— Да нет, где-то около часа уже разошлись — чего сидеть, если Сашка с Генкой постоянно цапаются? Тут еще к девчонкам какие-то уроды стали приставать, да и парень этот достал — маячит и маячит. То у стойки, то за столиком, то на палубу выйдет, то вернется…
— Сережа, пойдем покурим, — уже тоном приказа заявил Владик, схватил друга за руку и потащил к выходу — Подождите меня, — я нагнала их уже на палубе, — что это, все курить, а я что — рыжая?
— Да, конечно, — безнадежно-вежливо согласился Владик и дал мне огонька.
Мало того, что я не рыжая и очень хочу курить, на палубу я вылетела еще и потому, что поняла — еще немножко, и Сережа расскажет что-то действительно интересное. А если я оставлю их одних, то вряд ли смогу это услышать — Владик популярно объяснит приятелю, что при мне делиться воспоминаниями не стоит, лучше отложить их до разговора тет-а-тет. Не выйдет, голубчики!
Мы облокотились на перила, причем я вклинилась между ними.
— Сережа, простите, мы вас перебили, — невинно заметила я и попросила:
— Продолжайте, пожалуйста, что же вчера было?
Нет, это все-таки замечательно, что мы вышли из бара, а то у меня голова уже переставала работать — от шума, музыки, духоты. Ну и, естественно, от водки.
— А на чем я остановился? Ах да. Так вот — сидит он, сидит, парень этот. И явно чего-то ждет. А когда мы стали из бара выходить, прицепился к Сашке. Тот его отпихивает, мол, не время и не место. А парень — давай тогда время и место, когда и где? Я почему это слышал — последним плелся, перебрал слегка. А тот Сашку держит и не отпускает — как клещ вцепился. Ну Сашка и буркнул ему — завтра давай. А парень чего-то заверещал, что время поджимает, и вообще. Тогда Сашка ему в ответ — ну, мол, давай пораньше, если все так горит. А о чем они там дальше договорились — не знаю Я уже из бара выполз, а Сашка минуты через две подошел. Это я к чему, Танечка, — мало того, что знакомых морд целый теплоход — такое ощущение, что из Тарасова вообще не уезжал. Да еще обязательно с делами достанут — ну, Сашку тот парень хотел явно делами загрузить, да не успел. Ничего уже Сашке не нужно.
— Да, вот так работаешь-работаешь, крутишься-крутишься, а потом хлоп — и нет человека. И зачем оно все, куда? — философски заметил Владик. Он явно обрадовался переводу нашего разговора в другое русло и заторопился:
— Ребята, пойдем еще помянем Сашу, светлая ему память. Как жаль, Танечка, что вы его плохо знали.
— Вот вы мне и расскажите, чтобы узнала получше. — Еще бы: если у меня нет хоть каких-нибудь зацепок, касающихся убийцы, пусть хоть о жертве будет побольше сведений. К тому же я лелеяла надежду, что, рассказывая о Саше, кто-нибудь нечаянно проговорится и скажет что-нибудь столь же интересное, как сейчас Сережа.
В последующие полчаса я пожалела, что родилась на этот свет, что угораздило меня жить в городе Тарасове и что нечистая сила затащила меня на этот теплоход. Желали услышать что-нибудь интересное? Пожалуйста! За что боролись — на то и напоролись: Владик с большим энтузиазмом воспринял мою просьбу, подхватил под локоток, потащил обратно в бар, где мы под рюмочку услышали «концерт по заявкам трудящихся». Не давая никому слова вставить, он подробно доложил нам всю биографию Козанкова Александра Ивановича от рождения в 1965 году и до безвременной гибели. Я услышала много интересного о его семье (вплоть до прабабушек и прадедушек), о его привычках и причудах (оказывается, он очень любил морских свинок и держал у себя три штуки), о политических взглядах и об особенностях мировоззрения и мировосприятия. Кошмар какой-то! Причем голова пухла у меня одной, поскольку Сережа из нашего разговора выключился абсолютно, сосредоточив все свое внимание на бутылке, стоявшей перед ним. Правда, он обратил ошеломленный взор на Владика, когда тот с воодушевлением рассказывал об образе жизни Сашиных морских свинок, из чего я заключила, что это была уж совсем невообразимая чепуха.
Где-то на середине повествования я смогла отключиться от Владика и спокойно подумать на тему: зачем он порет всю эту чушь? Ответа, на мой взгляд, было два — либо у него так выражается опьянение, либо он нарочно морочит голову, отвлекая мое внимание от чего-то действительно очень важного. От чего?
Сейчас бы хорошо сесть и все обдумать, а может, не мешало бы и косточки кинуть, но для этого надо отделаться от Владика. Нет, мне абсолютно не мешает то, что он что-то там бубнит! Мне мешает то, что я довольно-таки пьяная, и если в ближайшее время не протрезвею, то ничего хорошего ждать не приходится. А Владик между тем все подливает, а я то делаю вид, что пью, то действительно приходится пить. Ну попробуйте не выпить на брудершафт! Вот и у меня не получилось.
Когда я уже окончательно потеряла всякую надежду избавиться от Владика и протрезветь, меня спасло чудо. В роли чуда выступил Сережа, который нажрался до такой степени, что не мог уже больше сидеть за столом, а жаждал принять горизонтальное положение. Владик подскочил, извинился, подхватил Сережу и потащил его в каюту, пообещав мне на ходу, что скоро вернется и обязательно окончит свой увлекательный рассказ.
Я начала немедленно действовать. Прежде всего заказала три чашки кофе, потом порылась в сумочке и, к счастью, нашла что искала — антиалкогольный препарат.
Проглотила, запила холодной водой и стала ждать результата.
Результат не замедлил появиться — как только передо мной поставили мои три чашки кофе, мне моментально захотелось пирожного. А это как раз знак того, что опьянение проходит. Справедливо рассудив, что сладкое очень помогает мыслительному процессу, я тут же заказала три пирожных — по пирожному на чашку. К тому же они очень маленькие! И вообще, имею я право хоть немножко расслабиться после такого напряженного дня!
Не знаю уж, что они там намешали в пирожные, но их поглощение никак не помогло моему мыслительному процессу. Единственный вывод, к которому я пришла, был таким — мне необходимо каким-то образом увидеть этого парня, о котором рассказал Сережа. Уж не знаю, насколько это важно, но для меня это пока единственная зацепка.
Кости я решила пока не бросать: во-первых, спрашивать как-то нечего — не задашь же им сакраментальный вопрос «Что делать?». И тут мне внезапно пришло в голову, что хорошо бы сейчас смотаться из бара, поскольку мне совсем не улыбалось дождаться Владика и вновь слушать его бредни. Причем сматываться надо не в свою каюту — там сейчас тесно, и к тому же Владик меня там найдет. Лучше всего смотаться туда, где много людей. А где у нас сейчас много людей? Правильно, на верхней палубе, там сейчас дискотека. Замечательно, идем на дискотеку. Тряхнем, так сказать, стариной.
Глава 6
На верхней палубе было все как на заказ — народу довольно много. Полумрак, музыка играет, найти кого-то сложно. Можно приткнуться на уютном летнем диванчике и спокойно подумать о деле.
Думы мои повели меня по двум направлениям — во-первых, этот безымянный парень, а во-вторых, Владик, Сережа и Игорь. Даже скорее они втроем и не во-вторых, а во-первых. Но последовательность имен правильная. Наиболее подозрителен Владик — нервничает, пытается перевести разговор на какую-нибудь ерунду и очень старательно себя контролирует. Я просто уверена, что он сегодня не был пьян — просто притворялся. Зачем? Вот и Сережа, и Игорь в конечном итоге надрались, что вполне понятно и объяснимо — повод есть, возможность тоже — почему бы и нет? А что помешало сделать то же самое Владику?
