– Прекрати! – вдруг вмешалась Хевен. – Я ничего не имею против того, что Рокки получает свою долю. Отстань от него, или я уезжаю домой.
Ему только кажется, или это действительно проступает тень Силвер? Неужели этот бутон, когда распустится в рок-звезду, будет копией своей мамы?
По крайней мере, деньги, которые она заработает, должны быть под надежным присмотром. А дальше… что ж, пусть распоряжается своей жизнью сама.
Хевен выпорхнула с этого совещания птичкой, за ней вышел недовольный Рокки.
– Твой дядя ведет себя со мной, будто я – кусок дерьма, – пожаловался он. – Ты разве мной недовольна? Довольна или нет?
– Довольна.
– Чего же тогда?
– Ну, волнуется, все ли у меня в порядке. Ведь у меня кроме него толком никого.
– Ничего себе, «никого»! А дед? А мать? Мне бы столько родни!
– Что же, у тебя и матери не было?
– Не было. Скинули младенцем на ступеньки перед церковью. Не кисло?
Глядя на него с неподдельным сочувствием, она сказала:
– Я про это не знала, Рокки. Это же чистая жуть.
– Ну, что сделаешь? Выжил как-то, – пробурчал он.
Они подошли к ее машине – ярко-красному с открывающимся верхом «Крайслеру» – подарок на день рождения от дядя Джека. В подарочном свертке, который он передал ей тогда на приеме, оказались ключи от машины. Вот уж она визжала от счастья! Какая тачка!
– Может, мне тоже завести себе менеджера? – задумчиво произнес Рокки. – Пусть с моей добычей разбирается.
Скользнув за руль, она сказала:
– А что, давай.
– Хевен! Хевен! – к машине подбежали две девчонки. – Ой, какая ты хорошенькая! Можно тебя потрогать? Распишись нам на руках! Ой!
– На фиг отсюда, – буркнул Рокки, плюхнувшись на переднее сиденье.
Она не поняла, кого он имел в виду – девчонок или ее, – и потому завела двигатель и умчалась прочь. Надо же, ее узнают на улице! Во кайф!
Рокки искоса посмотрел на нее. Девичья плоть – чистое объеденье. Но он ее пока и пальцем не тронул, хотя соблазн большой.
Нет, сейчас никак нельзя. Один неверный шаг – и дядя запросто подключит целую кодлу этих людоедов-адвокатов. Вообще-то все законно, но если Джек захочет выпихнуть его вон…
Минуточку – снова торговать наркотиками он не желает. Дело это опасное, с него хватит. А девочка дойдет до самого верха. И он – вместе с ней. Пока она продолжает жить с дедом. Надо бы ее оттуда вытащить, снять ей собственное жилище. А чтобы совсем закрепить свое положение – взять да и жениться на ней? Тогда дядя Джек сможет ему только соли на хвост насыпать. Хорошая мысль!
– Слушай, олышка, – небрежно начал он, – Ро, как насчет сходить сегодня на вечеринку?
Предложений личного свойства от подружки раньше не поступало. Только деловые.
– Не знаю… – осторожно ответила она. – А к кому?
– К моему приятелю на побережье. Ты с этого дня «Убийства» всю неделю просидела взаперти. Проветришься да развеешься – самое то!
– Ну, может быть… – с сомнением выдавила из себя она. Вот бы ее Пенн Салливен куда-нибудь пригласил! Она прямо обалдела от счастья, когда ее в тот раз с ним познакомили!
Увы, после успешного дебюта она только и знала работу, работу и работу – никаких развлечений. Несколько раз пытался пробиться Эдди, так у нее не было даже минутки, чтобы ему отзвонить. Она получила заказ, о котором можно было только мечтать: написать песню – лейтмотив для фильма «Убийство». Это будоражило ее в сто раз сильнее, чем судьба ее первой песни. Между тем «Сегодня я тебя съем!» с бешеной скоростью взбиралась по ступенькам популярности. Она уже занимала четвертую строчку в списке самых популярных песен и явно собиралась лезть выше.
– Ты будешь на первом месте! – уверяли ее в «Колледж рекордз». А потом они спросили ее – не хочет ли она сочинить и исполнить песню-лейтмотив для «Убийства».
Не хочет ли она? Ничего вопросик, да?
Первоначально студия «Орфей» хотела пригласить Мадонну или Синди Лоупер. Но кто-то из руководства «Колледж рекордз» встретился с Хауэрдом Соломеном и убедил его: сегодня самый обжигающий и самый молодой метеор на горизонте – это Хевен.
Съемки «Убийства» вышли из графика и все еще продолжались – в Пуэрто-Валларте. Хевен показали черновой отснятый материал, и даже она поняла – в готовом виде это будет нечто. Кларисса Браунинг играла ошеломляюще, от красоты Уитни Валентайн захватывало дух, блестяще справлялся с ролью Мэннон Кейбл. Фильм не предназначался для молодежи, но Хевен очень понравился – каждый кадр искрился живым огнем. Здесь было все, ради чего люди ходят в кино.
– Ну, как? – спросил Хауэрд Соломен, сунувшись в просмотровую комнату, когда она еще досматривала материал.
– Блеск! – с жаром похвалила она.
– Напиши что-нибудь похитрее, – попросил он и подмигнул.
– Обязательно, мистер Соломен, вот увидите!
И написала. Во всяком случае, ей самой казалось, что это – ее лучшая песня.
Когда она вернулась, дедушка Джордж был у себя в кабинете, значит, он пойдет спать прямо оттуда. Рокки она подвезла до его жилища в Голливуде.
– Заезжай за мной в десять, – сказал он.
– В десять? – воскликнула она. – Когда же эта вечеринка начинается?
– Малышка, ни одна стоящая вечеринка не начинается раньше одиннадцати.
– Если смогу выбраться.
– Что значит «если смогу выбраться»? – насмешливо передразнил он. – Пора подумать о том, чтобы завести тебе свое жилище.
Семя было засеяно. Надо утащить Хевен подальше от семьи. Она же будет рок-звездой. А где это видано, чтобы рок-звезда жила в Вэлли с дедушкой?
Да, сказал себе Рокки. Сегодня вечером девичья плоть его куколки должна повзрослеть – во всех отношениях.
85
Жаркими в Пуэрто-Валларте были не только денечки – снимались заключительные сцены «Убийства», и съемочная группа вкалывала так, что шел пар. Не менее жаркими были ночи.
Нервное напряжение достигло предела. Все знали – фильм ждет особая судьба. Все жаждали закончить работу до Рождества и на праздники разъехаться по домам.
Перерыв в съемках между Аризоной и Пуэрто-Валларте составил всего три дня. Кларисса спросила Мэннона:
– Чем займемся?
– Дорогая, – в голосе Мэннона слышалось извинение, – мне нужно повидать Мелани-Шанну и ребенка. Не поехать я просто не могу.
В день, когда Поппи Соломен давала ленч для Джейд Джонсон, у Мелани-Шанны родился ребенок. Мэннон хотел лететь в Лос-Анджелес сразу же, но Кларисса его остановила.
