– Я предупреждал вас, что приеду в час, чтобы обговорить некоторые нюансы интервью для “Женского домашнего журнала”. Интервью начинается в два часа, вы не забыли?
Он едва не скрежетал зубами.
– А, интервью… – Ронни остановилась на пороге душевой, повернула голову и лучезарно улыбнулась. – Я его отменила.
Дверь душевой захлопнулась перед носом Тома.
– Что-о? – заревел Том, давая выход накопившемуся гневу, но Ронни притворилась, что не слышит его за шумом воды.
Когда Ронни через двадцать минут появилась на пороге, Том сидел в углу зала на плетеном стуле и листал иллюстрированный журнал. Ронни с удовлетворением отметила про себя, что из-за нее этот человек дошел до чтения модных журналов. Когда он поднял голову, она сразу увидела, что он доведен до крайности. Журналом, своим положением и самой Ронни.
– Вы еще здесь? – небрежно бросила Ронни и прошла через зал на кухню.
Теперь на ней был теннисный костюм: белая юбка, прикрывающая только ягодицы, майка без рукавов и теннисные туфли с белыми носками. Рыжие волосы она перевязала белой лентой.
Она прекрасно выглядела и сознавала это. Теннисный костюм делал ее ослепительной.
– Вы хотите сказать, что отменили интервью для “Женского домашнего журнала”?
Его широкие плечи перегородили дверной проем между залом и кухней.
Ронни достала из холодильника пакет со сливками, налила в миксер, поставила пакет обратно в холодильник и только после этого удостоила Тома вниманием.
– Ну да, отменила. Короче, сказала, чтобы они не приезжали.
Она отрезала несколько ломтиков банана и опустила их в сливки.
– Вы позвонили в “Женский домашний журнал” и сказали, чтобы корреспондент не приезжал?
Том говорил так, словно услышал нечто абсолютно невероятное.
– Ну, звонила Tea. По моей просьбе.
Ронни добавила в миксер клубники.
– Tea… – Том замолчал. Ему как будто не хватало воздуха. – Должен вам сказать, мне нелегко было уговорить “Женский домашний журнал” проявить интерес к вашей персоне. Все звезды высшего света почитают за честь дать интервью для этого журнала. Я пустил в ход старые связи и договорился о визите к вам корреспондента. Этот материал при правильно выбранной тактике принес бы ощутимую пользу кампании. Вам. А вы интервью отменили.
– Точно, отменила, – охотно согласилась Ронни.
Она добавила в миксер несколько кубиков льда из холодильника и включила аппарат. Его гудение помешало Тому ответить немедленно.
– Вы когда-нибудь слышали старую притчу о человеке, который попросил вырвать ему глаз только ради того, чтобы соседу вырвали оба? – спросил он, когда миксер выключился.
Он стоял, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди. Голубой его галстук отражался в его глазах, которые теперь напомнили Ронни голубизну воды в бассейне. Уже не в первый раз она подумала о том, как хороши его глаза, даже если они мечут молнии.
Но она не собиралась отступать от первоначального плана из-за его красивых глаз.
– При чем тут?..
Окинув Тома скучающим взглядом, Ронни перелила приготовленный ею коктейль в стакан и сделала глоток.
– При том, что, отменив интервью, чтобы насолить мне, вы навредили исключительно себе.
– Я уже сказала, что не намерена работать с вами. – Ронни опять отпила из стакана. – И я говорила серьезно.
Глаза их встретились, и ни один не отвел взгляда.
– Уродство сатаны ничто пред злобной женщины уродством
[3]
, – задумчиво продекламировал Том.
Лицо Ронни потемнело, а костяшки пальцев, сжимающих стакан, побелели.
– Сегодня вас что-то потянуло на классику, – проговорила она, криво улыбаясь, и хотела добавить что-то еще, но вдруг услышала звук открывающейся двери гимнастического зала.
– Ронни! – окликнул ее мужской голос.
– Я здесь! – крикнула Ронни и добавила, обращаясь к Тому: – Прошу прощения. Я иду на корт.
Она поставила в раковину (почти полный) стакан и подошла к Тому с гордо поднятой головой. Он был вынужден посторониться.
В гимнастическом зале ее поджидал высокий черноволосый молодой человек с ракеткой в руке. Увидев Ронни, он широко улыбнулся.
– Привет, Майкл.
Ронни изобразила улыбку.
– Вы готовы? – спросил Майкл, с любопытством глянув на Тома.
– Вполне.
Она вышла из кухни, и Майкл последовал за ней. Ронни даже не потрудилась представить мужчин друг другу.
– Что это за парень? – поинтересовался Майкл, когда они вдвоем вышли за порог.
– Да, в общем, никто, – ответила Ронни, зная, что Том слышит ее. – Вокруг Льюиса много всяких крутится. Как твое колено?
ГЛАВА 20
Понедельник, 4 августа, 17 часов
– Мам, куда мы едем?
– Подожди, увидишь.
Хороший вопрос задала Лиззи. Они находились в дороге уже несколько часов. В Джексоне они остановились, чтобы перекусить в “Макдонадцсе”. Потом Лиззи немного повозилась на игровой площадке, после чего Марла усадила ее в машину и выехала на федеральное шоссе 55. Она не знала, куда именно направляется. Знала она только одно: надо бежать, и как можно скорее.
Слава богу, у нее хватило ума припарковать машину не возле гостиницы, а в двух кварталах оттуда. Наверное, у нее было предчувствие. Нет, не предчувствие – страх. Марла боялась, что тот, кто обыскивал ее квартиру, увидит на улице ее машину, стоящую возле гостиницы, сложит два и два и поймет, куда она сбежала. Еще вчера эти страхи вполне можно было приписать развивающейся паранойе. Но оказалось, что напрасная вроде бы предосторожность спасла жизнь и Марле, и Лиззи.
Увидев того человека из окна гостиницы, она взяла Лиззи за руку, схватила свою сумочку и выскочила из номера. Лифт был занят (может, негодяй уже поднимался на второй этаж?), поэтому они с Лиззи помчались вниз по лестнице. В номере по-прежнему горел свет, по телевизору шел мультсериал, а хлопья высыпались на пол в ту секунду, когда Марла стащила девочку с кровати.
Конечно, она напугала Лиззи. Когда малышка громко запротестовала, Марла велела ей молчать. Можно было подумать, что за ними гонится сам дьявол.
В какой-то мере так оно и было. При первых звуках голоса Марлы Лиззи побледнела, и даже зрачки ее расширились. Вспомнив эту картину, Марла мысленно извинилась перед дочкой. Но им удалось по крайней мере спастись.
Когда они оказались в машине, Лиззи принялась приставать к ней с вопросами. В конце концов Марла нашла верный ответ: “Нас могут арестовать за неуплату”.
