– Я передам просьбу
– Вы можете мне дать ее домашний телефон?
– Извините, нет
– Мы давние друзья.
– Я вам верю, но мы не сообщаем номера личных телефонов. Можете перезвонить в десять?
Он отправился на студию. Карлайл встретила его сердитым взглядом. Было ясно, что она не привыкла, когда поступают вопреки ее желаниям.
Он внимательно прочел сценарий, посоветовался с постановщиком и попытался войти в образ. Но ему было трудно сосредоточиться. В первый же перерыв он помчался к телефону.
– Лорен уже пришла?
– Извините, вы опоздали. Она уже уехала. Знаете, она выходит замуж.
– Это Пиа?
– Хорошая память.
– Послушайте, Пиа, я должен поговорить с ней. Это очень важно.
– Я передала ей вашу просьбу. Может быть, она позвонит вам.
– Вы не понимаете. Мы действительно давно знакомы.
– Она сказала, что свяжется с вами.
– Она так сказала? – Да.
Он повесил телефонную трубку, упав духом. Но зачем охотиться за ней? Она ведь отказалась от него. Что он мог тогда еще сделать? Он написал сотни писем и не получил ни одного ответа.
Правда заключалась в том, если смотреть ей в глаза, что Лорен Робертс он никогда не был нужен. Для нее это была игра. Ник Анджело случайный дружок, незаконнорожденный, и хорошенькая маленькая Лорен Робертс, развлекавшаяся с ним.
Ладно, черт с ней. Пусть едет и выходит замуж за старого богача. Какое ему дело?
Но в глубине души ему было дело. И хотя он ни за что не хотел в этом сознаться, новая встреча с ней всколыхнула у него мучительные воспоминания о его былой любви.
Ему хотелось бы, чтобы Лорен осталась в прошлом. Но он знал, что это невозможно.
65
У Энни была своя программа действий. Ник понял это сразу, как только она приехала на съемки прямо из аэропорта. И Нью-Йорке она обращала на себя внимание броским калифорнийским загаром, спортивным телом и яркими одеждами.
– Кто она? – строго спросила Карлайл, как только Энни появилась.
– Приятельница, – ответил Ник. Карлайл загадочно улыбнулась.
– Держу пари, что она не умеет, как я.
Уолдо, вертевшийся рядом, поднял брови и зацокал языком.
– Она не возлюбленная, – объяснил Ник.
– Ты не спал с ней? – продолжала расспрашивать Карлайл.
– Нет.
– Но она этого хочет.
– Почему ты так думаешь?
– Ник, да посмотри на нее. Она ходит за тобой как сомнамбула.
– Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя в голове только секс?
– А что в этом плохого?
Но Карлайл никогда ни к кому не прилипала. Ей было безразлично, с кем он спал, что ему очень подходило, потому что и он не хотел прочных отношений.
Он представил Энни режиссеру, который ей понравился. Позже она сидела в его кресле и наблюдала, как снимали сцену в ресторане. Когда сцена кончилась, она неохотно признала, что Ник был хорош.
– Спасибо, – ответил он.
– Джой была бы довольна. Ты рад, что я привела тебя в ее класс?
Был ли это легкий намек на то, что если бы она не познакомила его с Джой Байрон, то сейчас ничего бы не было?
Съемки закончились около семи, они взяли такси и поехали к нему в гостиницу.
– Я зарезервировал для тебя комнату, – сказал он. – Этажом выше моего. Да, они хотят знать, на сколько дней ты останешься.
– Это зависит от тебя, – ответила она раздраженно. «Черт! Почему это зависит от него?»
– Что ты имеешь в виду? – спросил он Она взглянула ему прямо в лицо.
– А сколько ты хочешь, чтобы я оставалась?
Карлайл была права, Энни ждала от него действий, и, к сожалению, единственный способ остановить ее от похода в полицию – это переспать с ней.
Они поели в китайском ресторане, поговорили о кино и Лос-Анджелесе, о Синдре, которая записала пластинку. Затем подошли к истинной причине ее приезда в Нью-Йорк.
– Думаю, Синдра тебя предупредила, – сказала она, потягивая чай. – Ник, мне жалко так поступать с тобой, но это слишком большое бремя для меня.
– Да, – произнес он, размышляя, как удержать ее. – Я понимаю.
Она удивилась:
– Что понимаешь?
– Энни, я понимаю, как тебе тяжело. Ты совсем одна, и тебе не с кем поговорить… Ты пытаешься выйти на кого-то, но актерскую работу найти не легко. Да, мне понятно. – И он заговорил о Джой, занятиях в классе и ее работе в оздоровительном клубе.
Энни почувствовала замешательство, она ведь думала, что он будет отговаривать ее от похода в полицию, и приготовила аргументы. Но он повел дело совершенно в другом направлении, и она растерялась.
Возвращаясь пешком в гостиницу, он обнял ее, сжал ее руку и сказал, какая она хорошенькая. И когда он ввел ее к себе под предлогом, что надо прорепетировать сцену на следующий день, она вся была в его власти. Тем не менее он действовал медленно, и когда начал раздевать ее, она дрожала от предвкушения.
Он сдерживал себя, придерживаясь ее медленного темпа. У нее действительно было потрясающее тело, плотное и мускулистое, но не в его вкусе. Он любил более чувственные фигуры.
Когда наконец подошел решительный момент, он испугался, обнаружив, что она девственница.
– Ты, должно быть, единственная девственница в Голливуде, – пошутил он, пытаясь не делать ей больно.
– Ник, не шути над этим, – сказала она, задыхаясь. – Я верю в долгие ожидания.
И вот она вздрогнула, и уже не было преград. Теперь он мог доставить ей много радости.
Когда все было кончено, он знал, что в полицейский участок она обратится не скоро.
Энни прожила с ним неделю. Как только она уехала, он вернулся к Карлайл, которая заметила, что они могли бы это делать и втроем.
– Ну, это уже что-то слишком особенное, – сказал он, покачав головой.
После возвращения Энни в Лос-Анджелес, они продолжали заниматься сексом всюду, везде и при любой возможности. Появилась даже шутка, что если кто-то из них должен явиться на съемку, то сначала их надо разнять. Их любовные сцены на экране обжигали, особенно когда Карлайл по простыней делала то, о чем никто не знал, кроме них двоих.
Он просматривал ежедневные пробы и видел, что они работали на него. Их с Карлайл неудержимо тянуло друг к другу.
Почти каждый вечер они куда-нибудь выходили. Карлайл всюду приглашали на все вечеринки и презентации. Секс на публике был ее коньком – и чем рисковее, тем лучше. Они занимались сексом повсюду, начиная с шоу на Бродвее и кончая фешенебельным рестораном. Поездка в лимузине с Карлайл всегда сопровождалась ее излюбленным занятием.
