– Что там на самом деле произошло?
Она знала, что произошло нечто чудовищное.
– Даки постарался, – сказала Рио без всякого выражения. – Он послал кого-то сжечь особняк Бассалино до основания. Они все мертвы. Вот результат всех наших усилий.
– Мертвы? – ровным голосом задала вопрос Лара. – Откуда ты знаешь?
– Это все было по телевидению, – мрачно сказала Касс. – Шансов спастись не было ни у кого. Дом был опоясан взрывами. Смертельная ловушка.
Вскоре приехал Даки, куря большую сигару. Он улыбнулся всем.
– Вот и наше торжество, – с ликованием объявил он. – Мы сделали это по-моему.
– По-твоему, – сказала Рио с отвращением. – Ты заставляешь меня хотеть, чтобы я не имела с этим ничего общего.
– Важны результаты, – хвастливо сказал он. – Только результаты имеют цену.
– Ты хладнокровный подонок, – сказала Лара, стараясь сдержать слезы.
Он пыхнул своей сигарой.
– Почему ты не назовешь меня черным подонком, разве не так выражаются такие люди, как ты?
– У тебя нет совести.
– Вот как, а у вас, я полагаю, она есть? Вые…ть парня по-вашему о'кей, если это срабатывает. А мой способ это дерьмо.
– Твой способ это убийство, – подчеркнула Рио.
– Они убили Маргарет, – возразил он.
– Все эти ни в чем не повинные люди… – вздохнула Касс.
– Да пусть они зае…ся, – заявил Даки. – Маргарет стоила в десять раз больше, чем каждый из них. И позволь мне сообщить тебе один маленький жизненный факт – никто, связанный с Бассалино, не может считаться невиновным.
Касс затрясла головой.
– Ты ничего не понимаешь. Маргарет не одобрила бы ничего из этой затеи. Все, чего она хотела, это чтобы продолжали ее дело.
– Ходи по земле, Касс. Я хотел отомстить. И я отомстил. Все эти подонки Бассалино мертвы. Каждый.
– Откуда ты знаешь? – безжизненным голосом спросила Лара.
– Потому что я позаботился об этом, сладкая моя. Я позаботился о том, чтобы все было проделано наилучшим образом.
Лара вернулась в свою квартиру. Ник мертв и она уже больше не могла плакать. У нее не осталось слез. Почему она не предупредила его во время? Это все ее вина.
Она не знала, что будет делать дальше. Все казалось безнадежным.
Когда зазвонил телефон, у нее было желание не брать трубку. наверное, это звонит принц Альфредо, а сейчас она не могла с ним разговаривать.
После четвертого звонка она передумала.
– Хэлло, – равнодушно произнесла она.
– Принцесса? Это на самом деле ты? Слава Богу, ты во время убралась оттуда.
Она испытала облегчение и радость.
– Ник! Ты жив!
– Я не могу сейчас говорить. Здесь происходит черт знает что. Я с полицейскими. Лара, моя мать, отец, вся моя семья…
Он закашлялся.
– Позволь, я вылечу к тебе. Я хочу быть с тобой.
– Нет. Я позвоню тебе завтра. Жди меня, любимая. Ты – все, что у меня есть.
– Ник, есть многое, что я должна рассказать тебе…
– Не сейчас.
– А когда?
– Скоро, бэби, скоро.
Она никогда ничего не рассказала ему. Не могла набраться храбрости. Он прилетел за ней в Нью-Йорк и они вместе улетели в Калифорнию. Через несколько дней они отправились на Гаваи, где обвенчались скромно, без помпы. Единственный человек, которого она известила об этом событии, была Бетт, благополучно вернувшаяся в свою коммуну и счастливая, что наконец воссоединилась со своей маленькой дочкой и своим дружком Максом.
– Я не знаю, как это случилось, но это случилось, – сказала Лара по телефону своей сестре. – Я никому больше не рассказываю, – добавила она с некоторым вызовом. – Пусть они сами узнают.
Бетт не читала ей нравоучений и не судила.
– Бассалино наказаны более чем достаточно, – спокойно сказала она. – Я надеюсь, что ты и Ник будете счастливы.
– Будем, – уверенно отозвалась Лара. – Мы собираемся уехать в Италию и там начать все сначала. Ник этого хочет и я тоже. Когда мы устроимся, ты навестишь нас?
– Можешь не сомневаться, – ответила Бетт.
ГЛАВА 50
Боско Сэм и Даки К. Уилльямс встретились в зоопарке.
– Я не хочу опять ходить мимо этих проклятых обезьян, – пожаловался Боско Сэм. – От меня до сих пор воняет обезьяньими писями, когда я одеваю это проклятое пальто.
Даки засмеялся.
Боско Сэм сверкнул в его сторону глазами.
– Что происходит? – спросил Даки. – Выкладывай, братец, потому что я два часа назад должен был быть на репетиции. Одна маленькая блондинка задержала меня.
– Даки, мой мальчик, мы с тобой заключили сделку.
– Совершенно верно. Никто не оспаривает этого факта.
Боско Сэм вытащил из кармана плитку шоколада и аккуратно снял обертку.
– Сделка состояла в том, что я прощаю тебе двести тысяч долларов, а ты устраиваешь удар по Бассалино. Правильно?
Даки кивнул.
– О’кей, Фрэнка Бассалино я готов числить за тобой. А другие? Даки, ты кого хочешь одурачить?
– Послушай, ты… Энцио был главной фигурой. Лерой проделал замечательную работу.
– У Лероя Джезуса Боулса задницу сжевала свора еб…х диких псов. То, что от него осталось, не узнает и родная мать. Полицейские показывали мне фото. У меня очень хорошие контакты с полицией.
– Ну и что?
– А то, что Энцио убили до того, как дом был взорван. Кто-то выстрелил ему в сердце и пырнул ножом – просто так, удовольствия ради. Ты улавливаешь картину?
Даки облизнул губы.
– Нет, приятель, не улавливаю.
– Анжело Бассалино погиб в автомобильной катастрофе. Ник Бассалино вернулся в Лос Анжелес. Я так полагаю, что ты должен мне сто пятьдесят тысяч.
– Не пытайся накормить меня дерьмом, – сердито сказал Даки. – Ты не можешь на самом деле…
– Я вот что тебе скажу, – прервал его Боско Сэм. – С процентами это составит ровно двести тысяч долларов. Два дня, дорогой мой. Я даю тебе два дня. Это очень великодушно с моей стороны.
– Прекрати, – застонал Даки. – Ты весь набит дерьмом. То, что ты хочешь сделать, это несправедливо!
– Несправедливо? Я был справедлив к тебе. Мне не нужно рассказывать тебе, что случится потом. Два дня это великодушно.
