– Почему ты так поступил? – резко спросил Крис.
– Да он сказал, что это касается только нас двоих.
– О чем же вы говорили?
– Да о всякой ерунде. О том, что скоро выйдет пластинка, мы будем знамениты, и я должен бросить Флауа. Ее присутствие, видите ли, вредит моему имиджу, – ворчал Базз. – Какому имиджу?
Крис почесал подбородок и пожал плечами.
– Не понимаю…
– А потом этот «голубой» принялся гладить меня по колену. Черт подери! Пусть благодарит Бога за то, что еще ходит по земле.
– И как ты поступил?
– А вот так, – распинался Базз. – Я все высказал ему в глаза. Мол, мистер Теренс, разве я похож на педика?
– Очень разумно. Проще было бы вылить на него ведро дерьма.
– Он покраснел и занервничал, – продолжил Базз. – «Дорогой мальчик, – сказал он, – как ты мог это подумать?» – он от злости вскочил со стула. – Ты знаешь, чего я хочу от жизни? Играть на гитаре и зарабатывать бабки. И тогда я всех смогу послать подальше.
– Неплохая идея, – спокойно ответил Крис. – Оставь все переговоры мне, и тебе не придется выдерживать его ухаживания.
– Хорошо, пусть будет так. Но только не допускай этого педика к нам с Флауа. Мы живем вместе уже пять лет, я не собираюсь избавляться от нее ради «голубого» дурака. Хорошо?
Крис решил, что нужно поговорить с мистером Теренсом. Может быть, он и финансирует их, но не стал хозяином. Когда выйдет пластинка и появятся деньги, этот прохвост получит сполна. Тридцать пять процентов от того, что заработают «Дикари».
Крис радовался тому, что состоялась запись. Песня называлась «Одинокое утро». Слова – его, а музыка – Олли. Когда же, наконец, их услышит публика? Слава ждала где-то за углом, и Крис был готов к ней. Еще как готов!
Через пять недель состоялся следующий разговор.
– Я беременна, – сказала Уиллоу и покраснела.
– Что? – переспросил Крис, словно не расслышал.
– Беременна, – повторила она и глаза наполнились слезами. – Отец убьет меня.
– Вот черт, – сказал Крис.
Бобби Манделла , 1973
– Пожалуйста, Бобби, пожалуйста, – умоляла его Шарлин. – Не нужно рассказывать Рокету. Он разозлится, а ты знаешь, какой он в ярости. Ничего не произойдет. У меня деловое свидание. Будь Рокет здесь, я бы взяла его с собой, но его нет, он в Калифорнии, жаль, что мы не вместе. Мое свидание никому не принесет вреда. Честно! Передай мне сережку и перестань волноваться.
Бобби неохотно подал ей сережку и наблюдал, как она застегивает ее. Шарлин потрясающе выглядела. Кожа осталась великолепной, черные кудри так же вились, огромные карие глаза блестели. Сегодня на ней было прилегающее платье с блестящими темно-пурпурными полосами. Оно закрывало перед и оголяло спину. Скорее всего, Шарлин потратила недельную зарплату на этот наряд.
– Я мог бы пойти с тобой, – предложил он.
– Бобби, неужели ты мне не веришь? Рокет мне доверяет, а ведь я живу с ним, вот пускай он и беспокоится.
– Он в отъезде, Шарлин, – настаивал Бобби. – И ничего не знает. Щедро подушившись «Арпежем», она сказала:
– Да, его здесь нет, и он ничего не знает. Может быть, он крутит там с какой-нибудь голливудской старлеткой, хорошенькой белой девочкой с розовой кожей и голубыми глазками.
– Ты знаешь, что это не так.
– Откуда? – грустно вздохнула Шарлин. – Он ведь быстро сбежал в Лос-Анджелес.
– Он снимается в фильме.
Шарлин встала и критически оценила свое отражение в зеркале.
– Я тоже работаю, – твердо сказала она, разглядывая свой профиль. – Это деловое свидание и больше ничего.
Бобби прекрасно понимал, что спорить бесполезно. Если она называет деловым свиданием встречу с мужчиной наедине в его квартире в двенадцать часов ночи, пусть сама и беспокоится.
– Найди мне такси, – Шарлин подарила Бобби ослепительную улыбку.
Он проводил ее на улицу, нанял такси и усадил в него девушку.
– Позвони, если я буду нужен, – предложил Бобби.
– Ты мне не понадобишься, глупыш, – шелковистая рука дотронулась до его щеки. – Это мой шанс, Бобби. И я его не упущу. Порадуйся вместе со мной.
Наблюдая за удалявшимся такси, Бобби страшно хотел, чтобы Рокет поскорее вернулся. Ему надоело нянчиться с Шарлин. Два дня назад она вернулась из театра, где пела в хоре, с выражением триумфа на лице.
– Догадайся, кто там был сегодня? – взволнованно выпалила она. – Я хочу, чтобы ты сам назвал его.
– Стиви Уандер.
– Нет.
– Билли Ди Уильямс.
– Разве я была бы жива?
– Великая Дайана Росс?
– Бобби, подумай лучше, речь идет о моем будущем.
– Так кто же?
– Маркус Ситроэн, – она с наслаждением произнесла это имя. – «Блю кадиллак рекордз». Мистер Ситроэн собственной персоной. Он сидел в первом ряду и весь вечер не сводил с меня глаз.
– Может, у него близорукость?
– Бобби! Будь серьезным. Я попросила менеджера отнести мое резюме и фотографию его водителю. Бобби! Он позвонил из машины еще до моего ухода из театра и пригласил в субботу к себе на вечеринку. Когда уйдут гости, мы поговорим о карьере. Правда, очень здорово?
– Ты шутишь?
– Конечно, нет. Этого случая я ждала всю жизнь.
Бобби так и не смог отговорить Шарлин. Когда он пытался настаивать, она огрызалась и меняла тему разговора. Девушка была в экстазе, и Бобби не мог винить ее. Уже восемнадцать месяцев она наблюдала за успехами Рокета и его карьерой, а сама продолжала петь в хоре. Рокет получил две маленькие роли в фильмах, потом голливудский агент подписал с ним контракт, и через две недели друг улетел в Лос-Анджелес сниматься во второстепенной роли в новом фильме.
Что же касается Бобби, то его песни пользовались популярностью, не говоря уже об аранжировках и аккомпанементе на пианино. Дела шли хорошо. Несколько песен вошли в двадцатку лучших, и их записали различные певцы. Бобби бросил другую работу и целый день сочинял музыку.
Ему дважды удалось получить время на студии для Шарлин, и она записала две его песни. Музыка оказалась удачной, а Шарлин – нет. Но она могла радоваться хотя бы записям. И все же эта девушка мечтала о большем.
О чем он беспокоится? Она ведь не его подружка, хотя Бобби пять лет не переставая мечтал о ней.
Бобби заснул перед телевизором и проснулся в четыре утра в холодном поту. Приснился какой-то кошмар, но он его не помнил. Во рту пересохло, ему было страшно жарко. Бобби молча отправился на кухню и налил стакан воды. Дом состоял из большой гостиной и двух спален. Прежде чем вернуться в постель, он решил посмотреть, дома ли Шарлин.
