— Интересно, а не могла ли Татьяна Федоровна из мести подстроить мужу какую-то гадость? А если уж быть точнее — постараться от него избавиться? — спросила я Николая.
— Эта? Эта все могла. Мне так кажется. И вообще — в милицию ее нужно срочно, нечего зря время тянуть. Нет уж, я со своей благоверной еще восемь лет назад развязался — и доволен. Можно сказать — счастлив! Денег им принесу, с дочкой в парке прогуляюсь — и адью. Я на Сашку с его идиоткой столько насмотрелся, что врагу такого не пожелаю. Я бы ее просто так, для профилактики за решетку засадил, чтобы людям жизнь не отравляла.
— А какие есть доказательства? Для профилактики не получится. Это так любого человека в тюрьму нужно сажать, если руководствоваться тем, на что он способен. У меня есть кое-что, но пока этого мало, — сказала я, открывая в книге, которую для проработки прихватила до вечера с собой, загнутую страничку и показывая Николаю.
— Смотри-ка, уже и барахло делит! — удивился он. — Вот гадина! А говорите, что доказательств нет. Ишь ты — в случае смерти супруга! Да я ее сам в случае чего удавлю своими руками, не пожалею.
— Извините, но мало ли кто какие книжки перед сном читать любит. Некоторые, например, детективчики любят про убийства и половые извращения — этих тоже прикажете за решетку? Лучше постарайтесь с самого начала вспомнить все, о чем вы последний раз говорили с Кораблевым, — остановила я разбушевавшегося товарища.
— О ней говорили, — кивнул Николай на Екатерину. — И вообще о бабах. Сашка жалел, что его девчонка не свободна и вроде бы муж очень богатый. Ну, а я о своем говорил. Как всегда.
— О чем о своем?
— Да что не в этом счастье! — в упор посмотрел на меня Николай, словно желая лишний раз проверить на слушателе затверженную истину. — Не только в этом. Я посмотрю — все мужики вокруг зациклились на юбках, как будто разом рехнулись.
— Ну и что такого? — презрительно фыркнула Катя. — Вы хотите сказать, что Саша из таких?
Николай пожал плечами и продолжил рассказ.
Вообще-то Кораблев никуда уезжать не собирался, потому что примерно в эти дни должна была состояться одна деловая встреча, связанная с крупной партией керамической импортной плитки — новых поставщиков Кораблеву как раз Николай «подтянул». Поэтому было странно, что он вдруг на какой-то бизнес-семинар срочно собрался, хоть и сказал, что это близко и всего на три дня, по срокам успевает вернуться.
— Близко? — переспросила я.
— Ну да, я так понял, что в каком-то профилактории вроде бы, хотя не уточнял толком. Мне-то зачем? Лично я во всякую туфту не верю, это Санька был задвинут на своих тестах и психологиях…
— Как любой цивилизованный человек, — вставила Катя. — При чем здесь — задвинут?
— Ну, я и говорю. Видела, сколько у него книг дома? Он, наверное, все прочитал. Я его спросил как-то по пьянке: если ты такой умный, зачем жену зря терпишь, которая как зуб больной во рту торчит? Вон, посмотри на меня, старик, не боись. А он говорит — дело не в страхе. Я как Сократ, у которого супруга Ксантиппа тоже была на редкость злой и сварливой, и мудрец так говорил: «Уж если я ее выдерживаю — значит, любое испытание нипочем». Или типа того. Но у всех людей нервы не резиновые — я, конечно, может быть, не такой ученый, но такое мое слово, — завершил Николай свою обличительную речь.
— Интересно, а у кого можно поподробнее узнать об этом бизнес-семинаре? Ведь кто-то его устраивает, фирма какая-нибудь специальная… Тогда легче было бы разобраться… — задумалась я вслух.
— Ну, не знаю. Может быть, у него на работе что-то известно?
— А ты не можешь вспомнить? — обратилась я к Кате, которая смотрела на Николая с открытой неприязнью и даже с вызовом, хотя тому это было явно безразлично.
— Мне Саша тоже ничего про фирму не говорил, он сказал только, что звонить будет каждый день, а через три дня уже вернется…
— Что же, будем искать устроителей семинара.
— А я бы лучше бабу его потряс как следует. В смысле Таньку. Вот с чего начинать надо. Я бы сам с ней поговорил по-мужски. Если она на даче — то я знаю, где это. Был пару раз, мы там с Сашкой выпивали втихаря, — подсказал Николай.
— Хорошо бы за ней последить — чем это она таким занялась, что все дела в магазине забросила, и дом, и сына! Попробуем-ка ее разыскать, а? — согласилась я с «заинтересованным лицом» в расправе с женой друга.
— А вы с нами, мадамочка? — насмешливо поинтересовался Николай у Кати, и та только вспыхнула и растерянно пожала плечами: мол, не знаю даже, куда теперь податься.
— Поехали, — скомандовала я. — Надеюсь, у вас машина — не инвалидка? Всем места хватит?
— На моем лихом коне? Какие вопросы! — улыбнулся Николай. — Я недавно на нем всю Среднюю Азию объехал, и — нормально. Вот где женщины послушные, прямо шелковые все. Печет себе молча лепешки, глаза на тебя лишний раз поднять боится. Красота!
— Еще бы! Для таких, как вы, — мечта. Вам бы шахом быть, и чтобы целый гарем… — не удержалась и вставила Катюша.
— Нет уж, гарем — это слишком много, наверняка грызться между собой начнут. Одно слово — женщины, — сказал Николай. Видно было, что он ее явно дразнит, прощупывает на свой манер — но Катя этого не понимала и надулась по-настоящему.
Дача Кораблевых оказалась не слишком далеко за городом, на берегу речки Лещовки, и представляла собой добротное двухэтажное строение. Вот что значит свои стройматериалы — любой домик при желании можно состряпать.
— Сделаем так, — сказал Николай. — Я один пойду. Меня она знает. Скажу, что Сашку ищу, и поговорю по душам.
— Только не в лоб, бога ради, — взмолилась я, увидев, как решительно сжал Николай свои кулаки. — В том смысле — что не так прямолинейно. Нам сейчас просто нужно убедиться, где она, и установить постоянное наблюдение. Как бы все сразу не испортить.
— Может, лучше я загляну, вроде как дачу какую-нибудь ищу. А то он ее без разговора пришибет, как представительницу женского рода — и все тогда, — усмехнулась Катя, презрительно сложив свои красивые пухлые губки. — А я-то все думала: что это меня Саша со своими друзьями не знакомит? Теперь все понятно.
— Слава богу, пронесло, — подхватил Николай. — Я ему сразу сказал — со своими бабами сам разбирайся. Ша, запретная тема.
— Мужлан!
— И горжусь. А тебе пидоры больше нравятся? Сходи в ночной клуб, посмотри…
— Да перестаньте вы, в самом деле! Как собаки! — не выдержала я, но тут же вспомнила Фрейду и поправилась: — Нет, хуже собак. Они в таких ситуациях ведут себя умнее. Тебя по-хорошему спрашивают: сможешь все сделать тонко, без лишних эмоций?
— Что я, маленький, что ли? Про Штирлица кино не смотрел? — несколько даже обиделся Николай.
— Знаете, а похож чем-то. Губы тонкие, точь-в-точь как у Тихонова. Только у него форма головы другая — наверное, потому, что в ней извилины помещаются, — засмеялась злорадно Катя.
