Таня вся сжалась от этих слов, но все равно не собиралась признать свое поражение.
— Я не хочу вернуть себе Адриана, и то, что я говорила про вас с Роджером, я говорила совершенно искренне. Может быть, ты его и не любишь — больше не стану с этим спорить, — но он тебя любит. В этом я уверена.
Диана раскрыла рот, но не успела ничего ответить — вошли миссис Честертон и Бетти, следом за ними шествовали мужчины. Лорд Бидделл был в превосходном расположении духа и предложил сыграть в бридж.
Он посмотрел на Таню.
— Вы играете в бридж?
— Боюсь, что нет.
— Тогда мы с Дианой будем играть в паре против Адриана и миссис Честертон. Бетти и Дик играют слабо, они еще новички.
— Мне сегодня что-то не хочется играть, — возразила Диана. — У меня разболелась голова.
— Тем более тебе надо сыграть партию.
— Не хочу.
И без того красное лицо лорда Бидделла сделалось кровавым. Бетти постаралась разрядить обстановку, расставляя стулья вокруг столика для игры в бридж, и заявила, что сыграет вместо Дианы.
— Прошу вас, разрешите мне сыграть с вами, — весело уговаривала она хозяина. — Честное слово, последнее время я стала играть значительно лучше.
Вскоре игра была в полном разгаре, а Диана, Дик и Таня сидели в дальнем конце гостиной, играя в дурака. Но Таня никак не могла сосредоточиться на игре. От ее внимания не ускользнуло, что Диана попыталась оказать отцу сопротивление. И хотя это была слабая попытка, Таня подумала, что в этом неповиновении кроется глубокий смысл.
— Таня, ты невнимательно играешь, — радостно хмыкнул Дик. — Ты уже два раза кладешь неправильную карту.
Улыбнувшись, Таня постаралась сосредоточиться на картах, но вскоре ее мысли опять унеслись далеко, на этот раз к Адриану. Как великолепно он смотрелся в обстановке этого старинного величественного особняка. Адриан обращался с лордом Бидделлом с тактичной смесью почтительности и добродушной простоты. Да, Адриан станет превосходным зятем, а лорд Бидделл, со своим огромным состоянием и славным именем, — не менее подходящим тестем. Адриан и Диана будут превосходной парой — сама судьба позаботилась об их союзе, и никакой Роджер, ни тем более она сама, не смогут этому помешать.
С этой горестной мыслью Таня решительно уставилась на карты, поражаясь своей способности делать вид, что интересуется игрой, в то время как ей хотелось только одного — убежать отсюда и спрятаться.
Глава 11
Нечасто случалось, чтобы Роджеру досаждали его домашние. Сколько себя помнил, вокруг него всегда сновали люди, и он научился погружаться в работу, не отвлекаясь на них. Но сегодня вечером беспечная болтовня младших братьев и сестер, подействовала на его напряженные нервы. Он уже еле сдерживался, чтобы не дать в ухо Брайану, самому шумному и энергичному из детей.
К счастью, миссис Пултон всегда вовремя замечала, когда ее старший сын бывал не в духе. Резким окриком она выгнала всех из комнаты, уменьшила звук радио, налила чашку свежего чая и поставила перед ним.
— Выпей, пока горячий. Тебе сразу станет лучше.
Роджер косо ухмыльнулся и послушался.
— Тяжелый был день, сынок?
— Да, я недооценил Адриана. Он начинает серьезную битву. Думаю, победа достанется ему легко.
— А я считаю, что победишь ты.
— Ну конечно, ты говоришь как всякая мать! — Раздался звонок в дверь, и он застонал. — Я никого не хочу сегодня видеть. Пожалуйста, открой и скажи, что меня нет дома, ладно?
Она без возражений встала, но скоро вернулась в комнату, причем не одна — вслед за ней появилась девушка, при виде которой Роджер вскочил как ужаленный.
— Что ты здесь делаешь? — резко выпалил он.
— Роджер! — с упреком воскликнула миссис Пултон, прежде чем Диана успела ответить. — Не смей так разговаривать с гостями. — Она посмотрела на девушку: — Не обращайте внимания. Сегодня он устал и очень нервный.
— Не надо извиняться за мое дурное настроение, мама, — кисло пробубнил Роджер. — Уверен, Диана и не ждет от меня изысканных манер.
Миссис Пултон вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Роджер кивнул Диане на стул.
— Мать права. Что-то я не в себе сегодня. Прошу прошения, если был с тобой груб. Извини.
— Ничего. Собственно говоря, это я пришла просить у тебя прощения.
— За что?
— За… за пощечину.
Роджер на минуту растерялся, потом улыбнулся.
— По-моему, я ее заслужил.
— Да, пожалуй, — холодно согласилась она. — Но один опрометчивый поступок не должен усугубляться другим.
— Так ты говоришь, пришла извиниться? — переспросил он с легким сарказмом.
— Да. Но ты всегда так задеваешь меня, что я начинаю терять терпение.
— По крайней мере, это доказывает, что ты живой человек. — Он повернул стул и сел на него верхом, лицом к ней. — До того, как ты дала мне пощечину, я считал, что ты невозмутима и спокойна, как сфинкс.
— А что плохого в том, чтобы оставаться спокойной?
— Если только это не признак начинающегося застоя.
Она затаила дыхание.
— Ты, я вижу, со мной не особо церемонишься?
— Да, со мной всегда так. Сначала говорю, а только потом думаю.
— Пора оставить эту дурную привычку. Она может плохо сказаться на твоей карьере.
— Как ты права, — насмешливо согласился Роджер. — Видимо, мне нужна жена, которая сможет избавить меня от дурных привычек и привить правила хорошего тона. Не хочешь этим заняться?
— Мне это не по силам. На этот счет у меня нет иллюзий.
— Ты тоже слов не выбираешь, — мрачно заметил он, раскачиваясь взад и вперед на стуле. — Это удар ниже пояса.
— По-моему, мы оба не разбираем, куда бьем. Любой наш разговор заканчивается гадким скандалом.
— В этом есть и твоя вина, — молвил он великодушно. — Посиди у нас, выпей чашку чаю — хотя бы в доказательство того, что мы можем спокойно и мирно поговорить, не изощряясь в колкостях.
— Не могу. Отец ждет меня к ужину.
Роджер приподнял брови, снова начиная злиться:
— А ты, ни в коем случае, не можешь его ослушаться? Наверное, боишься?
— Чего боюсь?
— Боишься поступить по-своему?
— Если бы я хотела жить отдельно, вполне могла бы это сделать. Но мне больше нравится уступать отцу во всем и жить с ним.
— Почему же?
— Потому что это мой дочерний долг.
— Долг? — изумился Роджер, — А почему ты считаешь, что ты у него в долгу?
