Около нас вдруг звонко хрустнул сучок. Мы разом обернулись. В кустах акации стоял Востриков.
– Что вы тут делаете, Андрей Витальевич? – возмутилась я.
– Подслушивает, – констатировала Светка. – Чужие разговоры. Что же еще?..
Востриков захохотал.
– А вот и нет! Просто отошел в тенек. Я не выношу солнца. Но отпираться не стану. Слышал весь ваш разговор. От начала до донца.
– Фу, как это неприлично!
– Я сам себя виню ужасно. – Он продрался к нам сквозь заросли. – Но раз уж так получилось – хочу дать вам один дельный совет.
– Какой еще совет? – скривилась Светка.
– Вам, девушки, нужно перво-наперво отделаться от конкурентов. – Востриков смахнул с рукава веточку и облокотился о перила террасы.
– Да каких там конкурентов? Никаких конкурентов у нас нет.
– Вот те раз!.. А боржоми?! Чтобы вашу воду пили, вам нужно непременно завалить боржоми. Хотите, я вам помогу?
– Вы, случайно, здесь не тамада?
– Увы. Но ради вас, Светлана, готов попробовать.
– Вы пьяны, очевидно?
– Я пью только минералку, боржоми кстати. Но ради вас согласен отказаться от нее.
– Завалить любимую воду? – уточнила я.
– Что вы городите! – возмутилась Светка.
– А очень просто, – приятно улыбнулся Востриков. – Уже осенью боржоми объявят вне закона. Не верите?
– Нет, – отрезала Светка. – Не верим.
– И как же вы это сотворите? – поинтересовалась я.
– Есть сто способов. И все хорошие. Например, квалифицированно распустить слушок, что боржоми – стопроцентная подделка. К тому же в ней обнаружены радиоактивные соли. Уже зафиксировано семьдесят восемь случаев тяжелого отравления с непредсказуемыми последствиями. А одна бабушка после стакана чудодейственной воды стала лысой как колено, ушла из дома и не вернулась. К осени слух расползется и станет достоянием широкой общественности. В теленовостях мелькнет ролик: скорбные фасады горбольниц под неутешный плач и слово «боржоми». Этого – я уверен – будет достаточно.
– Бред какой-то... – Светка брезгливо отвернулась.
– Не верите? Готов поспорить.
– Да на что мы с вами будем спорить?
– На ваш, Светлана, поцелуй.
– Что?! – Светка изумленно выставилась на Вострикова.
– Я серьезно. – Он грузно перелез барьер и присел к нам за столик.
– Вы собираетесь провести такую титаническую работу просто за поцелуй? – усмехнулась я.
– Не за простой. А за поцелуй очаровательной Светланы.
– Не пойму я никак... – вздохнула Светка. – Боржоми, горбольницы, поцелуй... Что вам от нас нужно?
– Сказать честно? – Востриков сделал таинственное лицо.
– Ну, говорите...
– Я ведь и в кустах оказался не случайно. Света, я должен вам признаться: я очарован. Как только вы появились на этом чудесном празднике, я понял – вот та женщина, о которой я несмело мечтал всю свою сознательную жизнь. И я пошел за вами. Пришлось лезть в кусты.
– Надо же! – хмыкнула Светка.
– Скажу вам больше. Семьи у меня никогда не было. А мне хочется иметь семью, нормальную, крепкую семью. С такой женщиной, как вы... Я ужасно одинок. Дела, разъезды, хлопоты не давали мне возможности решить эту насущнейшую проблему...
Может быть, Востриков говорил искренне, от души, но во всей его манере и интонациях сквозила неистребимая скоморошность.
– Ясненько, – кивнула Светка. – Но вы мне, мягко говоря, не совсем нравитесь! Так что идите лучше к своей спутнице. Она вас, чай, заждалась.
– Ох, Светочка, разве это спутница? Смех один. Вот если бы вы согласились...
– Да это просто невыносимо! – взорвалась вдруг Светка. – Вначале вы шпионите за нами – подслушиваете. Потом городите всякую ахинею. Не даете нам поговорить. У меня нет времени выслушивать вашу галиматью! Ал, мне срочно нужно ехать. Я еще раз поздравляю тебя...
– Уедемте вместе! – взмолился Востриков.
– Нет, это невозможно уже! – Светка яростно закатила глаза. – Вы когда-нибудь оставите нас в покое?! Оставите или нет?!
– Значит, вы мне не верите? – продолжал Востриков. – Не верите в серьезность моих намерений?
– Верю. Но только, пожалуйста, отстаньте от нас. Кроме ваших намерений есть еще мои намерения. Вам это не приходило в голову?
– Хорошо. Не хотел вас смущать... Да видно придется. Не так давно я обратился в одно солидное учреждение.
– Нам нет никакого дела, – взвилась Светка, – куда вы там обращались! Ал, пересядем отсюда!..
Она вскочила, но Востриков удержал ее руку:
– Только одну секундочку. Вот, взгляните на это...
Он вытащил пухлый бумажник и извлек из него фотографию 10 × 15.
Мы оцепенели. На снимке была запечатлена абсолютно голая Светка. Она стояла на фоне синей драпировки по стойке «смирно» и со счастливой улыбкой смотрела вдаль.
– Откуда у вас моя фотография?! – Подруга ошеломленно плюхнулась на стул. – А?!!
Востриков довольно улыбнулся.
– Да еще в таком виде! – пробормотала я. – Где это ты, Свет?..
– Я не знаю... – Светка изумленно рассматривала себя на фотографии. – Ужас какой... Откуда у вас эта фотка? Отвечайте.
– Мне выдали ее в том самом учреждении, про которое вы отказались слушать.
– И что это за учреждение? – Подруга ожесточенно скомкала фотографию.
– Напрасно. Вы там удачно получились, – вздохнул Востриков. – Но у меня есть другие. Но там вы хуже...
– Дайте их сюда!
– Они в компьютере.
– О господи, – простонала Светка. – Я, кажется, никогда не фотографировалась в таком виде... Где вы их набрали? Кто вы такой вообще?
– Это Востриков, – подсказала я. – Он на руку нечист.
– Ну почему сразу, Алла Викторовна, – на руку нечист? Ладно. Раскрою вам мои карты. Только слушайте внимательно. Я вам уже говорил: мне хочется создать хорошую семью. Но подходящая женщина не встретилась на моем жизненном пути. С кем же создавать, спрашивается, крепкую семью? И тогда я обратился в солидное учреждение, то есть в брачное агентство...
– Вы хотите сказать, – вскричала Светка, зыркнув на меня, – что в этом агентстве вам выдали мои фотографии?! Ал, он нагло врет! Бред сивой кобылы! Я ни в какие агентства никогда не обращалась. Ты веришь?..
– Минуточку. Вы меня не поняли, Света. Не вы, а я обратился в брачное агентство.
– Но откуда же у них мои фотографии?!
– Вы слушайте дальше. Мне хочется иметь крепкую, дружную семью. Чтобы каждый день я возвращался с работы домой, а в прихожей меня встречали жена и счастливые детки: папа! Наш папочка пришел! А на кухне меня бы ждал ужин.
