– Что? – изумилась Лорен. – Но она так не выглядит.
– Да ей и сорока нельзя дать, – сказал Джимми. – Сэмм – феномен. Ты видела ее фото, когда она была манекенщицей?
– Нет.
– Динамит, а не женщина!
Лорен обвела взглядом гостей, толпившихся в комнате. Большинство приехало вовремя, и когда Сэмм появилась с Селиной по одну руку и с Эмерсоном по другую, они все дружно вскричали «Сюрприз!» как раз, когда надо было. И теперь все шло так хорошо, что она стала подумывать, как бы потихоньку улизнуть.
– А какая у тебя история? – спросил Джимми, закуривая сигарету.
Она обернулась и оглядела его. Ему было немного за тридцать. Он был невысок и жилист, лицо узкое, волосы на макушке уже поредели, но длинные. Он завязывал их «конским хвостом». Носил очки, как Джон Леннон, и тесные синие джинсы. Джинсы эти немедленно напомнили ей о Нике.
Но она сурово выбросила из головы воспоминания о НикеАнджело.
– У меня нет никакой истории, – сказала она, решив, что лучше уйти через кухню: так ее никто не заметит.
– Но у каждого есть своя история, – ответил он доверительно, – и мне интересно узнать твою.
Она пожала плечами:
– Девушка из маленького провинциального городка, приехала в Нью-Йорк, получила работу. Вот и все.
– Нет, ты о себе гораздо больше можешь рассказать. Я сразу же это понял, когда приглашал тебя пойти со мной.
– А ты, наверное, не привык, чтобы твои приглашения отвергались?
Он затянулся и посмотрел на нее раздумчиво.
– Ты не замужем, нет? – И внимательно посмотрел на ее левую руку, но кольца там не обнаружил.
– Нет, я не замужем! – ответила она с вызовом.
– С кем-нибудь в прочных отношениях? Но я как-то ни с кем тебя не видел.
– А я ни с кем не встречаюсь.
– Но тогда почему же мы не можем бывать где-нибудь вместе?
Хороший вопрос, но она вовсе ничего не должна объяснять.
– А тебе не приходило в голову, что я могу этого не хотеть? – спросила она в надежде окончить разговор.
Но ему это не хотелось.
– Ты со мной не хочешь или вообще всем говоришь одно большое «нет»?
– Я ухожу, – сказала она и прибавила: – Все идет, как надо, и я им больше не нужна.
– Это ты все организовала?
– Да, я, – и она стала продвигаться в направлении кухни. Он пошел за ней.
– Ты все очень хорошо сделала, но лучше останься еще ненадолго.
– Зачем?
Он указал в дальний конец комнаты:
– Потому что Селина сейчас будет убивать Нейчур. Только погляди.
Лорен взглянула. Нейчур почти легла на Эмерсона Берна, который развалился на. кушетке, вытянув вперед ноги, обтянутые кожаными легинсами. Ее пронзительный смех заглушал все остальные голоса.
Селина стояла за ним. На ней было струящееся шифоновое платье, а кошачьи глаза не предвещали ничего доброго.
– Меня это не касается, – ответила Лорен.
– Как же так? – спросил Джимми. – Ты же известна у нас как человек, способный разрешить все проблемы.
– Я?
Он усмехнулся:
– Знаешь, как тебя зовут заглазно?
Ей уже надоел разговор:
– Наверное, ждешь не дождешься, чтобы сообщить мне об этом?
Он явно забавлялся:
– Мисс Д.
Она почувствовала раздражение:
– Мисс Д.? Что это значит? Он рассмеялся:
– Мисс Деловая.
– О, премного благодарна, – сказала она, не слишком польщенная комплиментом.
А он развивал тему:
– И это так, правда? Ты исполняешь все и для всех. Ты сумела стать незаменимой. Сколько ты здесь работаешь? Три месяца? Другие делопроизводители тебя просто обожают. И, держу пари, Пиа, наверное, уже опасается насчет своего места.
«Как это он умудрился так хорошо все понять?»
– О чем ты говоришь?
Он ткнул окурок в ближайшую пепельницу.
– Я говорю о тебе. Из тебя вышел бы идеальный личный секретарь, и не думай, что Сэмм этого не замечает, потому что мадам видит все.
– Я не целюсь ни на чье место, – сказала Лорен. – Я абсолютно удовлетворена тем, что сейчас делаю.
Он внимательно посмотрел на нее через свои джон-лен-нонские очки: – Неужели?
– Да, – ответила она с вызовом и уже совсем было направилась к кухне.
– Ах ты, черт возьми! – воскликнул он.
– Что такое?
– Да ты только взгляни на них!
И она взглянула на Селину, Нейчур и Эмерсона как раз вовремя, чтобы увидеть, как Селина медленно и тщательно вылила стакан шампанского на голову Эмерсона.
– Пусть сами разбираются, – сказал он, кладя руку ей на плечо на всякий случай: а вдруг и эту проблему она бросится устранять. – Они все это решат промеж себя.
Эмерсон Берн вскочил на ноги и даже пошатнулся от изумления, а шампанское медленно капало у него с лица.
– Ты, глупая корова, дрянь, – заорал он, – ты испортила весь мой внешний вид!
– Ага, – поддержала его Нейчур, – посмотри, что ты наделала!
– Не вмешивайся ты, проститутка! – заорала в ответ Селина.
– Как ты меня назвала? – завопила Нейчур.
И прежде чем им успели помешать, они вцепились друг в друга, как дикие кошки, и рвали друг на друге волосы, платья, серьги – одним словом, все, что попадалось под руку.
А Эмерсон не позволял никому и приблизиться к ним.
– Пусть их, – орал он весело, – вот это и есть гвоздь программы!
– Пойдем, – сказал Джимми, беря Лорен за руку, – я тебя провожу.
И прежде чем она успела возразить, он протиснулся вместе с ней к двери, и они выскользнули в ночь.
41
Синдра в ярости металась по квартире:
– Кто-то здесь был. Глазам своим не верю! Ты только погляди, Рис, смотри, вот окурки в пепельнице и прожженная дыра на ручке дивана!
– И даже кое-что похлеще, – крикнул Рис из спальни, где он тоже делал осмотр. – Вместо того чтобы взять наше барахло, они оставили свое.
– Что? – сказала она, войдя в спальню.
Да, действительно, в спальне стоял чемодан, набитый одеждой. Она начала разглядывать.
– Ничего не понимаю, – сказал Рис, доскребывая подбородок.
– А я поняла, – сказала Синдра, вытаскивая джинсы. – Это барахло Ника.
