Через час они вышли к широкой полноводной реке. При виде двух каноэ у берега из груди Алекса вырвался вздох облегчения — короткая дорога до реки отняла у него последние силы. Его снова охватила лихорадка, от которой по лицу ручьями бежал пот, и Алекс с ужасом ждал неизбежного приступа озноба.
Он понимал, однако, что водный путь легче только на первый взгляд: река, похоже, изобиловала сильнейшими течениями, не говоря уже об аллигаторах и свирепых рыбах, стаи которых, по слухам, могли в считанные минуты превратить человека в обглоданный скелет. Господи, откуда в Дженне столько упрямства! Он так надеялся, что она, обиженная и разгневанная, останется в лесу дожидаться англичан…
Тяжело привалившись к стволу дерева, Алекс оглядел своих спутников: бесстрастного, как каменный истукан, проводника, озабоченного священника, помрачневшего Марко, взволнованного и оттого раздраженного Микки и верного Берка, который, как всегда, надежно прикрывал своего капитана с тыла. И наконец Дженна… Ее милое лицо покрывала грязь, пот лил ручьем, но глаза возбужденно блестели. Алексу вспомнилась их первая встреча на борту «Шарлотты». Разве мог он тогда себе представить, что эта хрупкая аристократка наденет матросскую рубаху и штаны и пойдет за ним через тропический лес? Да, в ней действительно сильна авантюрная жилка, и это делает их поистине родственными душами…
Боже, неужели он сломал ей жизнь, как сломал свою собственную, когда решил встать на сторону обреченного принца? Вступить в ряды восставших его заставило сердце, хотя разум подсказывал, что поражение неизбежно. Но тогда голос разума звучал втуне. Теперь же Алекс слушал свой рассудок, а не сердце…
Спутники помогли капитану сесть в каноэ. Он занял место на носу, Дженна — на корме, а между ними расположились Томас и падре, которые взяли по веслу. Берк, Микки, Марко и молчаливый проводник уселись во вторую лодку.
Когда беглецы, выплыв на середину реки, направили каноэ вниз по течению, солнце поднялось уже довольно высоко и над водой тучей висели москиты. Высохшая было одежда Алекса за время перехода снова промокла и покрылась грязью, но он не обращал на это никакого внимания — он смотрел на Дженну, которая с детским любопытством разглядывала проплывавшие мимо берега. Один раз она даже ахнула, показав рукой на яркое оперение попугая среди ветвей. Алекс только снисходительно усмехнулся — попугаи ему были уже не в новинку, а она, должно быть, еще никогда не видела этих диковинных птиц.
«Если с ней, не дай бог, что-нибудь случится, — подумалось ему, — то только по моей вине». Сможет ли он жить с таким камнем на сердце?
Проследив за Алексом, который с видимым трудом сел в лодку, Дженна оперлась на руку священника и осторожно последовала за капитаном. Каноэ казалось ей таким хрупким, таким ненадежным, что в иных обстоятельствах она, пожалуй, не рискнула бы в него сесть. Но сейчас выбора не было. Вскоре, однако, молодая женщина совершенно забыла о своих страхах, увлеченно разглядывая реку и росший по берегам лес, — на песчаных отмелях то и дело попадались зеленоватые туши гревшихся на солнце аллигаторов, в ветвях с пронзительными криками шныряли стайки обезьян, а то вдруг какая-нибудь яркая птица принималась громко возмущаться вторжением нежданных гостей.
Дженна была потрясена — как она могла не замечать этого великолепия раньше! Впрочем, по дороге из Витории она шла, не глядя по сторонам, думая только о том, чтобы не отстать от Микки и Берка; к тому же ее ужасно донимали жара и насекомые. Теперь же, когда она наконец смогла разглядеть лес и его обитателей во всех деталях, увиденное ее совершенно очаровало.
Она часто ловила на себе взгляды Алекса — он явно за ней наблюдал, и в его глазах читался не только интерес, в них горел огонек желания, хотя Дженна, оглядывая свою грязную, пропитанную потом одежду, думала, что сейчас нет на земле женщины менее привлекательной, чем она. Но Дженна все равно почувствовала удовлетворение — оказывается, капитан вовсе не так равнодушен к ней, как хочет ей внушить…
Мимо проплывал чужой, прекрасный и опасный тропический лес, и всматривавшейся в его красоту Дженне стало казаться, что ее сердце заблудилось в таком же волшебном лесу.
К ее удивлению, она не смогла долго сердится на Алекса после его нелепого обвинения — как всегда, ее подкупило беспредельное мужество капитана. Дженна видела пот, струившийся по его лицу, слышала его тяжелое дыхание и понимала, с какой мукой ему давался каждый шаг вперед, хотя Алекс ни разу не попросил падре остановиться на отдых. Большинство мужчин, знакомых ей по прежней жизни — светские щеголи или офицеры в безукоризненно сидевших мундирах, без удержу хваставшиеся перед дамами своими победами, — даже в подметки не годились мужественному предводителю пиратов.
Когда стемнело, беглецы причалили к песчаному берегу. Священник сразу предупредил молодую женщину, чтобы она ни в коем случае не приближалась к воде. Берк помог Алексу выйти из лодки. Прислонившись к дереву, Алекс ободряюще улыбнулся ей и стал наблюдать, как его товарищи расчищают небольшой пятачок среди зарослей, готовясь к ночлегу. Разумеется, ни о каком костре не могло быть и речи.
Дженна не знала, что ей делать. Подойти к Алексу? Хотя он улыбнулся ей, она полагала, что он по-прежнему постарается держать ее на расстоянии. Неужели он действительно верит, что она отвергла Дэвида из-за его брака с квартеронкой, или это обвинение — один из способов заставить ее уйти?
От грязи, пота и москитов саднила кожа, и Дженне очень захотелось вымыться и выстирать одежду. Молодая женщина посмотрела на спокойную гладь реки — более мирной картины невозможно было представить — и решила рискнуть.
Убедившись, что на нее никто не обращает внимания, она поспешила за пределы вырубленного в зарослях пятачка.
— Куда вы, сеньорита? — заметил ее маневр священник.
— Я только хотела немножко отойти, падре, ну, вы понимаете…
— Только не заходите далеко, — строго предупредил он. — Вы должны слышать наши голоса, иначе и заблудиться недолго.
— Конечно, падре.
Дженна скрылась из виду, даже не взглянув на Алекса и не, испытывая ни малейшего смущения. В прежней жизни, всего несколько недель назад, она бы предпочла провалиться сквозь землю, чем оказаться в подобной ситуации. Но перемены затронули и ее взгляды на низменную сторону бытия: Дженна смирилась с тем фактом, что у каждого человека есть естественные надобности, и больше не видела в этом ничего постыдного.
В нескольких шагах от прогалины голоса спутников звучали даже чересчур громко, поэтому молодая женщина отошла еще немного, остановилась и прислушалась — все в порядке, сквозь жужжание насекомых отчетливо слышались человеческие голоса.
Она справила нужду и уже затягивала на поясе веревку, как вдруг сверху на нее упало что-то большое, длинное, и Дженна тотчас почувствовала, что ей не хватает воздуха — огромная змея обвилась вокруг ее тела и как тисками сдавила грудь.
Услышав испуганный крик Дженны, Алекс вскочил как ужаленный — откуда только силы взялись? — выхватил из ножен кинжал, вырвал из рук проводника мачете и бросился на голос.
