– Она еще очень молода, – тихо пробормотала Сара.
– Испорченное отродье, – проворчал Доминик с отрешенным видом, – наверное, ты это хотела сказать? – Он помолчал, якобы заинтересовавшись узором на одеяле, потом поднял глаза на Сару. – Твой отец прошлой ночью заходил сюда. Он был на удивление спокоен, отнесся ко мне по-доброму, если учесть подобные обстоятельства. Сначала я был немного настороже, полагая, ITO он выхватит пистолет и пристрелит меня в сердцах, как последнего мерзавца. Но он сдержанно поблагодарил меня за то, что я нашел тебя в буше и привез домой, когда ты была ранена. Он даже извинился за случившееся, потом объяснил, что если бы знал всю историю от начала, то не поступил бы со мной столь жестоко. Я до сих пор не перестаю удивляться, теперь же кое-что начинаю понимать. Он ничего не знает о нас, верно?
– Нет, – Сара отрицательно качнула головой, – я прямо спросила, приказывал ли он высечь тебя, он все отрицает. Кем бы мой отец ни был, он не лжец.
– Значит, ваш чертов надсмотрщик все делал по собственной инициативе… Теперь я понимаю, почему ни разу тогда не видел твоего отца. Но Персиваль утверждал, что выполняет приказ мистера Маркхэма.
– Я тоже пришла к подобному заключению.
Доминик молчал, он отвел глаза, делая вид, что с интересом рассматривает покрывало.
– Я должен извиниться перед тобой, – сказал он внезапно и взглянул на нее ярко-синими глазами.
– Я согласна выслушать, – Сара постаралась говорить серьезно и замерла в ожидании.
Он нахмурился, потом усмехнулся, вздохнул и наконец заговорил:
– Хорошо, сварливая дама, прошу прощения. Я должен был поверить тебе, когда ты уверяла меня, что не жаловалась отцу. Ну а раз уж разговор повернул в такое русло, то заодно извиняюсь и за вчерашнее недостойное поведение тоже. Если сказать честно, то я чертовски рад видеть тебя, а еще рад, что выбрался из того мерзкого гадюшника.
Сара нахмурилась, делая вид, что размышляет, как поступить. Потом улыбнулась и подошла к постели вплотную.
– Не надо бы, наверное, но я все-таки прощу тебя. Если ты простишь меня, вот что.
Доминик, недоумевая, посмотрел на нее. Теперь она стояла совсем близко с кроватью, юбки цеплялись за матрац, Сара нервно сцепила руки перед собой, она чувствовала себя неуверенно, а момент был таким подходящим! А если он передумал и больше не хочет жениться на ней? Что если он просто шел на поводу у обстоятельств, когда делал ей предложение? Что, если получив отказ, он успокоился, забыл про угрызения совести, про гордость? И потому, в конце концов, он должен хотеть жениться на ней? Она такая невзрачная…
– За то, что я отказалась выйти за тебя замуж, – сказала Сара, слова произносились с таким трудом, губы пересохли от волнения и смущения. Рассудок требовал остановиться, оставить все как есть. Но сказав так много, Сара решила броситься в омут, не обращая внимания на приличия.
– Доминик, скажи, твое, э-э, предложение еще в силе?
– Какое предложение?
Он внезапно заулыбался. На правой щеке вновь появилась уже знакомая ей столь милая ямочка. Доминик стал таким красивым, что Сара оцепенела, сжав кулаки. Она не верила, что этот очаровательный мужчина может по-настоящему любить ее и хочет на ней жениться. Он преувеличивал ее достоинства, а, может быть, на какое-то время сошел с ума…
– Ладно, забудем, – торопливо пробормотала Сара, теряя терпение, ей было ужасно стыдно. Опять оказалась в дураках, не желая слушать его добрые успокаивающие слова.
Внезапно Доминик дико взвизгнул, протянул руку и схватил подол ее платья. Он остановил Сару, потянул к себе. Она тоже взвизгнула и оказалась в непристойной позе на кровати. Доминик крепко обнимал ее. Падая, Сара отчетливо услышала треск рвущейся ткани. Доминик крепко держал ее, а она смеялась и отбивалась, потом посмотрела на платье и обнаружила, что через огромную прореху выглядывает простая нижняя юбка.
– Мое платье! Посмотри, что ты наделал!
Доминик наклонился, лаская ее глазами. Она чувствовала под спиной его крепкие сильные бедра, было невыразимо приятно лежать у него на коленях! Белая льняная рубашка подчеркивала загар, кожа казалась еще темнее, а глаза – синее. Доминик выглядел безумно привлекательным в домашней одежде.
Сара опять засомневалась. Разве может такой мужчина действительно любить ее?
– К черту твое платье, оно все равно ненамного лучше тряпки. Как большинство твоих нарядов, Сара. Когда ты станешь моей женой, я запрещу тебе носить подобные платья, твоя одежда должна подчеркивать твою красоту, а не скрывать.
– О, Доминик, – воскликнула Сара радостно. – А ты уверен, что у тебя все в порядке со зрением? Боюсь, я очень некрасивая.
– Чтобы я больше этого не слышал, – Доминик прямо-таки рассвирепел. – Чтобы ты даже не думала об этом. Сара, тебя заставили так думать, твоя мачеха-сука и маленькая дрянь-сестрица! Ты, конечно, не похожа на них! И не надо! Они милые, но в общем смысле! В мире сотни, тысячи таких женщин, как они. Но ты – ты уникальна. Ты – красавица, Сара. Если бы не боялась показывать собственное очарование. С сегодняшнего дня, каждое утро, вставая с постели, ты будешь смотреть в зеркало и твердить: «Доминик говорит, что я красавица!» Ты слышишь, Сара? Я хочу, чтобы все было только так!
– Я буду думать, что тебя слышит весь дом, – Сара улыбнулась, Доминик тоже улыбался, потом нагнулся и чмокнул ее в нос. Добравшись до узла волос, принялся вытягивать шпильки.
– Что ты делаешь? – всполошилась Сара.
– Начинаю с изменения твоей прически, Сара. У тебя прекрасные волосы, просто преступление прятать их в безобразный узел. Я не хочу.
– А я и не должна отчитываться перед вами, сэр, – поддразнила она и улыбнулась.
– Разве нет? Сейчас? Но будешь отчитываться, как только выйдешь за меня замуж, – самодовольно заявил он.
Сара посмотрела на его красивое лицо, он такой красивый, она и до сих пор не может поверить, что все происходит с ней. Это же просто чудо, что он хочет жениться на ней, что он очень любит ее, что она действительно сумеет перешагнуть через все условности и выйдет замуж за столь очаровательного, соблазнительного, чудесного мужчину, несмотря на то, что он – каторжник. Папа с ума сойдет от негодования. Сара понимала, что им с Домиником придется навсегда оставить Ловеллу. Но если предстоит выбирать между Ловеллой и Домиником, она не станет колебаться и долго раздумывать. Она выбирает Доминика и не собирается раскаиваться по этому поводу.
– Сара, ты выйдешь за меня замуж? – он сказал фразу таким нежнейшим голосом, что девушка поняла – это официальное предложение.
Она счастливо улыбнулась, зная, что улыбка преображает ее внешность: золотистые глаза светятся от радости, между полных, розовых губ белеет полоска зубов, щеки горят. Волосы, которые Доминик распустил, окаймляют лицо словно золотистая грива. Сара чувствовала, что в эту минуту стала восхитительно прекрасной. Она улыбнулась возлюбленному.
