– Хорошо, – уступил Руперт. – Принесите бутылку «Дом Пери-нон».
– У нас только местное шампанское, невозмутимо сказал официант.
– Все равно, принесите, – приказала Одиль.
Рафаэлла, словно невзначай, взглянула на сцену, надеясь рассмотреть музыкантов. Их было пять. Но Луиза среди них не было. Стараясь скрыть разочарование, она повернулась к Одиль.
– Я же говорила, что здесь по-другому, – она изо всех сил старалась изобразить веселость.
– Меня не нужно уговаривать, – ответила Одиль. – Мне это место нравится. Какая-то особая атмосфера, и музыка прекрасная.
– Хочешь потанцевать, красавчик? – на Руперта наседала потрепанная девушка с шестимесячной завивкой и в голубом платье.
Он презрительно сжал губы:
– Нет, спасибо.
– Да ладно, развлекайся вовсю, – рассмеялась Одиль.
– Да, давай, – подзадоривала Рафаэлла. – Ты ведь так давно не веселился. Ты становишься похожим на старого зануду!
– Большое спасибо, сестричка!
– Ну же, ну! – настаивала Одиль.
– Побоишься, – ехидно добавила Рафаэлла.
– Посмотрим, – Руперт подскочил. – Вы сами напросились, нюни.
Женщина в голубом платье расплылась в улыбке, обнажив кривые зубы и золотую фиксу.
– Пошли, миленький, – она призывно покачивала толстой задницей. – Сбацаем шейк!
Уже не колеблясь, Руперт отправился на танцевальную площадку. Куда делись добропорядочные английские манеры, когда он исполнял соло самбу!
– Пошли, – захихикала Одиль и вскочила на ноги. – Давай станцуем, а то он без нас во что-нибудь вляпается!
Подчиняясь чувственному ритму, Рафаэлла встала и пошла танцевать. Неважно, что не было партнера. Музыки достаточно, бразильская мелодия вскоре полностью захватила ее.
Еще несколько бокалов шампанского, и все были навеселе. Руперт по очереди танцевал со всеми девушками из заведения, по пять долларов за танец, а Одиль и Рафаэлла с трудом отбивались от любвеобильных мужчин, которые не отходили от их стола. Когда мадам в красном объявила начало кабаре, никому не хотелось отдыхать.
– Я давно так не веселился! – вопил Руперт. – Надо всех приводить сюда.
Рафаэлла в изнеможении свалилась на стул, обмахиваясь меню, как веером. Когда она подняла глаза, Луиз уже сидел на стуле возле сцены и настраивал гитару.
– А теперь, дамы и господа, мы рады представить вам лучшую девочку заведения «Пасси Сатин» – несравненную Еву!
Из подвешенной к потолку клетки вышла высокая, сильно накрашенная женщина. На ней было серебристое одеяние, прикрывавшее ее с ног до головы, крошечная шляпка и туфли на очень высоких каблуках.
Луиз заиграл на гитаре «Девушку из Ипанема», а Ева принялась медленно раздеваться. Сначала шляпка, потом серебристый парик, и, наконец, остались только туфли на высоких каблуках, крошечные трусики и блестки, прикрывавшие грудь.
– Ничего себе штучка, – искренне залюбовался Руперт.
– Заткнись, – огрызнулась Одиль. – Это все парафиновые инъекции.
Ева сделала паузу, расставила ноги и начала призывно трогать блестки, скрывавшие грудь от застывшей аудитории. Затем внезапно она сорвала их, и зрители увидели темные, набухшие соски.
Руперт шумно вздохнул и чуть не подавился.
– Я же говорила, что парафин, – хмыкнула Одиль.
Ева многозначительно улыбнулась и незаметным движением сбросила трусики.
Так она стояла несколько секунд абсолютно голая, а затем свет погас.
Когда огни зажглись, Евы уже не было, на сцене остался Луиз. Он запел песню о потерянной любви и одиноких ночах. Голос оказался хрипловатым, но очень приятным.
Сердце Рафаэллы сжалось от жалости. Красавец с отличным тембром, но кому он нужен? Все присутствовавшие приходили в себя после Евы, этой огромной лошади. Луиз заслуживал большего.
Следующие несколько недель Рафаэлла довольно часто ходила в «Пасси Сатин», таща за собой тех, кто соглашался. У нее ни разу не было возможности поговорить с Луизом, но она не сомневалась, что он знает о ее присутствии. Их глаза вели свой разговор. Рафаэлла радовалась, когда видела Луиза, и огорчалась одновременно. Она то сходила с ума, то становилась удивительно спокойной. Боже! Ничего не получится. Они принадлежат к разным мирам. И все же…
Джордж продолжал ухаживать за Рафаэллой и не сомневался, что они будут вместе. От него было трудно отделаться, но Рафаэлла еще не созрела для окончательного решения.
Одиль с Рупертом и ребенком улетели в Англию, чтобы показать внучку семье. Рафаэлла и Джон-Джон должны были ехать с ними, но в последнюю минуту она отказалась, разрешив взять с собой мальчика.
В этот вечер она наняла машину с шофером и в одиночестве поехала в «Пасси Сатин». Сердце прыгало, как мячик для пинг-понга. Но Луиз не сделает первый шаг навстречу. Значит, все зависит от нее.
К этому времени Рафаэллу уже знали в клубе и дали столик впереди. Нервничая, она заказала шампанское и стала ждать.
Как только Луиз закончил выступление, он тут же подсел на свободный стул.
– Кажется, вам здесь понравилось, – сказал он. – Мне очень жаль.
– Почему? – дерзко спросила Рафаэлла.
– Это место не для вас и люди тоже.
– Боже! Надеюсь, что хоть вы не сноб. Мне достаточно Руперта.
– А кто такой Руперт?
– Мой брат.
– Наверное, он умный.
– Ерунда.
Не отрывая от нее глаз, Луиз сказал:
– Что вам нужно от меня?
– Проводите меня домой, и мы поговорим.
– Серьезно?
– Если хотите, серьезно.
– Не надо играть со мной в игры, английская леди.
– Я не англичанка, – взорвалась она. – Разве я похожа на нее? Луиз несколько смягчился.
– Вы прекрасны, – и с сожалением добавил, – слишком прекрасны и слишком богаты. Несмотря на чувства, мы никогда не будем вместе. Я это знаю.
Рафаэлла вложила в следующие слова всю себя:
– Пожалуйста, проводите меня, Луиз, и скорее… Приятная музыка, шампанское и никакого освещения в квартире, кроме уличных фонарей.
Так Рафаэллу никто не целовал. Губы у Луиза были холодными, а язык – горячим. Они изучали друг друга в темной квартире, вкладывая в поцелуи всю душу.
Он не торопился, и она тоже. Оба ждали слишком долго, и теперь спешка не требовалась.
Он гладил длинные волосы и ласково бормотал ее имя:
– Рафаэлла… Рафаэлла…
– Луиз, – прошептала она в ответ, поглаживая шелковые кудри на его затылке. – О, Луиз.
