тому времени, когда на месте руки Доминика оказался горячий пульсирующий ствол, Сара почти рыдала от страсти, царапала плечи мужчины, обняв ногами его за пояс. Сара так жаждала мгновения, когда он войдет в нее. Он ворвался в ее лоно так резко и стремительно, словно больше не мог терпеть ни минуты, девушка закричала от безграничного наслаждения. Его член был огромным, твердым, обжигающе-горячим. Это было самое прекрасное ощущение!
Доминик принялся двигаться медленно и нежно, сводя Сару с ума просто своим присутствием в ней. Наконец, она не смогла больше быть безучастной, бедра ее стали двигаться в древнем, инстинктивном ритме. Он задохнулся, вскрикнул. Сара ускорила темп, едва не сгорая от восторга, охватившего все ее существо. Она делала его своим пленником и снова отпускала, чтобы снова пленить, это ощущение было невозможно ни с чем сравнить. Сара крепко сплела ноги у него за спиной и выкрикнула его имя.
– Господи, Сара, ты сводишь меня с ума, – хрипло и гортанно прошептал он еле слышно, однако снова сумел овладеть ситуацией, начал двигаться быстрее, сильнее. Наконец он ворвался в нее сильными, резкими толчками, увлекая куда-то за собой…
Ладони Сары лихорадочно скользили по его спине, плечам, ягодицам, лаская исполосованную плетью кожу. Она почти не ощущала грубых рубцов. Он не подавал вида, если она и делала ему больно. Доминик тяжело и шумно дышал, уткнувшись лицом в ложбинку между шеей и плечом. Его плоть входила в нее снова, снова и снова…
– Доминик, Доминик, Доминик, Доминик – Сара звала его, просила пощады, но не отпускала его сама, она стонала и кричала, извиваясь. Она почти рыдала от муки и восторга. Наконец, внутри нее словно бы что-то взорвалось, по всему телу пробежали судорожные волны, все тело словно бы вовлеклось в водоворот безумного жаркого восторга.
Как только Сара позвала его, Доминик приподнялся над ней, хрипло застонал и глубоко погрузился в ее лоно в последнем толчке. А потом содрогнулся, сжал Сару в объятиях. Тела слились воедино, судорожно вздрагивая. Медленно, очень медленно сотрясающая их пульсация прекратилась, молодые люди безвольно прильнули друг к другу.
Наверное, прошла целая вечность прежде, чем Доминик вновь приподнялся на локтях и посмотрел на Сару. Она пришла в себя и почувствовала, как ее невольно охватывает ощущение обнаженности, неприкрытости. Сара почувствовала, что Доминик разглядывает ее, и неохотно открыла глаза, подумав о том, что в объятиях этого мужчины она вновь сбросила маску леди и стала распутной, словно уличная женщина.
Сара чувствовала, что краснеет от стыда, представляя картины случившегося. Все, что он делал с ее телом, с ее плотью рисовалось четко и зримо перед ее мысленным взором. Он проделывал позорные, стыдные вещи, а она наслаждалась его ласками… Наверное, он теперь будет презирать ее? Насмехаться?
– Сара.
Конечно, она не ошиблась. В его тоне ощущался еле сдерживаемый смех. Сара посильней зажмурилась, ей хотелось исчезнуть, сжаться в комочек, чтобы стать незаметной, исчезнуть. Слишком ярок дневной свет, слишком жестока действительность.
– Ну хватит, Сара. Тебе все равно когда-нибудь придется открыть глаза. Я не исчезну только потому, что ты отказываешься глядеть на меня, верно?
Подчиняясь неизбежности, Сара принудила себя открыть глаза и испугалась, когда его лицо оказалось так близко. Девушка буквально оцепенела, когда заметила, что он улыбается.
– Не смейся надо мной! – голос дрожал от негодования.
Доминик ласково убрал с ее лба спутанные пряди волос. Сара дернулась от прикосновения длинных, сильных пальцев. Но он взял ее голову в свои теплые ладони, чтобы она не могла отвести взгляда. Сара неприязненно посмотрела ему в глаза и смутилась от неожиданности. В ярко-синих глазах светились одновременно грусть, и радость и безграничная нежность.
– Я не смеюсь над тобой, Сара. Я смеюсь над собой, над всеми нами, над ситуацией, которая невообразима забавна. Ты была вне себя от злости, грозилась повесить меня, высечь, попыталась избить прикладом ружья. Но я думал о том, как ты прекрасна, как ты очаровательна. Я злился на себя за влечение к тебе, хотел любить тебя, хотел овладеть тобой, но по пути не встречалось подходящего для этого места. И вот мы с тобой, на одеяле, в пыли, в пустыне…
Он замолчал и снова рассмеялся. Сара смущенно смотрела на худое загорелое лицо.
– Никогда раньше я не хотел женщину с такой страстностью. Сегодня я рискую спалить до волдырей кожу на спине или умереть от укусов блох.
Сара долго смотрела ему в глаза, пытаясь понять, что это за мужчина. Потом пугливо и нерешительно улыбнулась одними губами. Доминик тут же наградил ее поцелуем. Сара вздрогнула от короткого, нежного прикосновения, ладони оказались у него на плечах, девушка не замечала, что неосознанно поглаживает упругие мышцы.
