Как же, как же. Старине Чаку он продавал кокаин на тогдашнем приеме у Силвер. Но тогда он был всего лишь барменом, а разве барменов кто-нибудь помнит? Во всяком случае, ни один из тех, кто собрался откушать сегодня в этом зале.
– Здорово, приятель. – Чак пожал ему руку – так, что едва не захрустели кости. – Вы с Силвер обязательно сделаете друг друга очень, очень… – он вдруг затих и беспомощно посмотрел на Уитни.
– Счастливыми, – подсказала та, продолжая сиять своей ослепительной улыбкой.
Айда Уайт откинулась на спинку стула и положила ему на запястье испещренную синими венками худющую руку.
– Надеюсь, вы будете добры к Силвер, – заметила она, кивая головой в знак подтверждения. – Мы все ее так любим. Она ведь – наша. Если вы…
– Она – профессионалка, – перебил Зеппо, каждое слово выскакивало из него, как пуля из автомата. – В Голливуде важно всегда быть профессионалом, и Силвер на этот счет даст фору любому. За исключением, разве что Элизабет Тейлор, Ширли Маклейн… еще кое-кого. Во всяком случае, Силвер – это высокий класс.
– Да, – согласился Уэс. – Тут сомнений нет.
– Эта женщина – настоящая звезда, – добавил Зеппо. – Одна из последних подлинных звезд Голливуда. Посмотрите на сегодняшних – носятся нечесаные в футболках и мешковатой одежонке. Нынче все молодые актрисы похожи на соседскую горничную.
– Спасибо! – вставила Уитни.
– К тебе это не относится, – рыкнул Зеппо. – Ты, детка, выглядишь на все сто.
– А я? – вопросила Беверли.
– У тебя есть оригинальность, но вам всем есть чему поучиться у Силвер, – продолжал Зеппо, с удовольствием возвращаясь к приятной теме. – Качество! Звездный уровень! Я это в ней увидел еще тридцать лет назад, когда мы только познакомились. Все при ней и по сей день.
Еще минут пятнадцать он пел ей дифирамбы. Чак поднялся из-за стола.
– Покурим? – предложил он Уэсу. Уэс кивнул, и они направились к двери.
– Пройдемся, а то здесь жарко, – предложил Чак. Они спустились по лестнице и вышли на улицу. Чак зажег самокрутку, глубоко затянулся и протянул ее Уэсу.
Уэсу не хотелось выглядеть неблагодарным букой – он затянулся разок и тут же вернул сигаретку.
– Товар высшего класса, – гордо объявил Чак.
– Угу, – согласился Уэс. Ему попадался товар и получше, но что он понимает, этот безработный актеришка с вечно задурманенными мозгами?
– Зеппо Уайт – зануда, каких свет не видывал, мать его, – кисло заметил Чак.
– Чем он занимается? – спросил Уэс. Чак посмотрел на него с удивлением.
– Ты, что, яйца мне морочишь? Уэс пожал плечами.
– Я же не по этой части.
– Ха! Зеппо бы паралич разбил, узнай он, что кто-то здесь о нем никогда не слышал.
– Этот «кто-то» – я. Чак начал смеяться.
– Он агент. Да не простой, а великий – по крайней мере, так он считает.
– Он твой агент тоже?
– Если бы. Зеппо берет только тех, кто уже и так на коне. Сейчас он агент Уитни. Думаешь, этот старый прохиндей не пытался ее трахнуть? Еще как.
Уэс не сумел скрыть удивления.
– Зеппо Уайт трахнул Уитни Валентайн Кейбл?
– Нет же… только пытался. Что уже плохо.
– Да ему же самое малое семьдесят.
– И что? Думаешь, после шестидесяти пяти часы показывают только полшестого?
– Слушай, оставил бы ты меня в покое. – В голосе Силвер чувствовалась тугая пружина. – Как ты вообще сюда попал?
– Я же тебе сказал, – терпеливо произнес Захария. – Я все шестнадцать лет думал о тебе. Теперь я свободен и хочу, чтобы ты была моей.
Она фыркнула от смеха.
– Ах, я польщена! – Потом с иронией добавила: – Мне показалось, Захария, что я для тебя слишком стара. К тому же ты слишком стар для меня – это уж точно.
Пропустив мимо ушей ее иронию, он сказал:
– Я хочу тебя, Силвер. На сей раз – навсегда. Каков наглец! А сколько самодовольства!
– Возможно, ты не обратил внимания, – холодно сказала она, – но этот ужин устроен по поводу моей свадьбы. Я вышла замуж.
– Как думаешь, за сколько я смогу выкинуть его из твоей жизни? По-моему, особо раскошеливаться не придется.
– Какой же ты подонок! Всю жизнь считал, что за деньги можно купить все, да? Так?
– Если хочешь, мы можем это проверить, – мягко предложил он.
Раздраженно вздохнув, она поднялась из-за стола. Уэса нигде не было видно – куда же он, черт возьми, подевался! И она порхнула в сторону дамской комнаты.
Поппи, которая очень чутко реагировала на происходящее, подскочила и направилась за ней.
Мэннон заметил, что Чак куда-то испарился, и не преминул остановиться у соседнего стола и поприветствовать свою бывшую жену.
– Привет, Мэннон, – сдержанно сказала Уитни.
– Прекрасно выглядишь, – ответил он не менее сдержанно.
– Ты тоже.
Они не разговаривали несколько месяцев, и возникла некоторая неловкость. Но Мэннон бросился вперед очертя голову, хотя и знал: половина сидящих за столом отчаянно пытается их подслушать, особенно Зеппо, которому до всего было дело.
– Я хочу с тобой кое о чем поговорить. Она повертела основание своего бокала.
– О чем?
– Не сейчас.
– Почему?
Он показал на сидящих.
– Сама не догадываешься?
– Привет, Мэннон, – воскликнула Айда Уайт, перехватывая его взгляд.
– Мэннон, мальчик мой, – обрадовался Зеппо. – Я слышал, ты подумываешь о роли, от которой отказался Рейнольдс. – Он погрозил пальцем. – Не делай этого. Ни в коем случае.
– И не собираюсь.
– Вот и хорошо.
В отдалении Мэннон увидел Чака. Зачесались кулаки – врезать бы этому слизняку по челюсти. Почуяв неладное, Уитни быстро сказала:
– Была рада видеть тебя.
И тут же отвернулась, надеясь, что он уйдет.
К столу подошел Чак. Выглядел он неплохо, пока рядом не оказывался Мэннон, и тогда становилось ясно: Чак – всего лишь худшая копия.
– Ого – мой старый кореш! – воскликнул он. – Как делишки?
Мэннон не считал себя другом Чака, хотя когда-то они были близки. Он также не считал себя обязанным соблюдать условности с этим болваном, поэтому пропустил его слова мимо ушей.
Чак оскорбился.
– Какого хрена ты выпендриваешься? – вскричал он воинственно. – Нечего тут вынюхивать вокруг Уитни, если ты мне даже «здравствуй» сказать не желаешь.
