– Послушайте, – сказала она тихо, – я попрошу Риса, чтобы он опять отвез вас в казино. И вы ни о чем ему не рассказывайте.
Но человек все рыдал.
– Мы ему скажем, что все было замечательно. И тогда для нас обоих все окончится хорошо. Вы же настоящий мужчина, а я не хочу, чтобы мне размозжили голову. – И потихоньку она стала подталкивать его к двери. – Все устроится хорошо, вот увидите. Мы…
Но вдруг он внезапно отбросил ее руку и, захлебываясь от слез, выдавил из себя:
– А деньги?
– Но тут я вам ничем помочь не могу.
– Я заплатил за тебя хорошие деньги. Отдавай их.
– Но тогда вам придется просить об этом Риса, и он узнает…
Человек вроде бы перестал плакать. И теперь снова покраснел и разозлился.
– Верни мне деньги, – упрямо требовал он.
– Но я же сказала – у меня денег нет.
– Тебе тогда лучше их раздобыть, дрянная ты дешевка.
– Но у него же пистолет, – сказала она опять невыразительно. – Он нам обоим может размозжить голову. Ну почему вы не хотите облегчить положение и себе и мне и уйти спокойно?
– Значит, у вас все было договорено, – сказал человек с горечью. – Я таких видел по телевизору, вы людей так не отпускаете.
– Ну, послушайте, мистер, то вы хнычете, как ребенок…
– Ах ты, черная шлюха, если я не получу свои деньги обратно, то уж полностью их окуплю, – и неожиданно он схватил ее, и мокрые губы заелозили у нее по шее.
Она его оттолкнула, но он снова на нее набросился.
И внезапно она снова очутилась в босвеллском доме Браунингов, и это был мистер Браунинг. Это он схватил ее, он принуждал ее делать то, что она не хотела. Черные воспоминания нахлынули на нее во всех подробностях.
– Я… не стану… этого… делать, – закричала она, вырываясь.
– Нет, станешь, или отдавай деньги назад, – сказал он, больно тиская ее грудь.
Неужели деньги так много значат для него! Но в ушах звучали те гнусные слова, что тогда говорил мистер Браунинг, те же оскорбления… «Черная шлюха»… Она даже слышала сейчас его голос. Все было так, словно случилось вчера.
Они упали на кровать, и она громко закричала. Кто-то постучал в стенку и завопил:
– Эй, потише, вы!
Дверь распахнулась, и вошел Рис.
– Что, черт побери, происходит? – спросил он, и его узкие глаза укоризненно уставились на Синдру.
– Он… он… набросился на меня, – задыхаясь, сказала она.
– Проклятая шлюха, – прорычал человек. – Эта проклятая проститутка не хочет со мной…
– Я вас оставил вдвоем, чтобы вы могли поразвлечься, – терпеливо сказал Рис, постукивая острым носком ковбойского сапога по вытертому ковру, – а вы здесь драку затеяли. Ну конечно, она должна была угостить вас как следует, – и он предостерегающе взглянул на нее. – Давай, медочек, помирись с ним, иначе ты знаешь, чем это кончится.
– Иди к черту, Рис, – и она плюнула в его сторону. – Ты не смеешь так со мной обращаться.
Его рука потянулась к поясу.
– Не смею, да?
Человек решил, что настал самый момент убираться восвояси в гостиницу, к рыхлой жене.
– Отдайте деньги, – сказал он, решив, однако, еще раз заявить право на свою собственность.
– Деньги не возвращаются, – отрезал Рис.
– Ты не смеешь подвергать меня такому унижению, – сказала Синдра, и жгучие слезы застлали ей глаза. – Я разведусь с тобой, вот что я сделаю.
Рис опасно затих, а потом сказал:
– Медочек, ты будешь делать все, что я тебе велю.
– Почему бы мне не получить деньги и просто уйти? – предложил человек, которому не нравился такой поворот событий.
– Заткнись и не вмешивайся, – ответил Рис, даже не взглянув на него. Теперь дело касалось только его и Синдры, и надо было ее проучить.
– Я сейчас, знаете ли, позову полицейских, – сказал человек с угрозой. – Вы украли у меня деньги.
Рис повернулся к нему, распахнул куртку, и человек увидел пистолет, заткнутый за пояс.
– Вам лучше никуда не уходить, приятель.
– О Иисусе! – простонал человек, и вся кровь отхлынула у него от лица. – Иисусе сладчайший!
Рис снова повернулся к Синдре:
– Снимай платье. Если я услышу хоть еще один крик из комнаты, ну, ты знаешь, что будет.
Но человек стал потихоньку продвигаться к двери. Синдра смотрела на Риса, и в груди закипала ярость.
– Знаешь, Рис, а ты просто дрянной сутенер, – сказала она, словно выплевывая слова. – И все, на что ты способен, – это промышлять проститутками. Наверное, ты в этом деле чемпион года? Да нет. Лучший сутенер нашего века! – Ее голос все усиливался: – А каково это знать, что ты больше ни на что не способен?
Человек в соседней комнате опять стал дубасить в стенку.
– Это ты ругаешь меня сутенером? – завопил Рис. – Тогда ты кто такая? Ты шлюха, медочек! Самая дешевая, самая скверная потаскуха!
– Нет, мистер, я не потаскуха. Понял? Я не потаскуха! Она в ярости соскочила с кровати.
Рис выхватил пистолет и взмахнул им перед ее лицом.
– И не угрожай мне! – кричала она уже истерически. – Я не позволю тебе распоряжаться своей жизнью. Ты не смеешь мной распоряжаться.
И она ринулась на него, пытаясь выхватить пистолет.
Человек был уже у двери, пот с него лился рекой. Эти двое просто сумасшедшие. И он не лучше, раз приехал с ними сюда.
Он нащупал ручку двери. Синдра Пыталась выхватить у Риса пистолет. Но рука у человека была такая потная, что он никак не мог повернуть ручку.
А затем прогремел выстрел. Только один-единственный.
Пуля ударила в стену и рикошетом поразила человека в затылок. Без единого звука он упал на пол. Наступило долгое молчание.
– О, черт возьми! – крикнул Рис в панике. – Посмотри, что ты наделала, шлюха сумасшедшая. Ты убила этого безмозглого сукина сына. Ты убила его, дура, проститутка. Ты взяла и убила его, черт тебя побери!
52
– Я не такой уж плохой, как ты думаешь, – сказал Эмерсон.
– Вы не знаете, что я думаю, – ответила Лорен и отодвинулась на скользком кожаном сиденье, как можно дальше.
– Не так уж трудно прочитать твои мысли.
– Тогда вот что прочитайте. Я хочу, чтобы вы немедленно выпустили меня из машины, я этого очень хочу.
Он пожал плечами:
– Ладно, допустим. У меня была куча неприятностей, вот я и обошелся с тобой не очень хорошо. И поэтому извини. Я хочу с тобой помириться.
