— Но это не было ошибкой. Я вышла замуж по любви, — твердо сказала она. — В этом все дело. Если он об этом жалеет, то я нет.
— Женщин не поймешь, — вздохнул Роджер.
Он предложил подвезти Таню до дома, но она отказалась. Тогда он проводил ее до ворот своей усадьбы.
— После того, как он с тобой обращался, я думал, ты его возненавидишь.
— Да, это могло случиться. Но я не смогла его разлюбить, несмотря, ни на что.
— И что теперь будет?
— Я сделаю все, как он скажет, — медленно произнесла Таня. — Я обязана подчиняться ему, особенно теперь.
— Ничего ты не обязана. И если он станет обвинять тебя в том, что случилось, собирай свои вещи и переезжай к нам. У нас ты можешь оставаться, сколько захочешь.
Она вымученно улыбнулась.
— Тогда Адриан точно меня возненавидит.
Распрощавшись с Роджером, она вернулась в «Парк-Гейтс». В гостиной слышались громкие возбужденные голоса. Она услышала свое имя и поняла, что семья обсуждает последние события.
Общий шум перекрыл голос Бетти:
— А я считаю, что ты должен признать ее женой. Она так примерно себя ведет…
— В отличие от меня, хочешь сказать? — сердито перебил голос Адриана.
— Я этого не говорила, — ответила его сестра. — Но если ваш брак оказался ошибкой, то ее надо исправить, это очевидно. Но сделай это по-честному.
— Бетти! Адриан! — увещевала их миссис Честертон. — Вы оба упускаете из виду самое главное. Когда выборы закончатся…
— К черту выборы! — взревел Адриан. — Ты же не думаешь, что я смогу убрать свои чувства в холодильник и хранить их там, пока не решится моя политическая карьера.
— Именно на это я и рассчитываю, — ответила мать, — и ты поступал именно так, пока вся эта ужасная история не выплыла наружу.
— Самое ужасное, — тихо проговорил Адриан, — мое собственное поведение. Я не виню Таню за то, что все так получилось. Я сам во всем виноват.
Неловкое молчание нарушил скрип стула. Заговорил Дик Тафтон:
— Идем, Бетти. Поднимемся к себе.
Боясь, что ее застанут за подслушиванием, Таня быстро пробежала через холл и вошла в гостиную.
— Ах, вот ты где, — осуждающе промолвила миссис Честертон. — Мы как раз о тебе говорили.
— Я слышала. — Таня кинула взгляд на Бетти и Дика, которые выходили из комнаты, и подошла к Адриану. — Диана права насчет Роджера. Он сдержал слово и ничего не рассказал. Виной всему его агент.
— Ясно. — Адриан посмотрел на мать. — Ты не выйдешь? Нам надо поговорить наедине. — Он подождал, пока они остались одни, и продолжил: — Все равно это не меняет ситуацию, в которой я оказался.
— Я сделаю все, что надо, чтобы помочь исправить положение.
— Ты серьезно?
Его глаза были такими блестящими и бездонно-голубыми.
— Да, конечно. Я слышала, как ты говорил, что ни в чем меня не винишь, но… я сама себя виню.
— Нет смысла вообще говорить о чьей-либо вине, — вдруг резко сказал он и затем замолчал, словно ему было трудно продолжать.
Она пришла бы ему на помощь, но не знала точно, что он хочет сказать. Она беспомощно стояла и, молча, ждала его решения.
— Я желаю, чтобы ты заняла в этом доме положение… положение моей жены. — Он запинался на каждом слове. — Мы можем сообщить, что держали твой приезд в тайне из страха навлечь неприятности на тех, кто помог тебе бежать из страны. Это единственное, что приходит мне в голову. Но будем надеяться, в это объяснение поверят.
— Да, возможно.
— Ты что-то не в восторге.
— Ты хочешь, чтобы меня волновала твоя карьера? Я помогаю тебе только потому, что хочу уехать отсюда с чистой совестью.
— Что ж, тогда все в порядке, — сказал он отрывисто. — По крайней мере, мы знаем, чего ждать друг от друга. Единственное, что мне еще хотелось тебе сказать, — мое отношение к тебе, когда ты приехала, не имеет отношения к выборам. В любом случае, наша помолвка с Дианой была бы препятствием для наших отношений. Я могу только сказать тебе спасибо, что ты не явилась нежданно-негаданно после нашей свадьбы!
Гнев Тани тут же испарился, она должна была признать, что Адриан прав. Их отчуждение не имеет отношения к его политической карьере. Их разделяла помолвка с другой женщиной.
— Прости меня, Таня. — Искреннее раскаяние звучало в голосе Адриана. — Я каждый раз клянусь себе, что не буду на тебя злиться, но ты начинаешь что-нибудь говорить, и я снова выхожу из себя…
— Видимо, это твоя больная совесть, — не удержалась Таня.
— Да, — отрывисто бросил он. — Поверь, я сам не рад, что все так обернулось.
— Не надо извиняться. В жизни все меняется. Я поняла это уже много лет назад.
— Похоже на ровнийскую пословицу.
— Так и есть. — С легкой улыбкой она выскользнула из комнаты, а Адриан остался стоять у камина, молча, глядя в пустой очаг.
Таня права. Все изменилось. Он подумал об их браке и вспомнил о родителях Тани, которые пронесли любовь через всю свою жизнь. Видимо, если повезет, можно сохранить это светлое чувство. Стараясь избавиться от подобных мыслей, которые могли увести его далеко, он пошел в библиотеку, где его ждала куча работы. Вот что будет составлять для него смысл жизни в будущем. Его работа и его поместье.
Ну и Диана, конечно. Не надо забывать про Диану.
Глава 9
Помолвка с Адрианом была расторгнута, но Диана продолжала помогать ему в предвыборной агитации. Иногда они вместе с Таней ходили на митинги, и, хотя поначалу Таню это смущало, Диана отвечала на любопытные взгляды полной невозмутимостью.
Этого Таня не могла понять. То ли для Дианы так много значила победа Адриана на выборах, что она готова была забыть о своих чувствах, либо у нее не было к нему никаких чувств. И чем больше Таня размышляла, тем больше убеждалась, что причина именно в последнем.
Теперь Таня часто сопровождала Адриана на предвыборные собрания, где он произносил пространные речи. Ей было странно и непривычно сидеть на сцене и слушать его выступления. В них не было ни капли высокопарного красноречия Роджера, им не хватало пламенности, зато они были честными и искренними, в них был милый ребяческий юмор, который так же ловко отражал удары противников, как и бойкие отповеди Роджера.
— Я буду рада, когда все будет позади, — с тоской пожаловалась она Диане, сидя вместе с ней на полу в библиотеке среди груд буклетов. — Я так и не могу решить, за кого я — за Роджера или за Адриана. По-моему, оба они говорят разумные вещи.
— Это потому, что оба хорошие ораторы.
— Как ты думаешь, Адриан победит?
