– Ну и как? Тебе нравится?
– Честно? Не очень.
– Тетя Мила. – Стася наклонилась и чмокнула меня в макушку, она была ужасно высокой – в баскетбол бы могла играть за мировую сборную. – Тетя Мила, ну когда ты исправишься? Когда перестанешь говорить вслух все, что думаешь, а?
– Своим родным и близким, – я в свою очередь потянулась вверх и тоже поцеловала ее, – я всегда буду говорить правду, только правду и ничего, кроме правды!
– Смотри, а здесь деревья. – Стася взяла меня за руку, увлекая в глубь участка. – С деревьями тебе нравится больше?
– Ну пожалуй. А то я чувствую себя персонажем дебильной компьютерной игры.
– Да... Над участком придется еще поработать. – Стася вздохнула. – Я уже посадила кое-что, вот здесь посмотри. Рододендроны, лилии, кусты роз.
– Лилии, рододендроны?.. Что это нашло на тебя?
– Старею, наверное.
– Со всеми случается периодически, – заметила я и от души рассмеялась.
Все-таки хорошо, что я выбралась за город к Стасе, а не осталась дома – плавать в мутной жиже воспоминаний.
Какое небо у нас в Подмосковье! Нежное, почти прозрачное. Совсем не такое, как на Сардинии. И воздух ласковый, ароматный... Если закрыть глаза и набрать полные легкие воздуха, кажется – ты уже на небе. И только под ногами земная твердь. Земля, покрытая короткой, мокрой от вечерней росы травкой. Я наклонилась, чтобы снять босоножки. Когда мне еще удастся так просто постоять на земле?
– Как доехала, тетя Мил?.. Пошли в дом. Ужин готов.
В доме, по современной моде, не было ни единой перегородки. Прихожая отделялась от гостиной при помощи широкой арки, границей между столовой и гостиной служила спинка кожаного дивана, а темные деревянные колонны (из такого дерева была сделана почти вся мебель) указывали на то, что дальше начинается зона кухни.
Небольшой круглый столик в столовой был накрыт на две персоны. Опять с опозданием я осознала, что хочу есть. Так хочу, что даже голова кружится. Дома я почему-то совсем не чувствовала голода.
Стася разложила по тарелкам долму – мясо, завернутое в виноградные листья.
– Что будем пить – сухое, виски?
– Конечно сухое! И то совсем чуть-чуть. Мне ведь еще обратно ехать.
– Может, не поедешь, а, тетя Мил?
– Да что с тобой, Стаська? – не выдержала я. – Что это взбрело тебе в голову?
Стася молча закусила губу. Рот у нее был совершенно Ольгин. Чуть больше, чем требовали того классические пропорции, зато красиво очерченный и яркий. И овалом лица дочка как две капли воды походила на мать. Тем удивительнее мне было видеть на Олином лице глубоко посаженные, серые глаза Степана вместо Олиных огромных, карих, сверкающих.
– А с тобой чего? – ловко ушла от ответа Стася. – Ты сегодня какая-то не такая.
– Об этом после, Настюш. Скажи, почему ты хочешь, чтоб я у тебя ночевала?
– Если ты имеешь в виду страшную детективную историю, то, увы, мимо! Могу тебя разочаровать. Так, просто поговорить захотелось.
– Ты домом своим довольна?
– Домом-то? – Она задумалась. – Ты знаешь, пожалуй, да... если его взять вместе с участком и перенести куда-нибудь... в другой коттеджный поселок.
– Что еще за фантазии?
– Ты со смеху лопнешь, когда узнаешь! Короче, тебе известно, почему отец затеял всю эту историю с моим переселением в собственный дом?
– Что-то очень смутно. Ты хотела сменить обстановку, потому что она напоминала тебе...
– Об одном человеке! – недолго думая, закончила Стася мою мысль.
– Ну да. Что-то в этом роде...
Занятая недвижимостью, я не успевала вникать в Стасины любовные похождения. Какой-то мальчик, вроде даже известный журналист. Сначала был влюблен он, потом – она. Оба, к сожалению, без взаимности.
– Ну а теперь представь себе картинку. На прошлой неделе я въезжаю в поселок, рулю по дорожке к своему дому, и кого же вижу, ты думаешь?
– Кого?
– Его самого! Лешку Стеклова.
– Того? Из-за кого затеяли весь сыр-бор?
– Ну! Ты представляешь?!
– Он приехал, чтобы сказать тебе: вернись?
Стася нервно хохотнула.
– Ошибаешься! Он выгуливал пса – ирландского сеттера по кличке Шрек.
– Не поняла! Именно в вашем поселке выгуливал?
– Ага! В нашем поселке. Это ведь и его поселок. Он здесь живет, на участке номер пятьдесят три. В новом доме, с молодой супругой.
Я присвистнула:
– Бывают же странные совпадения в жизни! Такие нелогичные точки пересечения...
– Но самое плохое не в этом! Он так обрадовался, когда увидел меня. В гости звал пиво выпить, с женой познакомить собирался.
– Зачем это ему?
– Не знаю. Может, скучно. Я к нему в гости, естественно, не пошла. Пиво я и дома могу попить, а жена его мне без надобности. Прошло дня три. Ну точно, в пятницу вечером, не успела я толком войти, переодеться, слышу, пищит домофон. Я такая бегом открывать. Думала, как обычно, Николай Николаевич пришел с проверкой.
– Какой еще Николай Николаевич?
– Да как же! Приятель отца. Он-то и посоветовал ему купить дом в этом поселке. Расхваливал. – Стася заговорила гнусавым голосом, передразнивая Николая Николаевича: – Экологически чистое место, удобное сообщение с Москвой... Отец согласился и выложил кругленькую сумму...
Я забыла упомянуть, что из Ольгиного бегства ее муж Степан извлек однозначно верные уроки. Он занялся делом и уже через полгода сумел достичь определенного уровня благосостояния, позволившего им со Стасей перебраться из крошечной двухкомнатной распашонки в просторную новую квартиру в одном из лучших районов города. Стася пошла учиться в частную школу. Степан сорил деньгами, без всякой меры балуя дочь. Он даже женитьбу откладывал, боясь, что Стася не поладит с мачехой.
Не так давно в жизни Степана все-таки появилась женщина. Яркая, рыжеволосая, по характеру и темпераменту чем-то напоминающая мою подругу Ольгу. Но заботиться о дочери он по-прежнему не переставал. Неизвестно за какие заслуги подарил ей загородный дом, стоящий, по ее собственному признанию, кругленькую сумму.
– ...А это оказался не Николай Николаевич, а Лешка!
– Не дождался, что ты придешь к нему, и решил сам.
Она покачала головой.
– Мог бы еще подождать... из приличия хотя бы! Пришел такой, расселся на диване. Хочу, говорит, посмотреть, как ты поживаешь...
– Посмотрел?
– Не-а... Я ему дом несколько раз показать порывалась. А он: «Да ладно. В следующий раз я ночью к тебе приду. Тогда и покажешь мне все потаенные уголочки». Мне так противно стало! Ты, говорю, оборзел совсем, что ли. А он: ну ты и чудачка! Размечталась? Обрадовалась? Не собираюсь я к тебе ночью приходить. Это ж шутка! Целый вечер прикалывался надо мной, прикинь?
