– Мы прилетели как только смогли. Ты ведь знакома с Сузи? Прости, что заставил тебя искать нас в Гонконге. Я страшно волнуюсь. Что врачи говорят?
– Про ножки? Доктор сказал, что все обойдется. Слава богу, закрытые переломы. Но окончательно все выяснится, когда снимут гипс, примерно через полтора месяца.
– Это произошло в Клэпхеме, рядом с домом?
Я постарался задать этот вопрос ровным, спокойным тоном.
Салли сузила глаза.
– Да, именно. Мы находились возле нашего дома в Клэпхеме. Я помню, что ты велел нам уехать из города. Мы провели три прекрасных дня у бабушки в деревне, но когда-то надо ведь было вернуться домой. Не вечно же там оставаться. Бедная мама, у нее ведь не пансион там.
– Я тебя не упрекаю, помилуй бог. Я понимаю. Мне просто надо знать, как все было. Вот и все.
Салли с жалостью смотрела на Кэзи, которая скребла карандашом по гипсу.
– Мне нечего тебе особенно сказать, – продолжила Салли. – Мы только что приехали из Нью-Фореста. Кэзи устала и не хотела выходить из машины. Я пыталась расстегнуть ремни безопасности и вынуть багаж – сразу и то и другое. Мы переходили улицу, и Кэзи шла, шаркая ногами, знаешь, как она часто делает, когда капризничает. И вдруг из-за угла вывернулась машина и направилась прямо на нас. Она сшибла Кэзи, раздался ужасный скрежет, и Кэзи упала на мостовую. Сначала мне показалось, что она мертва. Она не шевелилась. А потом начала кричать.
– А машина?
– Скрылась. На полной скорости. Я даже не успела ее разглядеть. Серый «Ситроен», кажется.
– Номера не рассмотрела?
– Ну конечно, нет. Ради бога, Кит, о чем ты говоришь, мое дитя – наша дочь – лежит на мостовой! Мне кажется, что она мертва, – и ты считаешь, что я в такой ситуации буду изучать регистрационные номера?
– Прости, я только подумал, может, ты заметила первую букву или еще что-нибудь. Боковым зрением.
– Не заметила. Мне надо было «Скорую» вызывать.
– Я бы тоже так поступила, – деликатно вмешалась Сузи. – Как и любая мать.
Салли демонстративно смерила ее взглядом.
– А вам откуда известно, как должна поступать настоящая мать? – с вызовом спросила она.
В этот момент отворилась дверь, и симпатичная медсестра в голубой униформе вкатила в комнату тележку, на которой стоял поднос с чаем и молоком.
– Свежезаваренный, – улыбнулась она. – Чай на троих и молоко для Кэзи. Может быть, принести еще чашки для полицейских?
– Каких полицейских?
– Они сейчас будут здесь. Разве вам не говорили?
Это за мной. Меня отвезут в полицейский участок Челси и официально предъявят обвинение в убийстве.
Я выскочил в коридор, на ходу бросил через плечо:
– Привет, Кэзи! До скорого! Сузи, я позвоню тебе домой!
Вместо того чтобы броситься к лифтам, я побежал к запасному выходу. Что хорошо в новых строениях, так это четкие указания, куда нужно бежать в случае опасности.
Коридор заканчивался двойными дверями, запертыми на замок, но рядом висела стеклянная пожарная конторка, в которой находился ключ. «В случае необходимости разбейте стекло».
Я стащил туфлю и двинул каблуком по стеклу. Где-то в глубине коридора заревела тревога.
Ключ плавно вошел в скважину, я толкнул дверь. Она послушно открылась. Чудо: обычно в кинотеатрах или клубах запасный выход бывает заперт намертво.
Впереди была лестница с обшитыми пластиком перилами. Я сбежал уже три этажа вниз, когда услышал наверху голоса.
– Он на черной лестнице! Кто-нибудь, вызовите охрану!
Это был голос старшего инспектора Баррета. Раздался топот ног. Они бежали по моим следам.
Я спустился на первый этаж, дальше ступени вели в подвал. Я решил бежать вниз. Если там тупик, меня поймают.
Я выскочил в широкий, выложенный плиткой коридор с тележками вдоль стен. Коридор вел в кухню. Грузчики в зеленых комбинезонах разгружали овощи.
Я вбежал в кухню, постаравшись сделать вид, что я – один из служащих. Вдоль оцинкованного стола трудились повара, человек двадцать, почти все индусы. Пахло супом и горелой картошкой. В конце кухни была дверь. К счастью, она вела во двор.
Я почти добрался до нее, когда за моей спиной с грохотом отворилась дверь из коридора.
– Вот он! – выкрикнул сержант Кроу. – Стоять, полиция!
«Полиция!» – прокатилось по ряду поваров и грузчиков. Мне показалось, что большинство из них работали тут нелегально. Несколько человек бросились к выходу.
– Освободите проход! – кричал Кроу. – Он убежит!
За кухней была гардеробная, а за ней – открытая дверь, которая вела во двор.
На лавке я увидел пару роликовых коньков, примерно моего размера, владельца рядом не наблюдалось.
Я сбросил туфли и надел ролики, застегнув пряжки. Руки у меня так дрожали, что я едва справился. В любую секунду меня могли настичь Кроу или Баррет.
– Вот он!
Дверь угрожающе заскрипела.
Я выкатил во двор и сразу набрал скорость. Обычно я сначала чувствую себя на роликах неустойчиво, но сегодня у меня не было времени на разгон.
Я слышал за спиной дыхание погони. У меня в запасе было не более пятнадцати секунд.
Дорожка во двор резко забирала вверх, с наклоном градусов в сорок. Если не разогнаться как следует, не одолеть. Навстречу мне двигался грузчик, который катил тележку с помидорами.
Я собрал все свои силы. Из-под ног моих летели искры.
За спиной слышались крики Кроу, приказывавшего мне остановиться и сдаться.
Я выворачивал наверх. Впереди – улица. До нее оставалось еще ярдов десять, потом – свобода.
Давай же, давай, командовал я себе. Последние ярды – самые трудные. Я согнулся и мчал почти на четвереньках. Четыре ярда. Три. От полиции меня отделяло ярдов десять.
Тележка, которая двигалась мне навстречу, почти загораживала проход. Я поставил ногу четко впереди другой, как на монолыже, и проскользнул в дырку.
Я выехал на Нетертон-гроув и свернул на Фулхем-роуд. Раздался вой полицейской сирены. Я наперерез транспорту проскочил на Голливуд-роуд, вскочил на тротуар и двинулся в сторону Эрлз-корт. Наверное, это был мощный выброс адреналина, иначе как бы я смог сделать то, что никогда в жизни даже не мечтал сделать. Видела бы меня сейчас Анна, подумалось мне. Вот бы она удивилась.
Я понятия не имел, куда направляюсь. Мне просто хотелось выбраться из ада, который мне грозил. Но от роликов надо было срочно избавиться. Полицейские наверняка отдали по радио приказ задерживать мужчин на роликах.
