– Но если ее хотели убить, значит, за ней все равно продолжали охотиться, если в первый раз она не погибла…
– Очень может быть! Все в Городе понимали: дни ее сочтены. И то, что ее не было на похоронах Верхоланцева, некоторые именно так и истолковали. И я, грешным делом, считала, что она уже того… Вы-то не ошиблись?
– Нет! – отчеканила Елена. – Все, что угодно, но ошибиться я не могла! Сегодня утром в Москве я видела женщину, которая приходила в «Мебель фараонов» в июне девяносто седьмого года и назвалась корреспонденткой журнала Bête noire Ивиной Александрой.
– Вы говорите: назвалась?.. Хотя какая нелепость – предположить, что некто живет на свете под ее именем. Лучше уж выбрать что-то побезопаснее. Скорее всего, это все-таки она. Экскурсии по городу – ее стихия… Вот, взгляните. – Ариадна Михайловна подошла к белому стеллажу и сняла с полки альбом с фотографиями. – Это коллективное фото редакционных сотрудников. Узнаете ее?
Узнаете? Хм! Вот она в первом ряду – росточком не вышла, вот и поставили в первый ряд! Белая льняная блузка расстегнута глубже положенного. На тот случай, если кто-нибудь заинтересуется ее тощими прелестями! Светло-русые волосы зачесаны гладко, и улыбается – как тихий ангел. А сама-то – змея, сучка, акула глубоководная!
– Вот. – Елена безжалостно ткнула в Ивину алым ногтем.
– И вы говорите, она водит в Москве экскурсии?
– Да, экскурсоводом работает. В туркомпании.
– А что за компания? – как бы невзначай спросила редакторша.
– Информация платная, – сообщила Елена не моргнув глазом.
– Вот оно что! Ну ладно – как будет угодно. Время уже позднее, если хотите, могу подбросить вас до гостиницы.
– Отвезите меня на вокзал.
Глава 7
С этой ночи Еленина душа превратилась в выжженную пустыню. Буря негодования, паники и отчаяния, захлестывавшая ее в редакторском кабинете, отбушевала, оставив после себя сухое холодное жжение. Елене – человеку импульсивному, горячему, но отходчивому – это чувство не было знакомо. Она переживала его впервые. И если вы предположите, что это неподвижное новое состояние ее души полностью переродило ее и превратило в злого демона, окажетесь недалеки от истины.
Через призму этого чувства она видела вокруг себя совершенно иной, новый мир, который с головой и потрохами опрокинул, разрушил и поглотил мир старый, привычный. И этот новый мир жег теперь ее отовсюду, подгонял на неведомые пока действия. Куда ни обращался отныне ее взор, буквально все, даже самые безобидные, нейтральные предметы выражали едкую насмешку, ядовитое напоминание о ее трагедии и провале. Она обманута, предана, брошена, попрана. Попрана вся ее сущность, вся жизнь. Все вокруг жгло этим холодным адским синим огнем. Но посреди этого пожара она была на удивление трезва, холодна и расчетлива.
Отчаяние, злоба, ненависть, обида, негодование, ревность, жалость к себе – все это вместе перекипело, перебродило в ней и превратилось в единый цельный состав, пропитавший ее насквозь. И этот состав сделал из нее абсолютно нового человека, существующего в новом мире по его законам.
Елена прекрасно выспалась в поезде. Ее мозг был ясен и трезв. В Москве, на вокзальной площади, она поймала такси и отправилась в турфирму «Дух праздника».
Сидя на заднем сиденье, Елена внимательно, с любопытством разглядывала себя в зеркале заднего вида. И – о чудо! Она себя совсем не узнавала. Вместе с внутренним преображением она изменилась и внешне. Что изменилось конкретно? Елена всмотрелась в зеркало, но понять не смогла. Те же волосы, тот же овал лица, глаза и нос… Но она была совершенно другим человеком. Не узнать!.. Та Елена, мятущаяся, резкая, гневная, импульсивная и наивная, навсегда осталась в Губернском городе. А этой, новой, единой, цельной, отринувшей за ненадобностью веру, надежду, любовь, весь мир стал враждебен. А она враждебна миру. Но зато она получила тайную силу. И сейчас хорошо чувствовала ее.
Елена одними глазами улыбнулась своему отражению. И отражение улыбнулось Елене холодной улыбкой. Новая Елена нравилась себе самой. Нет, отныне она уже не Елена, а… Элина. С ударением на втором слоге. Имя – выразитель сущности. Новая сущность – новое имя. Элина. Но его никто не должен узнать, потому что знать имя сущности – значит иметь власть над ней. Элина теперь будет властвовать сама, одна, безраздельно. Потому как нового, истинного ее имени не узнает никто.
В турфирме «Дух праздника» ее встретил женоподобный молодой человек.
– Я вчера была на вашей экскурсии, и мне очень понравилось. – Элина мило улыбнулась. – Хоть я и москвичка, но узнала много нового. Ваш экскурсовод – просто чудо. Ходячая энциклопедия.
– У нас сегодня сразу две экскурсии. – Молодой человек расплылся в блаженной улыбке.
– Вы мне не дали договорить, – заметила Элина мягко, но молодому человеку отчего-то сделалось нехорошо, в желудке образовалась какая-то тяжесть. Он проглотил набежавшую слюну и пролепетал извинения. – Мне хочется повторить экскурсию с Александрой Ивиной.
– Это невозможно. Сегодня не ее день.
– Завтра?
– И завтра тоже. Дело в том, что Ивина у нас не работает…
– Уволилась?
– Нет. Она не работает у нас в штате. Ее экскурсии действительно нетрадиционны, необычны. И нечасты поэтому. К тому же сейчас Ивина работает по поручению руководства холдинга, в который входит и наша фирма, над составлением неформального путеводителя по старой Москве. То есть нового путеводителя по неформальной Москве. И поэтому количество проводимых ею экскурсий на данный момент значительно сокращено. В связи с чем…
Молодого человека заклинило на канцеляризмах, он не мог остановиться. Элина уже покинула помещение турфирмы, а он все продолжал говорить.
Самолет на Амстердам отправлялся поздним вечером. В запасе у Элины оказывалось много времени. Она успеет отыскать Ивину, надо только уметь искать.
Элина приехала в небольшую частную гостиницу, недавно открытую, пахнущую всем новым, с непомерно услужливым персоналом. Гостиница стояла на берегу Обводного канала, при его впадении в Москву-реку. Называлась она «Элизабет».
Оформив документы и получив ключ от номера, Элина подвинула к портье листок с паспортными данными Александры Юрьевны Ивиной.
– Мне нужно срочно найти этого человека.
Портье молча кивнул, принял заказ к исполнению.
Элина поднялась в номер, прошлась по сумрачным холодным комнатам, постояла у окна, глядя сквозь тонированное стекло на реку и Ново-Спасский монастырь на том ее берегу.
Мелодично прозвонил телефон. Элина взяла радиотрубку. Портье доложил:
– Ивина Александра Юрьевна в Москве не прописана. Точнее, она выписалась отсюда в 1984 году, шестнадцать лет назад.
– Я это и так знаю. Сейчас она живет здесь по регистрации.
