– Обойдусь.
– Как вам больше нравится… Теперь Ивина не просто так ездила в Москву. Она встречалась там с вашим мужем.
– Это вам кто сказал? – не выдержала Елена. – Ее подруга? А ей – Ивина? Я… не верю.
– В том-то и дело, что не только подруга. Подруга – само собой, но тут нашлось еще одно заинтересованное лицо. Ее любовник, то есть бывший любовник. Ивина-то ведь отправила его в отставку, а он к ней присох, ревновал – чуть не съехала крыша.
– Вы и про любовника все знаете?
– Сам рассказывал. Приходил, уволить ее требовал. Пьяный вдрызг. Приносил компромат. Ваша журналистка, Ариадна Михайловна, гостиничная шлюха…
– Вы сказали: компромат?
– Когда Ивина отвергла его, он нанял частного детектива, чтобы тот следил за ней. Вот тогда-то впервые я и услышала фамилию Загудаев.
Елена почувствовала, как что-то переламывается у нее внутри.
– Как выглядел этот компромат? – спросила она сухо.
– Видеокассета. Обыкновенная видеокассета. Детектив заснял их прогулки по Москве, поцелуи в машине… Не помню уже подробностей, банальные какие-то картинки счастья.
– И все?
– Все. Ведь он мог следовать за ними только до дверей ее номера… Я отказалась тогда ее уволить. Она делала свое дело, хорошо делала. Я ему сказала: она к вам не вернется, да и нельзя… А вы должны жить с женой, вам иначе не поздоровится. Он заплакал: не могу без нее. Ему было не стыдно, я-то ему гожусь в матери. Поймите, говорю, насильно мил не будешь.
Елена неприятно напряглась: это про нее. Но времени на лирику не оставалось, надо было слушать, ловить каждое слово. Слова-то у редакторши золотые – пятьсот баксов стоят.
– Да… Мне тогда показалось, он понял. Но нет, какой там! Все мучил себя и детектива этого оплачивал. Это уже потом выяснилось, когда против Саши ополчился его тесть.
– Разнюхал об их связи?
– Нет, у него к ней были совсем другие претензии. Во время предвыборной кампании в Городе она делала рекламу одной партии – Женской. И когда эта партия пролезла в местную думу, а он со своей «Единой губернией» остался за бортом, начались разборки. Ивина, возможно с подачи зятя, превратилась для губернатора в личного врага. А он плюс к тому, что губернатор, еще и фактический владелец нашего журнала.
Он настаивал – мне пришлось подчиниться. Ивина осталась без работы, по сути обреченной на голодную смерть. Ее ведь никуда не хотели брать, ни в один журнал, на этом губернатор теперь настаивал. И как раз в то же время губернаторский зять явился ко мне и попросил быть посредником.
Он по-прежнему все-все знал о ней. Она чуть не вышла за московского бизнесмена замуж, ей очень хотелось в Москву перебраться… Она ездила с этим бизнесменом в Голландию. Он опять показывал записи: аэропорт, магазин верхней одежды (ваш муж покупал там для Ивиной дубленку), катанье на коньках по каналам, ужин в ресторане, их встреча у дверей гостиницы. Но – ему было доподлинно известно, что примерно с середины зимы отношения у них расстроились.
Елена в который раз за этот вечер подавила удушливую волну негодования. Негодовать она будет потом! Сейчас важно осознать и сохранить в памяти каждое слово…
– С середины зимы девяносто шестого – девяносто седьмого года?
– Да. Детектив по заданию губернаторского зятя прослушивал ее телефон. Там это не сложно было сделать – коммуналка, приплатил соседке немного. И вдруг в январе звонки из Москвы прекратились. А вскоре Саша потеряла работу и так бедствовала, что даже золото свое местному перекупщику продала. Все, что было на черный день… Одним словом, он хотел стать ее благодетелем.
– И стал?
– Нет. Даже не знаю, чем у них дело кончилось. Успел ли он предложить ей помощь или нет. Я-то от посредничества отказалась. Но у нее нашлись другие благодетели. Кандидат на пост мэра.
– Верхоланцев?
– Ну да. Уголовник, отмотавший срок, и рэкетир. Они раньше в одной коммуналке жили. Она стала его пресс-секретарем, а после победы на выборах они поженились.
– Стойте, когда это было?
– В июне девяносто седьмого года. А уволила я ее в феврале.
Елена вспомнила: декабрь девяносто шестого года – открытие совместного с голландцами предприятия. Муж ездил тогда в Голландию. Не придерешься – ездил по делам. А оказывается, он ездил туда с этой мразью. С подстилкой губернской элиты, которая замахнулась на элиту столичную… Из Голландии он вернулся такой счастливый! Она считала: его окрыляет успех их фирмы, а он… Одним словом, все из-за Ивиной!.. А когда они поссорились (в середине зимы нового, девяносто седьмого года), он начал киснуть. Елена сдуру боялась за его здоровье. А он просто переживал их ссору. По Ивиной сох…
– Теперь вы понимаете, зачем она пришла к вам в магазин в начале июня?.. Она хотела увидеть вашего мужа перед свадьбой, попрощаться или… А встретила вас. Ей ничего не оставалась – только взять у вас интервью.
…И все эти годы он скучал по ней. Да нет, скучал – не то слово. А она, Елена, была для него обузой. Она и ее любовь. И все ее попытки наладить семейную жизнь вызывали у него досаду и раздражение…
– У вас будут еще вопросы?
– Будут. Мне известно, что муж приезжал сюда летом девяносто восьмого года. У него была встреча с мэром Верхоланцевым…
– Я ничего не знаю об этом… Мой источник, губернаторский зять, вскоре после Сашиного замужества покинул город. Развелся с губернаторской дочкой и, говорили, уехал за границу. Не мог он постоянно видеть ее рядом с другими мужчинами.
«Наверное, мой Димка тоже не мог, – с горькой усмешкой подумала Елена. – И бизнес не захотел налаживать в этом проклятом Городе… Ведь именно тогда он стал еще грустнее, подавленнее».
– …Не думаю, однако, чтобы в новых условиях продолжилась их связь. Ивина чрезвычайно дорожила честью дома и репутацией. Она была не просто супругой, женой, куклой при мэре, нет, она была в курсе всех дел – его и его окружения… Поэтому, когда его прихлопнули…
– А его разве прихлопнули? – переспросила Елена удивленно. – Разве его убили? Я слышала, он погиб в катастрофе…
– Ну правильно! – Редакторша даже обрадовалась. – Катастрофу-то подстроила некая сила.
– Вот как? – Елена пожала плечами, удивляясь, что столь очевидный сюжетный ход до сих пор не приходил ей в голову. – Он мешал кому-то? Кому же именно?
– Ну, версии-то есть разные. По одной из них, мэр Верхоланцев и его супруга Александра Ивина (она особенно!) в последнее время стали слишком много на себя брать и это раздражало руководство либерально-патриотической партии, которая привела Верхоланцева к власти. По другой, гибель мэра – дело рук «Единой губернии». Но самое интересное знаете что?.. Когда только произошла катастрофа, все были уверены на сто процентов, что Ивина разбилась вместе с мужем. Но ей и тут повезло! Несмотря ни на что, она ведь очень везучая. Ей и на этот раз повезло – она в вертолет не села. На машине ехать собиралась. Как выяснилось впоследствии, была беременна…
